Ветка, режущая наклонно
грифельную прочность
отвергнутой оды,
через воды
Леты
глубь небосклона
концентрирует в корень
воскрешённого света…
Там, за Кедроном,
за Чёрной, Второй речкой,
над сугробом стылым
сирота Державин
прах всех царств, что временем смыло,
ласточкой с крыла отряхнул и в славе
добрых чувств летит в мир надеждой милый,
над страданьем тем, что на том оставил
берегу…
Веру знаю!
Любовь берегу!
Побеждаю сердцем в бою без правил –
памяти о кровном – не уступаю
врагу…