Влекла пушистость облаков;
казалось даже,
что мир объятий и стихов
многоэтажен.
Вот первый, цокольный этаж,
где дремлет лира,
где чуть виднеется мираж
нежней зефира.
Но мы немного подлетим -
на первый ярус,
и легкокрылый херувим
приладит парус,
и выше, выше - в облака,
в пушистый омут
заманит ласково рука,
даря истому.
И на перине облаков,
в твоих объятьях
из ненаписанных стихов
родится счастье.
***