Не душа, а выжженное поле,
И могильных холмиков ряды, —
Ничего: ни жалости, ни боли, —
Только горький бесконечно дым.
Только где-то изредка маячит
Верстовых столбов немой пунктир, —
Жизнь чужая — разве что-то значит
Им, одетым в каменный мундир?!
Через дым сомнений не пробиться,
Через перевитый пеплом бой, —
И, как пули, тенькают синицы
По-над самой-самой головой.
Ходишь все по краешку, не зная,
Птичий пересиливая гвалт, —
С правого ли, с левого ли края
На тебя обрушится обвал!
А в глазах тоска все зеленее,
Кружит разноцветный хоровод;
Мечешься, в кошмарах цепенея,
Смерти забегая наперед.
И бежишь по выгоревшей глади,
Жизнь свою не ставя ни во грош,
От того, кого оставил сзади,
К тем, кого, быть может, не найдешь.