Секутор мавр из дальней Эритреи,
И лаквеатор из просторов скифских –
Два «варвара» стояли на арене,
Доныне друга перед боем близким.
А римляне пришли повеселиться,
Сполна чужою болью насладиться.
И посреди других «потехи» ждал
Ученый муж – Лукреций Кар…
И вот сошлись без злобы мавр и скиф,
Но оба жить хотели – значит ныне
Один из них погибнет на чужбине,
Другому предстоит убийцей жить.
А потому всерьез им надо драться…
И мавр в петлю ногою угодил,
Упал с мечом, и, не успев подняться,
Удар в живот трезубцем пропустил.
Скиф –лаквеатор отскочил, готовый
Продолжить схватку, если надо, снова.
Но, рухнув на колени, мавр лишь мог
Руками зажимать живот и бок…
Жестокий Рим застыл в немом экстазе:
Из страшной раны прямо на арену
Кишки ползли у мавра по колену.
Он их назад с опилками и грязью
Толкал с надеждой смутной:заживет.
Но руки задрожали, захрипел он;
Мешались с грязью кровь его и пот,
А публика восторженно ревела.
Весталки аж не находили места –
До полного оргазма хохотали.
А где б они еще оргазм познали,
Запуганные жрицы Храма Весты?
Лишь скиф стоял задумчивою тенью:
Да этот Рим – пещера Минотавра!
Он поднял меч, и прямо в сердце мавра
Ударил, прекратив его мученья.
Да, у него восстать хватило сил,
И он себе уж приговора ждал.
Лукреций Кар, как ты голосовал?
Наверно тоже палец опустил?...