Над дрогнувшим огоньком
вижу твой взгляд.
На мизинце колечко с брелком
/Нужно чтоб что-то было в руках
на автовече/ -
соломинка..
Не та, по которой лиловый вечер
вольется в меня и останется,
а та, за которую от волненья хватаются,
когда тонут или летят.
Бросила сумку небрежно,
улыбаюсь, молчу... нравлюсь.
Закуриваю,
поднимаю салфетку.
Это импровизация.
Маски смеялись.
Дальше. Подняли ракетки
перебрасываться аллитерациями,
думая вспыхивающими междометиями,
на сетчатке застыла бабочка.
вот, в этом месте,
пожалуй, самый накал.
Официант.
Он меня узнал.
И не стал ничего спрашивать.
А просто убрал
метроном с барной стойки
и свечи зажег.
Рассасывалась ошарашенность,
стучали чьи-то набойки,
брал свое рок.
Мир летел мимо
неприметных уютных дверей,
продолжая искать ответы,
всхлипывая ранимо,
крича и скабрезничая,
в венах бился пленник-хорей,
отсеивались мелочи,
колокольчик над дверью смолк,
дверь пропала,
официант, не прощаясь,
допив свой грог,
влился в поток карнавала.
Стих. Сон. Кино.
Можно прочесть-просмотреть сначала,
и ничего странного,
как-будто было уже давно,
все понятно
понятностью главного,
а все, что невнятно -
значит, не важно
неважностью антуража.