Жил да был Иван Иваныч,
Мужичок лет сорока.
Не женат он был пока, -
Были женщины лишь на ночь.
Ну, - на две, ну, на четыре.
Девять дней одна - рекорд!
Разгадает, как кроссворд, -
И один он в этом мире.
В поисках он вскоре снова.
В оба смотрит тут и там, -
По различным, по местам
Ходит-бродит "казанова".
Он давно искал упрямо
Среди женщин идеал.
Многих женщин он познал,
Женщин безупречных прямо.
Но всегда одно и тоже:
В воскресенье, ли в четверг
Всех он в очередь отверг -
Чем-то, да "оно не гоже".
Было, потеряв надежды,
Уходил в запои он.
Как возьмет аккордеон
И душой застонет: "Где ж ты?"
"Нет её. А годы, годы.
Скоро буду дряхлый дед.
Сединой уже задет,
И на лбу уже разводы.
Ни жены и ни детишек...
Может, бросить всё к чертям?
Что я как баран упрям?
Ведь достойных баб излишек.
Нужно ль так вот жить несчастно?
Что мне всё не понутру..."
На рыбалке по утру
Так он думал очень часто.
И однажды также утром,
Наживив для рыб крючок,
Вновь стал думать мужичок
О решении премудром.
Думать так - удобно, тихо -
У моста в кустах густых.
Только слышит вдруг - бултых!
"Кто с моста так прыгнул лихо?"
Смотрит - нету над кругами,
Да и рядом головы.
Тишина опять, увы, -
Не гребёт никто руками.
"Худо дело. Живо в воду!
Кто-то видно перепил."
Прочь одежду. Что есть сил,
Вплавь Иван скорее ходу.
"Вроде здесь..." Ныряет - мимо.
Вновь ныряет - ничего.
"Может, отнесло его?
Ниже взять необходимо.."
"Вота. Вот..." Хватает тело.
"Там положе. Так.. Быстрей."
Тащит он из мочи всей.
"Где же берег? Худо дело..."
Наконец, вода по шею.
"Нет, я больше не могу..."
Наконец, на берегу.
"Баба?! Что ж, займемся ею.
Ну же, оживай, русалка."
Давит ей Иван на грудь.
"В рот пора ей воздух дуть.
Умерла б такая - жалко..."
Приговаривая "Ваше ль?"
Он ведет со смертью спор.
Нет дыханья до сих пор...
Чудо! Долгожданный кашель!
"Слава Богу. С днем рожденья."
"Где я?.. Кто Вы?.. " "Я - Иван.
Помешал утопнуть Вам;
Здесь рыбачу каждый день я."
. . . . . . . . . . . . . . .