Объявленный законом произвол
И произволом ставшие законы,
Адам Мицкевич
1.
Это они приходили
Это они приходили
в квартиры ночью
И звонили уверенно у дверей,
уводили отцов,
И, порвав наше детство
в клочья,
В старух превращали
испуганных матерей.
Это они: обездолили
сёла Крыма,
И в Польше навек
заколачивали дома,
А при расстрелах
нарочно стреляли мимо,
Чтоб люди от ужаса
сходили потом с ума.
Они в те годы
были от власти пьяны,
В крови по горло,
во лжи от ушей до пят.
О славе своей
всегда говорят тираны...
Но эти страшней,
потому, что они молчат...
Потому - что завтра
прийдут они тёмной ночью
И с наглой улыбкой
постучат у твоих дверей...
Тираны смертны.
А с этой стоглавой сволочью
Бороться будет
в тысячу раз трудней...!
2
смерть старика
Где-то в старой больнице умирал одинокий старик.
Он от боли кричал. Этот крик не смолкал ни на миг.
А на паперти бабки головами седыми трясли:
« Ты прости его, Боже, за всё преступленья прости:
И за то, что он лики святые порубил топором.
И, детей, не рожденных из нас выбивал сапогом…
Мы простили давно. Ну и ты , если можешь, прости.
Его грешную душу из тела навек отпусти»
Бились волны о чёрный, весенний, холодный причал…
И под утро, старик, наконец,навсегда замолчал…
3
Пепел Клааса в сердце моём
Пепел Клааса в сердце моём.
В сердце моём, опалённом огнём.
В сердце, готовом опять и опять,
Пулям случайным себя подставлять.
Если ж Клаасы к власти придут,
Инакомыслящих снова сожгут.
Но пепел, сожжённых, опять и опять
Будет в сердца наши грозно стучать..
4
Жизнь человеческая
Родимся, учимся, спешим
Среди бензина и машин.
Не выходя из самолёта.
Сначала любим мы кого-то,
Потом без умысла грешим.
На дурах женимся, страдаем,
Детей какой-то срок рождаем.
И очень радуемся им.
Для них мы строим новый дом,
И дерево для них сажаем…
Но дети малые мужают
И разлетаются потом
И остаёмся мы вдвоём
Как миражи проходят годы
И что-то сыплет с небосвода,
А что? Никак не разберём…
По старой и разбитой трассе,
Идём к известному концу
Пока небесному отцу
Не надоест смиренье наше.
Тогда творец из состраданья,
Нам просто отключит сознанье…
И нас на кладбище везут
Но для чего? И почему
Всё это надобно ему?
Я, хоть убей, не понимаю.
Но, уходя, я оставляю:
Добротный дом, цветущий сад
И десять маленьких внучат,
Которые, я полагаю,
Всё это, снова повторят…
5
Еще трава зеленая и в листьях нет изъяна,
А солнце утомленное уже садится рано.
И шопот листьев августа прислушайся - услышишь,
Уже звучит по новому: взволнованней и тише.
О том, что завтра, может быть, наступит неизбежное,
И нет на свете сторожа от ужаса, от снежного.
И значит- увядание, хотя трава зеленая...
И шепчутся заранее деревья умудренные...
Они с морозом справятся. Прикинутся умершими,
А молодые саженцы застонут словно лешие
Начнут стволами - спичками хлестать свирепый ветер,
И голосами птичьими - все проклянут на свете...
Ну как их юных, путанных успеть предупредить,
Что за зимою лютою опять придется жить!
6
Снег таял быстро.
Снег таял быстро. Но опять
Под вечер начал замерзать.
А утром снег растаял снова...
Мы знали - ничего другого
От снега и не стоит ждать...
Мы и не ждали, но когда
Запела талая вода,
Зимой весну провозглашая,
Закон природы нарушая,
Мы не смогли спокойно спать.
И всем законам вопреки,
Надежде трепетной в угоду,
Признали тающую воду
Способной смыть материки...
Но всё проходит. И вокруг,
Опять вокруг лютует вьюга.
И отвернувшись, друг от друга,
Мы снег отряхиваем с рук.
Но стоит ли в отчаянье впадать -
Раз всё равно - весны не миновать!
7
Опалённые зноем,
осыпаются листья каштанов...
Пыль горячую ветер
сметает с гранитных перил...
Я скажу тебе то,
что сказать постеснялся Кирсанов...
То, что он почему - то ,
сказать в своей книге забыл...
Тех, кто честен и прям,
мы с тобою уже не застали...
Нас учили о них
вдохновенно и пламенно лгать...
Кто - то делал историю,
кто - то строил высотные здания,
Под тяжёлыми сумками
быстро состарилась мать...
Мы хотели быть честными -
нас заставляли лукавить!
Мы хотели быть храбрыми -
только нас умоляли молчать...
Мы мечтали о подвигах -
но услужливо цепкая память,
На дела и поступки
наложила молчанья печать!
8
Жили, были старик со старухой у самого синего моря.
Дед рыбачил на сейнере где-то, а старуха работала дома
Было это году в 33, или раньше, не помню, не знаю…
Дед поймал свою лучшую рыбку и подумал: «удача какая!»
Никому не сказал он ни слова. Рыбку спрятал в рюкзак и к старухе
А старуха была балаболка, разболтала про рыбку кому-то
Только сели они за ушицу - заявляются двое в шинелях
И поехал старик не на сейнер. Он поехал, болезный, на север.
Старика проводила старуха, и осталась, считай, что вдовою.
Дети выросли, в городе пашут, Иногда вспоминают папашу.
И его злополучную рыбку, что не стала для них золотою
9 Памяти Гумелёва
Их женщины были изысканно тонки,
Мужчины горды и довольны собою.
Пройдёт только год. Революция смоет
Их словно волна… Разбитные потомки
Заполнят театры, заполнят музеи
И музами станут дворцов ротозеи.
Безжалостно, словно, татарские ханы
Потомки разрушат соборы и храмы,
Не зная пощады, не ведая сраму,
Главенствовать будут подонки и хамы.
Но память, о тех, кого смыло, как пену,
Их книги хранят и расстрельные стены.
10 Незначительный эпизод
Я сына кормила, когда у двери позвонили.
За дверью стояли два рослых застенчивых парня.
Спросили меня. Смущаясь, они заявили,
Что стало известно, что кто-то прислал мне «Живаго»,
И было бы лучше, чтоб книгу я им подарила
Без всякого обыска. И об этом никто не узнает.
Заплакал ребёнок. Я извинилась и вышла.
Кормила ребёнка, и думала тяжкую думу:
«если книгу отдам - угроблю себя и подругу».
Не дам - я решила, и вышла, сияя улыбкой.
"Я эти бумаги сожгла в прошлый вторник на даче".
Они улыбнулись, пожали мне руку, и вышли.
И с обыском к нам не пришли ни на завтра, ни после.
Но, только кормить, я с тех пор малыша перестала.
Сгорело от страха молоко у трусливой мамаши.
25 мост
Она бежала через мост
---------------- домой с работы.
Мела метель. Скрипел мороз.
------------------ И сзади кто-то
Спешил за нею по пятам.
------------------ Она то знала
По чуть присыпанным следам
--------------------за ней - облава.
Подъезд. По лестнице наверх.
-------------------Захлопнуть двери.
Случайно в эеркало вэглянув,
----------------- увидеть зверя.
И вдруг понять, что этот зверь -
------------------твоё обличье
Что с тех, блокадных, страшных дней
------------------ ты стала дичью.
26 По следам Короленко
Рекой сибирской Енисеем
Мы плыли полночью осенней.
Туда, где прежде был Гулаг.
И, был насыщен синий мрак
Огнями канувшей отчизны.
Как - будто я справляла тризну,
По тем, кто много лет назад,
Здесь умирал, как папин брат,
За то, что обладал харизмой.
И вдруг гудок, протяжный крик,
Со мною рядом встал старик,
Он прошептал: " Всех тех страданий
И не написанных преданий
Не перечесть, не прогудеть.
Здесь долго пировала смерть"
Он засмеялся смехом странным,
И, плюнув в воду заспешил,
куда-то вниз, в отсек машин…
А впереди, маня огнями,
Сибирь всплывала перед нами
27 Осколки
Всё меньше остаётся на земле
Тех, кто под сердцем их носил годами.
Они когда-то жили рядом с нами,
Пекли картошку рядышком в золе,
В одном автобусе спешили на завод,
И в электричке ездили на дачу,
Дотошно в кассе пересчитывали сдачу,
И чтоб не сдохнуть, брали огород.
Они терпели боль, терпели муки,
И умирали, как тогда на фронте ,
Их хоронили дочери и внуки
И старички - коллеги по работе.
Другие носят ордена и ленты
Другим построили дворцы и монументы
А эти носят до последних дней
В груди осколки - память о войне
28 кладбище паравозов
Из « ниоткуда» в «никуда»
Среди мышиного горошка,
Среди степного ковыля,
засыпана гранитной крошкой
Лежит стальная колея,
Куда-то дальняя дорожка.
Но вдруг в степи необозримой
Ты видишь словно под гипнозом
стальные туши паровозов
Все в солидоле, словно в гриме.
И вспоминаешь: « бронепоезд
Стоит на запасном пути»
А если ближе подойти
Видение понять поможет
Что там везде одно и тоже
Написано, « Иосиф Сталин».
И сразу всё понятно станет
откуда и куда их путь.
Они ещё опасны даже.
Они стоят в степи на страже.
И до сих пор сигнала ждут
29 Вольное переложение песни, услышанной в электричке
На город падали ракеты,
был вспахан танками асфальт.
А на дворе стояло лето.
Чтоб ребятишек искупать
Спустилась за водою мать
Но надо было подождать
Пока неспешной струйкой светлой
вода накапала в кувшин.
За грохотом стальных машин
она не услыхала взрыва.
И, повернувшись чтоб идти,
взяла кувшин неторопливо.
Но там, где был очаг и дом
была воронка. И потом
Она мне десять раз твердила,
что грохота, неслышно было.
Что, как Гоморру и Садом,
Разрушил Бог панельный дом.
Она детей не хоронила,
Не до того ей , просто, было,
Её, сошедшую с ума,
Ждала тюрьма, ждала сума…
Из-под колёс локомотива
Она, вернулась, чуть жива.
Но ничего не повредила
А жизнь мимо проходила
И ей руки не подала.
А тот, кто разбомбил их город
Доселе жив, здоров и молод.
30 стансы на тему независимости женщины
Независимо и гордо,
обтянув джинсами бёдра,
я шагаю утром ранним
К зазвонившему трамваю.
Я шагаю, я зеваю,
Независимость лелею.
стансам горестным внимают
В парке сонные аллеи.
"Кто помоет в доме окна?
Кто зашьёт пальто сынишке?
Кто малышке почитает
Про кота Татошу книжку?,
Мужа, кто борщом накормит,
А посуду, кто помоет?
И с ведром, простите, сорным
В полдень выбросит помои?"
На работу, как на праздник,
Ухожу тропою снежной,
Одурев от мыслей праздных,
Что дала мне « незалежность».
31 Планета тусклых фонарей
Планета тусклых фонарей,
Луны погасшей.
На ней свирепствует Борей
Как тать свистящий.
Там вовсе не бывает дня,
Там вечно вечер.
Там нет авто и на конях
Спешат на встречу.
Там фаэтоны и ландо
Все без мотора.
Ночами не сидит никто
У монитора.
Стихи там пишут по ночам
Пером гусиным.
Целуясь с милой при свечах,
Пьют водку с тмином.
Планета тусклых фонарей-
Чудес шкатулка
Где от окна и до дверей
В сто лет прогулка
И где прабабушка моя
Была свидетель
Как славить батюшку царя
Сбегались дети.
32 ответить на удар ударом
Ответить на удар ударом.
И чтоб за друга, а не даром
Махать пудовым кулаком.
И пусть горит в тебе пожаром
Желанье быть в сраженье правым.
А не дерьмом под каблуком.
Но, если пропустил удар,
Махни рукою, как вратарь
И не показывай испуга,
Не голоси на всю округу
Не жди пощады от врага,
Иначе потеряешь друга
33 О тех,кто выжил
Они пропадали "безвести"
-------- на минных полях смоленщины.
Эта весть прилетала вороном
-------- туда,где их ждали женщины,
Туда, где дома их зыбкие,
------- закрывали глаза заборами,
где в лишаях да чириях,
-------- их дети со смертью спорили.
Бессмысленно, зло, униженно,
-------как негры и из книжной хижины,
Потомки их подневольные
------ в тяжёлое время выжили.
Чтобы от смертельной раны
---------погибнуть в Афганистане
34 Скатертью дорожка
Им обречённая планета
Стелила скатертью пути,
Там, где зимою не пройти,
А летом даже не проехать.
Где от порога до острога
Легла железная дорога,
И от сумы и Колымы
Отречься удалось не многим.
Там, средь степного ковыля,
Среди мышиного горошка
Лежит железная дорожка,
Лежит стальная колея
Как памятник вчерашним дням,
Ну и сегодняшним немножко.
-------
35Она его за муки полюбила
Он приходил к её знакомым
Какая б не была погода
Отверженый по тем законам,
Приёмный сын врага народа,
Он был галантен и спокоен
Играл прекрасно на гитаре
но говорил порой такое,
что искры в воздухе летали.
Она потом уже узнала,
что он сидел четыре года,
что мать его из дома гнала
У мужа требуя развода.
Да, много разного потом
Ей все поведали о том,
Кто стал ей первою любовью
Её смятением и болью.
А он любил мою Наташу
За суп и гречневую кашу,
За чистую рубашку утром
И зубки как из перламутра.
Он не пришёл домой с войны.
Убитый, где- то под Полтавой.
Моей Наташе он оставил
Меня и старые штаны.
36 Час быка
Чего ты ждала? Исповеди? Слов,
О том , что человечество болеет,
И что оно, конечно, не сумеет
Избавиться от всяческих оков?
Чтоб я сказал, что Ариадны нить
Ведёт из лабиринта в ад знакомый.
И что земля, покорная законам,
Законы не позволит изменить.
Как человек разумный, понимая,
Что нам диктует поведенье стая.
И в нашей жизни многое принять
Нас заставляют дети и кровать.
Я верую в мечту - она прекрасна
Была когда-то, даже в час быка,
И пусть недостижимые пока
Ни вера , ни мечта не могут быть напрасны!
37 соседка
соседка
Марта Синельникова
Она была моей соседкой,
Но с нею мы встречались редко :
Работа, дача, просто быт.
И голова без встреч болит.
Я знала, что она писала
Доносы о моих контактах,
И что за это получала
Не деньги, а тушенки банки.
Ей их под вечер привозили
На легковом автомобиле.
И каждый раз из года в год
Она звонила у двери
И говорили мне: “ бери
Мне Виктор завтра привезёт”
И я брала. Семью кормила.
Тогда не просто с мясом было!
Когда же умер мой отец
Она с работы прибежала
Я даже и не ожидала
Её вниманья. Наконец
Она однажды мне сказала,
Что уезжает и теперь
Здесь будет женщина другая,
И указала мне на дверь
Шепнув: “А ты поосторожней
С ней загреметь на Соловки
Неосторожной бабе можно."
Вот так , сквозь тернии и к звёздам
Мы пробивались не спеша
Но банки с жирною тушонкой
Ещё хранит моя душа
38 Я с детством распростилась
Мне было 8 лет, когда, однажды,
Меня в сенях остановила мама.
Она сказала, что хотела б очень
Поговорить со мной о важном деле.
С досадой бросив в дальний угол клюшку,
И старые коньки мои - снегурки,
Я села на постель, а мама - рядом.
«Сегодня ночью»- мне она сказала
«За мной и за отцом придут, наверно,
Нас арестуют, вас в детдом отправят.
Но ты должна запомнить, что плохого
Ни я, ни твой отец не совершили,
Что рано или поздно мы приедем
И заберём вас, и тебя, и Диму.
Держитесь рядом. Береги ребёнка.
И не болтай об этом понапрасну.»
Так в восемь лет я с детством распростилась
И начала сознательную жизнь.
39 прогресс
Со временем стали гуманней убийцы-
Живых не сжигают в кострах инквизиций
Вот немцы, в двадцатом, сперва убивали,
а только потом уже мёртвых сжигали.
Прогресс на лицо, нет скорее на лицах
гораздо гуманнее стали убийцы.
А дальше процесс этот , если продлится,
Нас будут сжигать,превращая в частицы.
40 хостель
Она пережила своих родных,
Убитых на войне детей и внуков,
И не однажды вспомнила их
Больная одинокая старуха.
Она снимала комнату в подвале,
Где вместе с нею дружно проживали
Два рыжика кота и кошка Тася.
Они и спали на одном матрасе,
Подобранном среди тряпья и хлама.
Была она котам сестра и мама.
Жить было весело, хотя не просто,
Но ей однажды предложили хостель*
«Котов и кошку надо умертвить,
Если хотите здесь, у нас пожить»
Она кричала: « я же не сумею»
Ей улыбались и, глумясь над нею,
Советовали выбросить во двор,
Как будто кошки - это просто сор.
« Да, ведь, они мне близких заменяли!»
Но ничему чиновники не вняли.
Старуха захворала, померла.
Когда её свозили со двора,
Её коты и кошка провожали.
А хостель,думаю , другой старухе дали.
Той, у которой не было кота.
Ах! наказуема повсюду доброта!
41
Не знаю где, не знаю как,
Но знаю, что рванёт однажды,
И полные звериной жажды
Начнут эпоху новых драк –
Невежда, клоун и дурак,
Себя считая правым каждый.
Мне отвратителен герой,
Проливший в мире море крови,
Оставивший людей без крова
Во имя славы мировой.
Он не рискует головой,
Его никто не остановит.
Я знаю точно: очень плохо -
Придётся в новую эпоху
Тому кто добр, тому, кто прям,
Кто от судьбы не ждёт подвоха –
Его вселенские пройдохи
Сожрут на радость дикарям.
* хостель - дом престарелых
42
А на экране тот же блуд,
А на экране, те же лица.
И, если сына не убьют,
Так превратят его в убийцу.
Он будет плакать по ночам
И в дверь открытую ломиться.
Ему ночами будет сниться
Рука, рубившая сплеча.
Ты в Палестину увезёшь
Его от грязи и заразы,
Но вот сегодня снова в Газе
Он встретит ту же грязь, и ложь:
Девчонок в поясах шахидов,
И дом презренья инвалидов,
Где умирать обречены
Герои смуты и войны.
И тот же блуд, и те же лица,
И никуда от них не скрыться
43 благодарю
Сжимаю челюсти, чтоб не кричать,
Не вспоминать их Бога душу мать.
И повторяю про себя одно и тоже:
"Благодарю тебя, всесильный Боже!
Что времени суровая печать
Мне не позволит жить и лезть из кожи,
Когда на царство снова будут их венчать.
И этот мальчик, на отца похожий,
Начнёт страною нашей управлять.
И всё, что было , вспыхнет здесь опять,
Знакомое и страшное до дрожи"
Спасибо, Господи! Что есть на свете смерть
И я успею просто умереть!
Стихи по фотографии http://www.stihi.ru/2010/04/05/3857