Зрю вчерашнего не строже, как мелькает день за днем.
Ход событий подытожен. Сад запущен, брошен дом.
Дни минувшие забыты и под конские копыта
Словно пыль дорог прибита даже память о былом.
Круг связующий разомкнут и по горлу горизонта
В чрево ночи-амазонки стек закат хмельным вином.
Под шершавым нёбом неба тает кислый мякиш хлеба –
Бок луны, бледней, чем небыль, немочь, нежить, окаем.
Звезды в узком неба устье оседают послевкусьем.
Память шепчет мне «вернусь я с первым хлынувшим дождем».
Это ложь, что время лечит. Кто бессмертен, тот беспечен.
Я же сызмальства отмечен смерти кожистым крылом.
Даже боги не смогли бы изменить мой страшный выбор,
Вечный, как пески Магриба, быть певцом и палачом.
В счастье светел, в горе весел, жил, как пел, и пел, как грезил,
Словно шел по кромке лезвий непроторенным путем.
Только мне светили звезды. Мне гроза гремела грозно.
Мне гюрзой глаза жгли слезы. Мне самум дышал огнем.
Кто мне друг, кто враг отныне? Примет кто и кто отринет?
Как покинутый в пустыне брошен в жизнь. И поделом!
Точно четки из самшита дни, что были не прожиты,
Обращу в слова, как в щит их для того, кто не прощен.
Боль утраты в каждом гимне. Небеса, как прежде дымны.
Небеса в плечах тесны мне, оттого и вьюсь плющом.
Отвергать калам Аллаха. Воссоздать себя из праха,
Праны, боли, крови, страха и бог весть чего еще.
Запах гари в тесной башне. Страшно? Нет, уже не страшно.
Я не тот, что я вчерашний, я, как книга, не прочтен.
Кто я, боже, что я, боже?! Был чем, стану чем потом?..
Зрю вчерашнего не строже, как мелькает день за днем.