Около Яузы

      

Раны реки не глубоки –
электрическое страданье.
Путь смертелен, больны виски.
Где состраданье?
Нет и не было,- врёт гранит,
ему ли до грязных извилин воды.
Течёт декабрьский  лабиринт,
чернеют зданий ряды.
Ночь – немой, испуганный филин.
Упал в дупло, старается выжить.
Темнее теченье, глубже дно.
Ещё мгновенье и нас не услышать,
не заподозрить в бурной строке,
в отчаянной схватке с безумным зверем.
Я вышел к логову налегке.
Ветки напоены снежным хмелем.
Деревья качались, жались к светилам. 
В немой ночи кричали: «Воскресну!»
Молились в  мороз под лунным кадилом…
Я так боялся забыть их песню.