... или Поцелуй тьмы
Мы, наконец-то, смогли купить дом мечты, когда нашему сыну исполнилось семь. В общем-то, это была скорее мечта моего мужа. Ему всегда нравились маленькие уютные домики на тенистых улицах в американских фильмах, а я у себя на родине и так жила почти в таком.
Дом находится в пригороде, на машине подняться в гору – минут двадцать. В советское время здесь были дачи партработников, эдакое элитное местечко. Потом все пришло в запустение, и нам досталась фактически развалюха. Но Гиоргий увидел сразу, каким все будет. Ему понравилась тихая улочка, вся заросшая старыми деревьями, по которой можно кататься на велосипеде. Это его идея-фикс – ездить на велосипеде за покупками и все такое прочее. Но, самое главное, в доме был большой подвал – то что надо. Больше всего средств и времени ушло как раз на оборудование этого самого подвала, и не под винный погреб или охотничий кабинет, как можно было бы подумать. Мой муж – музыкант, и его группе нужна своя студия, надоело скитаться. Студия вышла на славу, звукоизоляция на уровне, техника у них, правда, не очень новая, но в очень хорошем состоянии. Получалось даже, что это не дом мечты, а больше – дом надежды. Надо раскрутить группу. И так будет!
Мы и познакомились-то благодаря музыке. Гиориий приехал в наш северный край на фольклорный фестиваль. Я тогда пела в народном ансамбле, а они привезли фольк-рок. Такое экзотическое блюдо из страны Гиоргиев! Это было что-то! Я сразу влюбилась и, честно говоря, во всех сразу. Они все были красавцами. Но он выделил меня, и отношения складывались очень быстро. Я носила тогда длинные светлые волосы. Я так гордилась, что к своему национальному костюму могу заплетать натуральные косы. Это, и в правду, было очень красиво, и Гио сразу понравилось. Очччень красиво ухаживал! Видно было, что не богат, но когда куда-нибудь приглашал, всегда платил сам. Никакого немецкого счета – это так классно, чувствуешь себя женщиной. Ну, само собой, прекрасный секс. В общем, увез меня Гиоргий в страну Гиоргиев. Мне нравится эта фраза, забавно! Я всегда так говорю, когда рассказываю нашу историю (тут надо бы поставить смайл)).
Не успела я осмотреться, как здесь началась война. Было очень трудно, наверное, только на пике нашей любви мы и смогли вытерпеть все трудности. Жили то у родных, то на квартирах, я учила язык ( ну, не по-русски же нам разговаривать), переводилась в местный университет. Не было денег, работы, было не до детей и все такое прочее. Потом все начало налаживаться, родился Викентий (назвали в честь моего отца), получился свой бизнес, купили дом, отремонтировали. И группа сохранилась. Группа – это святое!
И вот наконец – фанфары – па-па-па-па – под Новый год мы въехали. Клетка с попугаем водружена на самое красивое окно, глядящее на улицу. Пышно и бурно отмечено новоселье. Вики успешно обживает свою – отдельную (ура!) – комнату, а мы, соответственно, и не менее успешно, свою – отдельную (ура!) – спальню. Каждый день народ, экскурсии в студию – вах-вах – вино, в общем, к их Рождеству я была никакая. Слава Богу, Гио это понял (за что и люблю) и решил, что дома праздновать не будем. К тому же мальчик вырос, может отстоять всенощную, а потом поедут к своим. Я была только рада. Честно говоря, здешние застолья мне уже приелись, поначалу было интересно, слушала все тосты, удивлялась мудрости, а теперь вижу, что слишкаммногабукф, устаю, все одно и то же.
Па-па-па-па! Люблю побыть одна. Я-то свое Рождество уже отметила с сотрудниками в консульстве. Так что, сварю себе глинтвейн, посижу за компьютером, поболтаю с сестрой, она должна прислать мне ремикс одной песни, ну и без того с ней всегда есть о чем поговорить.
Проводила, и хотя машины уже не было видно, постояла у окна. Уж очень хороша была зима в этом году, почти как дома. Особенно здесь, в пригороде, где нет ни этих страшных, уже далеко не новых новостроек, как в спальных районах, ни суетящихся центральных улиц, с какими-никакими, а пробками и выхлопными газами. Уже зажглись фонари. Тишина, покой, все празднично от пушистого искристого снега. И деревья такие красивые, елка в снегу и домик напротив прямо как на открытке! Так захотелось домой! А зимой никогда не получается съездить.
Почирикала с Чико – хоррроший мальчик, приготовила бооольшую кружку вареного вина (как брезгливо выражается мой муж), и включила комп. Инге еще не было на линии. Ну тогда, конечно, врубим HIM, выкурим сигаретку и расслабимся. Гиоргий издевается надо мной – Региночка, ты такая взрослая женщина, от этого HIMа только глупые девчонки тащатся. Твоя сестра не в счет, вы двойняшки, и дурака валяете одинаково.
Все-таки в чем-то он такой азиат! Каких-то тридцать с небольшим, а уже тааакая взрослая женщина! К тому же мы с Вилле ну почти ровестники, так что уж хоть одному тридцатилетнему (не считая Инге) эта музыка нравится. Я фанатею от нее, периодически, правда, сейчас заметила, что особенно зимой. Вилле – это зима, это Лапландия. Его лирика так близка мне. Странно, ведь у нас в семье довольно гармоничные отношения. Возможно, и не хватает мне какого-то надрыва, надо подумать об этом, потом, потом. А сейчас только Вилле, и вовсе это не измена. А, вот и Инге! Моя половинка, мой духовник (какое кощунство)! Как ты, сестренка, как папа-мама? Все хорошо, а у тебя? Почему не звонишь, не выходишь на связь? Родители волнуются. Ну новоселье, я же говорила им, когда звонила на Рождество. До сих пор празднуете? Вот это да! Ну ты как будто никогда не бывала здесь, так принято. У тебя что нового? Студию опробовали? Пока нет, все обмываем, что нового говорю, не увиливай. Ничего ((. Не помирилась со своим? Неее((. Да бросай его уже к черту, я злюсь, была бы ты рядом, я бы тебе задала трепку. Была бы ты рядом, все было бы по-другому((. Тебе рожать пора. Знаю без тебя, как Вики? Растет, сейчас с отцом в церковь идут ко всенощной службе. Да, уже большой мальчик, как я его люблю, приедете летом? Не знаю, возможно. Песню нашла? Да, лови. Ловлю, спс, мпа-мпа. Мне надо отойти, ты скачивай, я подойду через несколько минут. ОК.
Почему Гио раздражается, глупо. Аааа, наверное, завидует его славе, мальчик сделал себя сам, как же, да до славы не каждому дойти, ну что ж, борись, вот уже все условия созданы, с Божьей помощью, и не без помощи моих родителей, ах какая я гадкая, просто фу, этот последний диск, конечно, тяжеловат, как вспомню эти рецензии доморощенных критиков, троечка с плюсом, ха, попробуй сделать лучше, то борода ему не идет, то исписались уже HIMы, а эти фанатки готовы отдаться при первой встрече, я не такая, я люблю своего Гио, но Вилле – ах – Вилле – мечта, мечты должны быть, и никакая это не измена, что за чушь ты порешь, Региночка, ты же таааааааааакая взрослая женьщщщщина, My Venus Doom, я такая взрослая женщина, And light up the dark, а этот ремикс, что я сейчас качаю, таааакой классный, ща поставлю, что у меня есть, потом сравню, акустическая версия, объеденье, я уже слышала не раз, но хочу, чтоб у меня было, воть, при звуках гитары теряю волю, Kill and tell, baby we're bleeding well, какой ужас, что за слова, в этом он весь, ну где же Инге, как ей не везет, могла бы уже иметь детей, связалась с неудачником, да где она, смотри, и комп выключила, вот спасибо, а как же моя песня, я больше не хочу ждать, она должнааааа быть у меня, а-а-а-а интернет отключился, вечно тут так, и когда уже здесь все будет по-человечески, вечно что-нибудь отключают, может, кабель отсоединился, да вроде нет, что за черт, и комп сдох, как тихо стало, а у меня в голове – Kiss and tell, baby we're bleeding well, еще доооолго будет петь, так всегда, пой-пой, мой Вилле, аааа, Гио хочет, наверное, чтоб его песни были у меня в голове, ну напиши такую, мой мальчик, я жду, я твоя, я готова, нет, и вообще, никого не касается, что у Регины в голове, ты смотри, опять этот Вилле, как не стыдно, Регина, как тебе только не стыдно, мне не стыдно, смотри – Dark Light, сменили пластинку, этто я больше люблю, честно говоря, Your smile, ла-ла-ла-ла-ла-ла tonight, этто надолго, что-то и свет как-будто стал блеклым, упилась ты, взрослая женщина, вот и кажется, воть и кажется, голова трещит, пойду в форточку подымлю, Ччччико хорошшшший мальчик? или нет? говори, говори – Чико хороший мальчик? Почему молчишь, не чирикаешь, и тебя HIM задолбал, не любишь? не любишь, знаю, ну прости, в другой раз так громко не сделаю, в кои веки раз осталась одна дома. Прикольно да, одна дома, ха-ха! А тебе, хороший мальчик, все бы президента слушать, ага, расколола я тебя, скажешь, нет, ты тоже, братец, фанат! Да ты ведь не спишь, глаза открыты вроде. Черт, как плохо видно! Ведь не упилась же я в самом деле, почему так темно?
И темнеет прямо на глазах... И фонари еле горят, да, взрослая женщина, плохи твои дела, одна дома и все такое прочее... Не помню что-то, в доме напротив горел свет или нет? Мы еще не познакомились с соседями, нехорошо, все времени нет. Издали приятные пожилые люди. Наверное, ушли к детям, праздник ведь. Ну вот, фонари погасли, сейчас если и в доме погаснет, будет полный отпад. Вот так оторвалась. Пойду на кухню, приготовлю свечи на всякий случай, и таблетку выпью – голова прямо раскалывается. Почему-то мне кажется, что этот самый всякий случай вот-вот наступит. Дааа, я не ошиблась. Надеюсь, это не надолго. Хорошо, хоть свечи есть, зажигаем. Как романтично. Именно, что без восклицательного знака, если уж эмоции, то тогда сарказм. Подобного рода романтики наелись досыта. Давно такого не было, вроде наладилось с электроснабжением дело. А в городе-то свет есть, этто точно. Жаль из наших окон, ни из одного, не видно города. Сейчас позвоню Гиоргию. Бла-бла-бла, набранный вами номер бла-бла. Ну да, они же в храме, надо отключать. Тогда его родителям. Глухо, вообще, кажется батарея села, вот, и мобильник сдох. А если с домашнего? И тут глухо, ну, ну же, включи свое красноречие, глухо как, как где... Странная тишина какая-то, даже ничего не щелкает в трубке, как обычно. Ой, ну ладно, отключили телефон, свет вырубили! Подумаешь, в первый раз что ли? Тут и не такое было. Пережили, слава Богу.
Ой, как вспомню, когда Инге в первый раз приехала в гости, все удивлялась, как вы тут живете, да когда же свет будет, а что, у вас отопления нет совсем, да то да се. Мы смеялись, как она ужасалась. Когда он все-таки решит на ней жениться, десять лет, кажется, вместе живут. Хоть бы забеременела назло, что ли. Она такая старомодная, все ждет предложения. Вообще, не знаю, что бы я делала на ее месте, у нас как-то все само собой вышло. Теперь-то я знаю, что местные мужчины не невест искать ездят в Украину, или там в Россию, или к нам. Просто Гио был еще такой молодой, сразу влюбился (в меня нельзя не влюбиться). Сразу женился (хочется сказать, на мне нельзя не жениться, но случай с моей сестрой доказывает обратное). Родители его были в шоке (хорошо, хоть не на русской), о своих промолчу.
Чико, дружок, ты уснул, что ли? А, вообще, чего я ее все время накручиваю, кажется, после наших с ней разговоров они и ссорятся чаще всего. И зачем я лезу в их отношения, у нас там другая жизнь, а у нас здесь все так традиционно. Этто здесь, если через год не родишь, начинают шушукаться, ай-ай-ай, наверное не могут. А то, что пока не хотят, никто и не подумает, как так, ай-ай-ай. Но он все равно довольно странный...
Странно, Чико, странно вот что, как на улице-то темно. Обычно, когда свет везде гаснет, вдруг замечаешь звезды, какое-то природное, древнее зрение что ли включается, глаза привыкают к темноте. А тут ну ничего, это ведь не туман. Черно все. Как будто за окном нет ни-че-го, черная пустота. Мне почти страшно. И холодно. И газ отключился, значит. Завернусь в плед, подожду еще немного, если свет не дадут, пойду спать.
Точно помню, что когда я прилегла на диван, опьяняние уже прошло, а вместе с ним и эйфория. Стало грустно, у меня всегда так. Одиноко как-то. Не заметила, как и задремала. И недолго проспала, наверное, а проснулась от того, что кто-то отчетливым громким шепотом прямо в ухо произнес мое имя. Регина... Это было так жутко, и в то же время строго, страстно и сексуально что ли. Никто и никогда ни произносил так моего имени. Голос показался смутно знакомым. Я даже вздрогнула. Прислушалась, но только часы стучали, да так громко. Вдруг и они замолчали... Теперь я слышала только биение крови в висках. Через некоторое время раздался такой звук, будто, будто... Точно, будто включили какой-то прибор. Точно, радиоприемник – старый. Мы с сестрой нашли однажды бабушкин приемник у нас на чердаке. Папа сказал тогда, что он в рабочем состоянии, научил, как сделать антенну из накрученной на карандаш проволоки. Мы прикрепили ее к гвоздику, вбитому в стену, повыше, и с волнением повернули ручку. Вот именно такой звук и раздался сейчас. Как здорово было потом, поворачивая ручку настройки, слушать таинственное шуршание и вдруг натыкаться на чей-то чистый, говорящий на непонятном языке, голос, или на музыку. Свой первый рок мы услышали как раз на чердаке. И это при том, что в гостиной стояла современная аппаратура, папа всегда шагал в ногу со временем...
Вот и теперь кто-то будто поворачивал ручку настройки. Что-то шуршало, хрипело, тихо пощелкивало. Это было уже выше моих сил. Весь мой рационализм улетучился. В комнате сделалось еще темнее – свеча оплыла и чадила, пламя свесилось набок. Я встала, чтобы поправить огонь, и тут обратила внимание, что не вижу почти никаких предметов обстановки, кроме дивана и стола рядом. Я не видела даже окна. Мне стало так холодно. И совсем не хотелось подойти и узнать, как там Чико, накрыть клетку платком и все такое прочее. Я подняла свечу над головой, сделала ею полукруг в воздухе и... На меня со всех сторон наползала темнота. Она была густая и вязкая, как джем, и шуршала, шуршала... Я представила сразу, что будет, когда это вещество доберется до меня... Я ощутила, что покрываюсь холодным потом. Этто нереально, самое лучшее сейчас – лечь и уснуть. Но как теперь уснуть, сердце стучит, как бешеное. Я заметила, когда махала свечой, что свет будто бы отодвигает темноту, она будто бы съеживается при его приближении. Но пламя становилось все меньше, фитиль трещал, воск горячими каплями обливал руку, сердце бухало, виски сжимало, дрожь била меня и этто шуршание, шуршание сводило с ума. Пока свеча не погасла, надо куда-нибудь уйти отсюда. Где-то рядом лежали другие свечи, зажигалка, но все это было в темноте. Звуки убивали меня. Мне нужна была тишина. Звукоизоляция, вот что мне нужно. Она есть в доме! В подвал! Скорее, скорее, но осторожно, нежно свечу перед собой, ага, отступаешь! Отодвигаешься, пропусти, пропусти! Шаг за шагом я приближалась к проему кухонной двери. Как только я оказалась в кухне, она осветилась пламенем. Здесь еще не было того вещества, той материи, черт, здесь было все обычно, ничего противоестественного! Меня этим не проведешь, скорее закрыть дверь и – дальше, в подвал. Тут я тоже закрыла за собой дверь и заперлась на защелку.
Поможет ли это? Прислонилась к двери спиной. Немного отдышалась, несколько глубоких вдохов и выдохов, кажется, сердце успокаивается. Боже, что за бред! Нельзя себя так доводить, моя дорогая! Успокойся, все хорошо, тебе показалось. Здесь тихо, спокойно, можно полежать на диванчике. Вдруг фитиль затрещал, пламя разгорелось и погасло. Запахло свечкой. Еще мгновение была видна красная точка – и погасла. Стало тихо и – ну очень темно. Можно было сколько угодно выпучивать глаза – ничего не видно, ни-че-го. Зрение здесь было просто ни к чему. Я вытянула руки и наощупь старалась найти диван. Обо что-то споткнулась, потеряла равновесие, но не упала, уперлась в поверхность, усеянную рукоятками и кнопками. Значит, диван правее, вот, наконец, и его упругая гладкость. Уселась в уголок. Скрип кожи перекрылся резким звуком, будто один предмет скользит по другому, послышался удар и заныли струны – рухнула одна из гитар. Это был обычный звук, но я все равно подпрыгнулла от неожиданности. Потом вжалась в угол дивана, подтянула колени к подбородку и обняла их. Какая глупость, завтра посмеюсь над этим. Лучше никому не рассказывать – насмешек не оберешься. Утешая себя, я вся обратилась в слух. Я чувствовала, что пока здесь тихо, я в безопасности. Когда, наконец, струны успокоились, я поняла, что такое звукоизоляция. Слышно было только, как стучит кровь в висках, мне казалось, что я вся одна большая артерия, и я пульсирую, пульсирую, пульсирую, прокачиваю через себя кровь, пс-пс-пс, а кругом зззззззззззз, знаете, так звучит тишина. Когда ночью выключаешь телевизор – тишина в голове – ззззззззззззззз. И пс-пс-пс. Ззззззззззззззз. Пс-пс-пс.
Но вот, я так и знала, опять! Щелчок! Повернулась рукоятка! Но теперь уже не было этого отвратительного шуршания, волна была настроена. Раздался, нет, не раздался, а начался, именно начался звук, как будто включили прожектор. Холодный, спокойный, льется темный свет. Точно! Dark Light! Это последняя часть композиции, уже без музыки, а с ее отзвуком. С воспоминанием о музыке. И этот струящийся звук. Так звучит холодный, темный свет. Вдруг кто-то оказался очень-очень близко, прильнул к моему лицу и поцеловал прямо в губы. Я закрыла и без того не видящие глаза..............
Ну вот и все, что было. Назавтра меня нашли спящей в подвале. Мои, конечно, испытали несколько неприятных минут, ну, может, не несколько, а больше. Дверь я не открывала, на звонки не отвечала. Когда все же попали в дом, запертый изнутри, тоже не сразу догадались, где я, и все такое прочее. Больше всего Гиоргия возмутило, что повредили дверь в студию, открывая ее. Пришлось как-то оправдывать свое странное поведение, кое-что рассказать. Гио еще долго потом изводил меня своими шутками, а тогда сразу поставил диагноз: легкое опьянение, плюс усталось предыдущих дней, плюс грипп, в результате – бредовые видения. Да, я потом еще неделю провалялась в постели. А всю техническую сторону событий он объяснил легко, что, впрочем, я сделала и без него. Но как быть с попугаем? Он бесследно исчез. Региночка, ну ты, конечно же, курила возле форточки. Вот он и улетел. Попугаи иногда улетают, жалко, замерз, наверное, бедный. Вики жалко, он так его любил. Ничего, купим собаку, теперь можно. Да, но клетка оказалась запертой.
Ладно, черт с этим попугаем, допустим он, и правда, улетел, хотя маловероятно. Но как быть с поцелуем? Когда тебя таааааааааак целуют, это не может померещиться. Правда, о поцелуе я ему не рассказала, зачем травить его пылкое сердце, и вообще, никого не касается, с кем Регина целовалась. Тем более, что у меня есть догадки на сей счет. И если бы я была глупой девчонкой или, наоборот, религиозной фанатичкой, я бы озвучила свои догадки. А так, никому не скажу. Ну, может быть, только Инге, и то в соответствующей обстановке и при личной встрече.