Мы не собирались рассуждать об этом аспекте переводческой деятельности, но определенное количество отклонений от нормы, обнаруженных нами в современных ПСШ, вынудили нас все-таки сказать пару слов и об этом. Иные переводчики доверяют исключительно своему слуху, чувству языка и своим не всегда оптимальным грамматическим познаниям, а посему редко сверяются с Орфографическим, Орфоэпическим словарями, а также со словарями Ударений и Трудностей русского языка. Отсюда и ошибки, вынуждающие искушенного читатель испытывать примерно такие же ощущения, что и пациент стоматолога.
Сразу предупреждаем: эта глава будет ограничена всего лишь несколькими примерами неверных ударений. А вывод один, весьма банальный: ставить ударения следует правильно.
Для разнообразия проведем осмотр переводчиков в алфавитном порядке (полужирным шрифтом выделены неверные ударения, курсивом — верные).
Астерман (СШ-146): «Душа, ядро моей греховной плоти, / Ужель порывы сил твоих слепы'...» (сле'пы).
Козаровецкий (СШ-14): «Я не у звёзд свои черпа'ю знанья...» (ч'ерпаю).
Кушнер (СШ-30): «Тогда в себе я нахожу уменье / Оплакать всех, кого забрала ночь, / Друзей, что скрыло смерти безвреме'нье...» (безвре'менье).
Степанов (СШ-58): «Я узник, ты свободен — понимаю, / Зови — примчаться я не премину'...» (преми'ну).
Шаракшанэ (СШ-24): «Но живописцы эти невели'ки...» (невелики').
О пресловутой поэтизации письменной речи путем смещения ударений, смешно и говорить — мы не в XIX веке, когда, собственно говоря, и закладывались основы нынешнего литературного языка. А в наши дни нет никакой необходимости, например, слово «скалы» ударять на второй слог, повинуясь двухвековому диктату солнца русской поэзии.
Больше на эту тему распространяться нечего, добавим только, что образчики верного словесного ударения (применительно к вышеприведенным примерам) находятся на соответствующих страницах Орфоэпического словаря (М., Русский язык, 1987 г.).