«Опять эту девчонку мама в школу ведёт! За ручку. Да, но она ведь такая же первоклашка, как и я! Да-а… Значит, эта рыжая у мамочки одна, единственная. Конечно! И нет у неё двух горластых братцев. Драчунов таких! Да-а! И папка у неё вовремя с работы приходит. Трезвый. Наверное! Противная какая! Вся коса у неё рыжая! И глаза у неё, наверное, рыжые! И ресницы! И брови! И мамка девчонкина, вон она, тоже рыжая, тоже с косой. С длинной… Ха! Да если бы всё это видела наша соседка, то она сказала бы: «Чёрти что и сбоку бантик!» А потом этой маминой дочке ещё и бутербродики кладут в портфельчик: «Не забудь, Лизонька, скушай на большой перемене!» Мне так никто-никто, никогда-никогда!»
Так думала Наташка, хмурая девчушка с помятыми атласными ленточками в жидких косичках, небрежно уложенных «корзиночкой». Она шлёпала утром по грязной от дождя дорожке к воротам школы, бросая сердитые взгляды на счастливую Лизоньку. «Опять мамка забыла чулки зашить, - продолжала она, - вот, дырка на коленке ещё больше стала. И почему всегда так? Небось, после уроков за этой рыжей опять мамочка придёт. Или папочка. Который всегда с портфелем ходит. Тоже, что ли, учится?»
Но никто не явился сегодня за Лизонькой после уроков. И девочка побродила немного возле школы, а потом зашагала потихоньку одна, аккуратно обходя блестевшие повсюду лужицы, разлитые недавно пробежавшим весенним дождём.
Наташка всё видела. «Вот тебе! Ага-а!» – обрадовалась она и шустро перепрыгнула через ручеёк. Но в животе у Наташки урчало, и ей очень хотелось есть. «Может быть, мамка успела сегодня суп сварить. Или опять придётся хлеб маслом мазать. Черный - подсолнечным с солью, а белый – сливочным с сахаром. Так супчика хочется!»
А Лизонька шла недалеко впереди и легонько помахивала своим блестящим портфельчиком.
«Красивый портфель, - заныло у Наташки под ложечкой. – И всё равно: противная эта рыжая! Так бы и дёрнула её за косу!» - всё больше хмурилась она. И тут шаги её словно сами собой ускорились, устремляя Наташку вперёд.
- Эй, ты! – крикнула она в спину девочке. Ей захотелось вдруг догнать эту Лизоньку, задеть, изловчиться как-нибудь и толкнуть, как будто нечаянно…
Лизонька оглянулась, увидела спешащую Наташку и сразу же ускорила шаг, постоянно в испуге оборачиваясь. Всем своим существом она вдруг поняла, что её окликнула и уже догоняла какая-то ужасно неприятная, чем-то недовольная девчонка. Наташка и в самом деле была так раздражена, что её круглое лицо, поджатые губы и злые голубые точечки глаз напугали нежное золотистое создание.
«Ага-а! – обрадовалась Наташка. – Испугалась! Щ-щ-щас я тебя догоню!» - и пошла ещё быстрее.
А Лизонька уже бежала с покрасневшим от волнения личиком, не разбирая дороги, по лужам и слякоти, лишь бы подальше от этой взъерошенной девчонки, которая явно хотела с ней подраться. Лизонька не могла взять в толк, не могла понять, что же происходит: «Почему это? Ах, но зачем же так?» - в её головке не находилось ответа. И потому Лизоньке становилось всё страшнее, и она бежала и бежала, волоча свой, ставший вдруг тяжёлым, портфель, уже изрядно запачканный грязными брызгами. Её крепкие ножки в недавно ещё блестящих ботиночках и новеньких чулочках также сплошь покрылись грязью.
А Наташка легко летела следом. Она уже чувствовала крылья за своими хилыми плечиками, а её быстрые тонкие ножки почти не касались земли. Наташка уже знала, что эта любимая мамина дочка удирала от неё в страхе, что ужасом наполнились её широко открытые рыжие глаза. «Щас, щ-щас я тебя… вот, щас… портф-ф-фелем!»- мелькало в её горячей голове.
Но тут впереди появилась опоздавшая к концу школьных занятий Лизина мама и удивлённо воскликнула, увидев бегущую дочь:
- Лизонька! Что случилось?
Устремившись к долгожданной маме, девочка, ничего не успев прокричать в ответ, вдруг неожиданно споткнулась и с жалобным воплем упала в лужу. А следом за ней в ту же самую лужу со всего разбега влетела и Наташка! И этой небольшой, но глубокой лужи оказалось достаточно, чтобы привести обеих девочек в совершенно единообразное состояние. Взволнованная не на шутку, мама Лизоньки бестолково бегала вокруг, пытаясь извлечь девочек из воды. Но, разбрызгивая вокруг себя мутную воду, Лиза, всё ещё пытаясь бежать, на четвереньках выползла из лужи и, быстро поднявшись на ноги, метнулась к маме. Она жалобно плакала и всхлипывала и бормотала что-то несвязное о злой девочке. Мама суетилась возле неё, пытаясь вылить воду из Лизиных ботинок.
А Наташка стояла по щиколотку в мутной воде. Она видела, что личико рыжей куколки превратилось в грязную сморщенную маску, что по её платьицу и красивому передничку стекают грязные ручейки, а ботиночки и портфельчик уже не сияют на солнце. Наташка видела и понимала, что теперь и она выглядит точно так же. И даже хуже! «Ну вот, теперь мамка меня убьёт! Как увидит меня, так и убьёт!»- она в недоумении хлопала глазами, осматривая и ощупывая себя.
- И как вас только угораздило! – причитала лизина мама. – Не плачь, Лизонька! Сейчас мы все вместе пойдём домой и будем мыться!
Но Лиза уже почти успокоилась: она с интересом рассматривала эту маленькую разбойницу, совсем недавно так напугавшую её своим грозным видом. Только теперь Лизе становилось всё веселее от растерянного вида этой девчонки, от её смешного и чумазого круглого личика, на котором удивлённо светились широко открытые голубые глаза. Девочка напоминала маленького и щуплого цыплёнка, по собственной глупости влетевшего в лужу. От этого Лизе стало совсем весело, и она залилась звонким смехом. Этот смех совершенно обескуражил Наташку. Она тупо и сердито уставилась на Лизу.
Она готова была расплакаться от такого неуместного веселья.
А тут и Лизина мама, посмотрев на них обеих, тоже начала смеяться. Она взяла Наташу за руку, смеясь, вывела её из лужи. Потом взяла из своей сумочки носовой платок, аккуратно вытерла им обиженную Наташкину мордашку. Совершенно смутившись, Наташа сказала: «Спасибо, пожалуйста... », - и облегчённо вздохнула.
Потом Наташа и Лиза плескались в ванной, играя густой мыльной пеной. Они мирно разговаривали и дружно смеялись, вспоминая своё купание в грязной луже.
После ванны, розовые и довольные, они сидели за обеденным столом и ели вкусный борщ.
Вечером за Наташей пришла её перепуганная и запыхавшаяся мама. Она совсем даже не сердилась, а очень обрадовалась. А потом они вместе пошли домой.
Наташка шла рядом с мамой, и мама крепко держала её за руку.
Фото прислала Лариса Горбачук.
29.06.06.