Часть первая
+1
Глава первая
Браслет донны Анны
1
«Нулевки» безбожно промазали. Сигналы от аварийных маячков то пропадали, то вдруг шли черт знает откуда! В конце концов, отыскали их спутники слежения из Космоса. И он поехал сначала за ней.
Она сидела на траве и терла свое разбитое колено.
– Это что же такое у вас здесь творится? – набросилась на него, когда он вылез из своего ста-ренького джипа выпуска 3005 года – этакой помеси автомобиля, вертолета и амфибии.
– Больно ушиблись? – сочувственно, как маленькую, спросил он ее – и она гневно и презри-тельно посмотрела то ли на него, то ли на его джип – и заносчиво сказала:
– Я Марта Крамер! Биолог. Доктор биологических наук. А вы, как понимаю, капитан ;льсон Гаверт… смотрящий за этой планетой?
– Так точно! – нарочито серьезно ответил он ей. – Капитан ;льсон Гаверт. Но можно просто – Ол, – добавил дружелюбно. Кто такая Марта Крамер, он не знал, и в то, что она доктор биологических наук, верилось с трудом. Это когда же она, девчонка с бантиками, успела? На вид ей было лет семнадцать – не больше. Или это мода нынче такая – торчащие в разные стороны короткие косички? Да и сбросить с себя годков… этак сорок-пятьдесят, сами знаете, не проблема. Были бы бабки. Но с Мартой, как говорится, был не тот случай. Ей было ровно (не упадите со стула – или на чем вы сейчас сидите?) четырнадцать лет. Потому и сиськи такие. О прочих ее прелестях, что весьма нескромно обтягивал ее комбинезон, поостерегусь рассказывать. Пацанка все-таки… или биоробот. Кто их сейчас отличит от нас? И справок не наведешь! Тайна личности, будь она неладна.
– И что же вы так за ней плохо смотрите? – нахмурила она брови и смахнула челку со лба. – Я здесь уже час торчу. – «И мне плевать, – говорил ее взгляд, – что вы обо мне ничего не знаете. Еще узнаете!»
– Не обижайтесь на меня, – широко улыбнулся он ей в ответ. – Я впервые за два года вижу жи-вого человека – и до безумия рад этому. Здесь, кроме степей и табунов диких лошадей, ничего нет. А «нулевка» здесь всегда барахлит. Вам еще повезло. Меня так она, когда я сюда прибыл, посреди табуна выбросила. Вот, – коснулся он шрама на лбу, – память об этом принулении.
– И что с того, капитан? – Откинулась назад Марта и насмешливо из-под ладони посмотрела на него. Подумаешь, шрам! Она его и не заметила бы, если бы он не указал на него, но гнев ее про-шел. – Слышите, – спросила его, – донна Анна вопит? С Лаптем ругается. – Из нагрудного кар-машка ее синего комбинезона неслись голоса. В выражениях они не стеснялись.
– Это кто такие? – спросил он грубо и уперся взглядом в ее грудь, которую, действительно, трудно было разглядеть. Она у нее была маленькая, а набухшие соски, под тонкой и прозрачной тканью комбинезона, бесстыдно большими.
– Лапоть – курсант, а Анна его биокомп, – ответила она недовольно. Ей очень не нравилось, когда на нее так бесцеремонно и откровенно пялились. – Лопата есть? – спросила с издевкой и щелкнула по кармашку пальцем, словно сбила с груди назойливую муху. Голоса смолкли.
– Есть. Но зачем? – Отвел он от нее глаза.
– Их в холм угораздило.
– Так что же мы здесь стоим? – Наклонился он над ней, чтобы взять на руки и отнести в маши-ну.
– Не надо! – Легко встала она с земли и подошла к джипу. – Симпатяга! – провела ладонью по капоту. – Прямо… божья коровка. – И улыбнулась: – Редкий зверь. – Ветрового стекла у этой божьей коровки не было, крыша срезана, а самого этого зверя уничтожили на Земле лет пятьсот тому назад, и мало кто теперь знает, что эта редкая зверюга – всего лишь насекомое, весьма сим-патичное, с черными крапинками на брюшке. – Никогда такую не водила. Вы не против? – Села за руль.
– Не против, – сел он рядом. – Ехать-то, знаете, куда?
– Знаю! – Джип лихо рванулся с места, и через десять минут они подъехали… к глубокой во-ронке, зияющей на месте холма, в который угодил при нуль-заброске Максим Лаптев.
– Ну вот, – улыбнулся ;льсон Марте, – лопата не потребуется. – Максим стоял на краю ворон-ки и о чем-то спорил со своим биокомпом.
– Заткнись, – сказал он грубо донне Анне и победно крикнул, когда джип остановился рядом с ним: – Как я его разфуфырил! А? – И по-мальчишески широко улыбнулся Марте. Высокий и пле-чистый в зеленом камуфляже он, увешанный разными штучками-дрючками смотрящего, был, по его разумению, великолепен, крут – и неотразим. Само собой, если бы она знала, что значит быть смотрящим, было бы еще круче. Но штатским этого знать не положено. «Запомните, – сказал им в прошлом году на полевых учениях полковник Гаркави, – и зарубите у себя на носу, что вы воору-жены как три космических флота прошлого века! Мирное население не пугать. И перед барышня-ми этим не хвастаться. Особенно это касается курсанта Лаптева!» – добавил под дружный лоша-диный ржач курсантов. Действительно, Максим любил прихвастнуть, особенно перед барыш-нями. Но что с того?! Они и так, как говорится, были все его. Донжуанский список у него был длиннющий – длиннее, чем у того испанского донна. Он потому и своему биокомпу имя такое дал – донна Анна. И вот теперь Марта! Наклевывался нехилый романчик с ней. И начало – как нельзя лучше. Так разворотить этот курганчик не каждый сможет. Уметь надо. И что радовало – капитан на его фоне не смотрелся. Рыжий, тощий – и в очках! Как он в смотрящие попал?!
– Доложите по форме! – строго посмотрел на него сквозь огромные свои линзы ;льсон Гаверт. Очень ему не понравилось бахвальство этого мальчишки.
– Господин капитан, курсант пятого курса Кадетского корпуса Космоса Максим Лаптев для прохождения стажировки на планету Герду прибыл! – полной грудью выдохнул Максим, словно хотел сдунуть господина капитана с этой планеты, чтобы тот не путался у него под ногами, не мешал ему с Мартой делом заняться. – При нуль-переброске произошел сбой, – пояснил он ему снисходительно. – Вот, – скосил глаза на воронку, – прямо под холм угодил на глубину в семь метров. Пришлось взорвать.
– Вы взорвали, или защита сработала? – попросил уточнить его капитан ;льсон Гаверт. Шесть лет тому назад он окончил тот же Кадетский корпус – и сам когда-то был таким. Ничего страшно-го, пусть попетушится перед девчонкой. Но мальчишке надо отдать должно. Лихо и классно он вышел из этой, надо сказать честно, смертельной передряги. Но понимает ли, что с ним произош-ло? И спросил: – Кто вам читал курс Туннельных перемещений в пространстве, не полковник ли Тервизиндов?
– Он. А что? – настороженно спросил Максим. – Этот курс он сдал так себе – на троечку. До-полнительными вопросами полковник его замучил. Нет, он ответил на все его вопросы. Еще бы ему не ответить, когда такая шпора – донна Анна – в голове! Но отвечал уж больно медленно. Вот за это и схлопотал трояк!
– Да так, ничего, – ответил Гаверт Максиму. – Он мне тоже этот курс читал. Так сами взорвали, или защита сработала?
– Донна Анна, бл… – осекся на полуслове Максим и сказал уже без обычных своих матерных междометий: – Анна все сделала.
– Что же вы тогда с ней на всю планету собачитесь, курсант? Уши вянут.
– Да нет, мы не собачимся – спорим.
– И о чем же спорите?
– Да вот, господин капитан, спорим, – ухмыльнулся Максим, – что на дне воронки лежит, точ-нее – сколько их там зарыто и зачем?
– И что же там лежит? – вылез из джипа ;льсон и заглянул в воронку. На дне ее что-то, дейст-вительно, блестело.
– Я думаю, это обыкновенная железяка. А она…
– Сам ты железяка, – перебила его донна Анна. – Это цилиндр, и не один – их там много, из неизвестного металла диаметром два метра и длинною пятьдесят метров. Ориентированы строго с Севера на Юг.
– Вот-вот, – заговорил Максим. – А я считаю, не с Севера на Юг, а с Юга на Север! И он там один.
– Что в лоб, что по лбу, – нахмурился, не поверил в «железяку» ;льсон. Планету эту сканиро-вали и зондировали спутники слежения до самого ядра и никаких цилиндров не обнаружили, а вот, подишь ты… проглядели! – И сколько их там таких зарыто? – спросил насмешливо. Так де-шево его не купишь. Знает он эти все курсантские шуточки. Что-то бросил на дно воронки – и ко-медию со своим биокомпом ломает. Вот только перед кем?
– Сами подсчитайте, – неожиданно зло огрызнулась донна Анна. – Диаметр Герды, поди, знае-те! Или своего биокомпа попросите посчитать.
– Так нет его у меня, – сказал ;льсон. – И никогда не будет, – добавил после небольшой паузы. – Мне своих мозгов хватает. И при чем здесь, донна Анна, диаметр Герды? – Страсть, как он не любил все эти биокомпы – до брезгливости. И не понимал тех, кто всаживает их в свои мозги. Достаточно обыкновенного компьютера. И быстродействие у них побольше, и воли такой нет, как у всех этих био, не говоря уже о том, что железо – есть железо – оно без норова. А у этой донны Анны он был – и еще какой!
– А при том, капитан, что болванки эти по всему экватору уложены, словно шпалы, плотно друг к другу, – ответила ему, как бы нехотя, Анна. Капитана она этого невзлюбила с первой же секунду. Не сошлись, как говорится, характерами.
– Прямо-таки по экватору? Вы что, сквозь землю видите? – усмехнулся капитан. Правдой было лишь то, что холм, в который курсант Лаптев угодил, точнехонько расположен был на экваторе.– Поздравляю, – продолжил с издевкой. – Вы первооткрыватели. Так и назовут, наверное, в вашу честь… браслет донны Анны из болванок Лаптева!
– Рано поздравлять. И не вижу я сквозь землю, – ответила она. – Предполагаю. – Доказывать что-то этому капитану она не собиралась. Себе дороже спорить с дураком. И плевать ей было, от-кровенно говоря, что думает он о ней.
– А-а-а, – в растяжку проговорил ;льсон, – предполагаете только. И коротко крикнул: – Кур-сант Лаптев, возьмите в багажнике лопату – и откопайте эту вашу «железяку». Как откопаете, доложить. Посмотрим, кто прав – вы или ваша донна Анна. Повторите приказ!
– Откопать лопатой цилиндр… и доложить, – скучно проговорил Максим и подумал: «Так я те-бе и буду твоей лопатой железяку эту откапывать?! Больно надо! Сам копай, а у меня получше «шансовый» инструмент есть».
– Бодрее, курсант! Повторите.
Максим повторил бодрее.
– Конечно, – насмешливо заговорил ;льсон, – лопатой геморойно, но вы сами же понимаете, кто его знает, что эта за хрень? Вдруг взорвется или еще какую другую подлянку выкинет? Мы сейчас отъедем километров на сто, тогда начнете. И все зоны защиты выставить! Сколько их у вас?
– Девять!
– Вот и отлично, – похвалил Максима капитан Гаверт. – И, как говорится, – продолжил не без армейского юмора, – копайте глубже, курсант Лаптев, лейтенантом станете!
«Один – ноль, капитан, в твою пользу, – подумал Максим, – но это даже не начало тайма, а раз-минка!»
2
– Да, – сочувственно сказала Максиму донна Анна вслед отъехавшему джипу, – повезло тебе с командиром. Капитан непроходимый дурак – и непременно лет через десять в генералы выйдет. Ну, так чем копать будем… его лопатой али как?
– Али как! – ответил он. – Запускай ротор.
– И ты непроходимый дурак, Максимушка, но генералом тебе не быть!
– Это почему же?
– Уж больно я у тебя умная. Ротор не подойдет. Капитан Гаверт здесь прав. Опасные штукови-ны. Сейчас все зоны защиты запущу, маскировочным полем прикрою, чтобы никто не видел, что мы тут делаем, а уж потом только откапывать начнем… нежно, как саперы, «щеточкой». За неде-лю, думаю, управимся. А ты покемарь пока малек. Я тебе на травке что-нибудь постелю. Земля еще от росы сырая и холодная – застудишь меня.
– Проголодался я. Жрать хочу!
– И выпить, наверное?
– Нет, если только пивка холодненького с лещом.
– Не вопрос, – сказала деловито донна Анна. – Счас все соорудим. – И тотчас возле Максима возник столик на высоких ножках. На его мраморной столешнице стояли три кружки с пивом, рядом лежал золотистый лещ и парок шел аппетитный от пельмешек на тарелочке. И она не отказала себе в удовольствии добавить сладостно: – С утречка… самое то! «Жигулевское», твое любимое, а лещик астраханский! – Пиво на нее не действовало, как и все спиртное, и ей не очень нравилось, что ее Максим любит выпить. Баловство одно. Но почему бы ей его не побаловать! Ничего в этом страшно нет. Ему эти три кружки, громадине этой под два семьдесят, как слону дробинка.
– Синтетическое, поди, все? – сдул пивную пену с кружки Максим.
– Обижаешь, милок! Все натуральное.
– Как натуральное? – удивился он.
– А вот так. Заказала только что в пивном баре Москвы и через «нулевку» доставила.
– Так она барахлит!
– У кого, может, барахлит, а у нас нет.
– А что же ты меня, мымра ушастая, в холм запулила?
– Так полковник Тервизиндов приказал – я и запулила!
– Я твой полковник! Поняла? Еще раз такой глюк с тобой случится… вырежу как гланды и вы-брошу. Повтори!
– Поняла, – виновато проговорила донна Анна. – Больше такое не повторится. – Действи-тельно, ее сглючило. Ничьи приказа, кроме Максима, она не должна была выполнять. Но «запули-ла» она его в этот холм не по приказу полковника Тервизиндова, а по своему, так сказать, разуме-нию. Его и себя, да и защиту, как говорится, в нештатной ситуации хотела проверить. Проверила. Все вышло классно – никто не подвел. Максим, окруженный силовым коконом, даже камуфляжку свою не испачкал, оказавшись в земле; его только чуть тряхнуло, когда она направленным взрывом сделала в холме воронку.
Такая «самостоятельность» биокомпа, само собой, опасна для его владельца. Мало ли что при очередном глюке ему взбредет в голову? И Максим, конечно, понимал это. Давно он должен был ее «вырезать как гланды», но, откровенно говоря, донна Анна была для него не биокомпом, а жи-вым человеком, ее глюки – всего лишь странностями характера – и что, за это ее убить?
– Ладно, проехали, – сказал Максим. – А пиво хорошее. В каком баре брала?
– А ты не знаешь? В твоем, на Щелковской, в «Жигулях».
– Эх, – мечтательно проговорил он, – сейчас бы там… с друзьями погулять!
– Чего проще, – ответила донна Анна, – С Ромкой и Мишкой свяжемся – и посидите за пивком, поговорите. Только ведь за самоволку, сам знаешь, что будет.
– А кто узнает? Пока твои саперные «щеточки» железяку эту откапывают, смотаемся, а?
– Твой-то капитан не узнает, а вот у Ромки и Мишки начальники стажировки, наверное, поум-нее, и не пивка им сейчас хочется, а что-нибудь покрепче. – Ромку Бахнина и Димку Груздева от-правили стажироваться на горячую планету Тартум. Месяц всего прошел, как там высадились пионеры – и теперь шла зачистка. В общем, там еще шли настоящие бои. Не до пива друзьям его было.
– Эй, – раздался вдруг голос капитана Гаверта прямо из воронки, – курсант Лаптев, вы пиво пить будете… или все-таки к выполнению моего приказа приступите?
– Бл… – вздрогнул Максим и чуть не захлебнулся пивом. – Откуда он взялся? – Подошел к краю воронки, заглянул в нее. Капитана там не было. – Твои, Анна, шуточки?
– Нет, – ответила она.
– Тогда чьи? Капитана?
– Не знаю, – проговорила озадаченно. – Не мог он сквозь защиту пройти и передатчик в ворон-ку незаметно кинуть. Я бы это заметила!
– Мог, не мог, – гаркнул капитан Гаверт, – не гадай, Анна, а запускай свои «щетки». – Голос его шел из-под земли. Максим сбежал на дно воронки, руками стал разгребать землю. И тут опять раздался, теперь уже в его наушниках, голос капитана:
– Курсант Лаптев, доложите, как идет работа! Откопали цилиндр или нет?
– Еще нет, – не сразу ответил Максим. – Откапываю… руками, господин капитан.
– Что так? – засмеялся капитан.
– Так мы с Анной посчитали, что опасная штука… эта железяка.
– Опасная, говорите? Тогда прекратить! Сейчас я за вами вернусь.
– Господин капитан, разрешите все-таки откопать ее своими средствами, а не этой лопатой?
– Хорошо, – после некоторого раздумья ответил капитан Гаверт, – разрешаю. Выполняйте! – И наступила, как писали в старинных романах, гробовая тишина.
Максим вылез из воронки, допил пиво – не торопясь, смакую. Все ждал, что опять подаст голос капитан Гаверт. Но, видимо, тот решил больше не шутить.
– И что это было, Анна? – наконец заговорил он.
– Не знаю пока. Так приступаем… помолясь?
– Давай, но, как говорила, нежно. Запускай свои «щетки»!
– Запускаю, но не «щетки» – уж больно с ними долго и канительно, но нежность обещаю. И отойди ты от нее метров на пятьсот. Счас мы котлован в земле выкопаем глубинную десять мет-ров и диаметром восемьдесят.
– Восемьдесят метров, пожалуй, маловато будет, – подумав, сказал Максим, – в сто восемьдесят – выкопай. И столик убери! – И пошел прочь, не оборачиваясь – солидно, с этакой нарочитой лен-цой. Одним словом, командир… над своим биокомпом. Столик исчез, а из воронки в небо стал медленно подниматься черный столб пыли.
– Это чем ты его? – спросил он ошалело донну Анну, когда прошел ровно пятьсот метров и обернулся. Столб пыли изгибался аркой и падал на землю, при этом «арка» вращалась.
– Смерчем, чем же еще?! – ответила она скромно.
– Ничего себе! – только и сказал Максим. Он каждый раз поражался способностям своей Анны, и для него было загадкой, как это она так ловко управляется со всеми его хозяйством смотрящего, которое по мощи и сложности не уступало трем космическим флотам?! А в прошлом веке эти флоты брали чужую планету, что называется, на раз за пять минут! – А смерч ты чем – и для чего так? – спросил, чтобы знать, хотя бы приблизительно, из чего она это все сотворила, если вдруг спросит его об этом капитан Гаверт.
– Смерч – полем, – ответила она ему коротко. Каким полем она закрутила воздух в этот смерч, не посчитала нужный пояснить. Все равно через пять минут он забудет его название. – А землю, видишь, – сказала ему наставительно, – я тонким слоем рассыпаю и просеиваю, чтобы найти то, из чего с нами капитан разговаривал. А вообще-то, курсант Лаптев, учите матчасть, – добавила строго и вздохнула: – Избаловала я тебя, двоечника.
– Ну-ну, разговорчики в строю. Без тебя знаю. Но еще матушка Митрофанушки в восемнадца-том веке говаривала, зачем учить географию, раз извозчики есть?
– И я про это же. Без меня ты далеко не уедешь, – засмеялась донна Анна. – Принимай работу, Недоросль!
Котлован впечатлял: громадный, словно чаша стадиона, хоть в футбол играй. Только вместо травки на этом футбольном поле были уложены плотно друг к другу огромные цилиндры из бле-стящего металла. И они, само собой, тоже впечатляли!
– Ну что, – спросила победно донна Анна Максима, – я оказалась права! Малек только с длин-ной ошиблась… не пятьдесят метров, а пятьдесят четыре. И сколько там этих «железяк», а? Док-ладывай капитану Гаверту!
– Погоди ты со своим капитаном. – Сбежал он по наклонной поверхности котлована вниз, к цилиндрам, и пронесся по ним вприпрыжку. Спрыгнул с них, прошелся вдоль. – Полые? – бесцеремонно стал пинать цилиндры ногой.
– Не похоже, – ответила донна Анна. – И ничем не могу я их просветить. Ничего не берет.
– А распилить?
– Хватит носиться! – прикрикнула она на него строго. – Право, как маленький. Докладывай ка-питану Гаверту.
– Счас доложу. – Стукнул кулаком по гладкой и очень холодной поверхности одного из цилиндров, приложил ухо. – Хоть бы что-нибудь написали на них, – добавил разочарованно.
– Если б знали, что ты их найдешь, непременно бы написали: «Убедительная просьба, господа хорошие, быть повежливие с нами. Не прыгать, ногами не пинать – и кулаком не стучать!» – ответила шутливо, хотя было ей не до шуток. Эти цилиндры прямо-таки дышали ненавистью к ней и к Максиму, от них исходила прямая угроза. Вот только пока непонятно – какая?
3
Джип остановился на краю котлована.
Максим, весело отбивая чечетку в центре «футбольного поля», приветливо помахал рукой Марте и капитану Гаверту. Марта помахала в ответ и улыбнулась, но как-то странно, будто предостерегая его, а капитан крикнул, выпрыгнув из джипа:
– Курсант Лаптев, бегом ко мне! – И сказал с издевкой, когда Максим подбежал к нему: – Хо-рошо орудуете лопатой, курсант Лаптев! – Он был в бешенстве. Привел его в бешенство не столь-ко этот котлован, который сдуру вырыл Максим таким огромным, а его пляска на этих цилинд-рах!
– Не понял, – улыбнулся Максим, – какой лопатой?
– Моей лопатой, курсант, моей! А вы разве своей… все это тут разворотили?
– Но вы же сами приказали откопать цилиндры своими средствами!
– Я приказал?
– Да, вы, господин капитан, – набычился Максим. «Бл… – выругался про себя, – весь празд-ник, урод, испортил!» – «Не лезь в бутылку, – сказала ему тихо в наушники донна Анна, чтобы капитан не услышал. – И не дыши в его сторону, а то, точно, испортит». – А, – отмахнулся он от нее и сказал небрежно издевательски капитану: – Могу запись нашего разговора предъявить!
– Даже так! Предъявить? – Капитан Гаверт посмотрел на Марту, как бы приглашая ее в свиде-тели, что ничего подобного он не приказывал, и сказал насмешливо: – Ну-ну. Далеко пойдете. Но запомните, курсант, на будущее… я свои приказы никогда не отменяю. Садитесь в машину.
– Непонятка вышла, – растерянно проговорил Максим, садясь на заднее сиденье.
– И еще какая! – сказала ему Марта. Капитан Гаверта еще на подъезде к котловану, сказал ей, что сейчас выгонит к чертовой матери с Герды этого Лаптя. Наворотить такое?! Да понимаете ли он, дурья башка, что сделал? Нет таким место в смотрящих! «Капитан Гаверт, – возразила она ему, – может, простите его на первый раз? Ведь и вы виноваты. Не поверили же в эти цилиндры – и такой дурацкий приказ отдали!»
– И я про то, – ответил ей Максим, словно угадав, какой разговор у нее с капитаном вышел. А донна Анна решила ответить более обстоятельно:
– Согласно Уставу Смотрящей Службы, – нарочито скрипучим машинным голосом заговорила она, – Разделу четвертому, параграфам: одна тысяча двести девяносто шесть, одна тысяча двести девяносто восемь, одна тысяча двести девяносто девять… а так же параграфам: две тысячи пять-сот первому, две тысячи пятьсот второму, две тысячи пятьсот третьему…
– Короче, – остановил ее капитан Гаверт.
– Короче не получится, господин капитан! Там этих параграфов, если мне не изменяет память, триста двадцать один. И все вы их нарушили. – Нарушить-то он нарушил, но и она хороша! И с ней «непонятка» вышла. Она что, дура, когда на поводу у Максима пошла – и этот котлован вы-рыла? Хорошо, что все обошлось, а то ведь таких дел могли натворить. Если бы вдруг они все взрываться начли, эта Герда на две половинки бы раскололось – и потом… Она быстренько про-считала, что произошло бы потом. Да-с, дела! Не только бы Герда с орбита сошла, но и все ос-тальные планеты. Одним словом, небольшой катаклизм… в масштабах этой солнечной системы. Просчитывать дальше не стала. И этого достаточно. Шороха бы они навели на всю Вселенную. Мало бы не показалось. Живы, конечно, бы остались, но лишь для того, чтобы предстать вместе с капитаном Гавертом перед Верховным Судом. Пронесло, но все равно, хотя Бог, как говорится, миловал, без служебного расследования не обойтись. Если только замять это дело, закопать этот котлован, будто его и не было. Но похоже, что господин капитан этого не понимает. И он, дейст-вительно, не понимал.
– Законница вы наша! – рассмеялся он весело, – Чтобы мы без вас, донна Анна, делали?! Но… благодарите Марту, а то вышвырнул бы я вас с Герды за милую душу! – И сказал Марте, словно продолжил прерванный с ней разговор: – Попробую еще раз выйти на связь с Институтом. Что за странный день сегодня?! Ничего не работает! Битый час не могу с ними связаться. – И нажал ка-кую-то кнопку на приборной доске своего джипы – на что донна Анна презрительно заметила:
– Фи, каменный век! Уже давно никто кнопки не нажимает, да и кнопки эти в прошлом веке вышли из обращения. Если только на таком древнем драндулете! Потому и не может выйти на связь.
– Ну-ну, – лишь усмехнулся Гаверт. На этот раз нуль-связь заработала! Голографическое изо-бражение приемной директора Института Дальнего Космоса было четким и устойчивым.
– Клара, директор у себя? – спросил он старушку, поливающую из лейки цветы на окне.
– У себя, – обернулась она, поправила свои белые кудряшки на лбу и мило ему улыбнулась. – Проходи! Ах, – спохватилась тут же, – что это я? – И энергично подошла столу. – Как ты там, Ол? Как здоровье? Не болеешь? – защебетала, точно птичка, быстро нажимая на какие-то кнопки. – Готово! – наконец-то она нашла нужную кнопку – и ;льсон Гаверт не успел ответить не на один ее вопрос. Бодрая старушка с белыми кудряшками исчезла. Солнечный свет приемной сменился сумраком огромного кабинета, обставленного массивной дубовой мебелью.
В самом темном углу кабинета сидел старичок за ломберным столом и раскладывал пасьянс.
– Господин генерал, разрешите доложить! – обратился Гаверт к нему.
– Докладывай! – коротко ответил старичок, ничуть не смутясь, что его, директора Института, застали за таким занятием.
Комментировать вслух увиденное донна Анна не решилась – комментарий ее услышал только Максим, и не через наушники, а непосредственно она ему его транслировала в мозг. Уж больно серьезным заведением был этот Институт, а про этого старичка, любителя пасьянсов, она знала такое, такое!..
– У, вурдалак! – сказала она про него. – А старушка прелесть. И не подумаешь, что работает здесь. Впрочем, еще та богадельня! Куда мы катимся?
– Донна Анна, не разбухай как гланды! – ответил Максим ей тоже «непосредственно». – За-ткнись!
– Хорошо, не буду, – обиделась она и замолкла.
– Сегодня при нуль-транспортировке, – начал свой доклад капитан Гаверт, – курсантом Лапте-вым были найдены цилиндры из неизвестного металла.
– Покажи, – тихо сказал старичок и поднял голову. Взгляд у него был ледяной, нехороший, точно – вурдалачный. – Клара, – крикнул он секунду погодя, – начальника научного отдела ко мне. – И тут же в его кабинете появился этот начальник. – Разберитесь! – сказал он ему сухо. И на этом сеанс связи с Институтом закончился.
4
Начальник научного отдела Института Дальнего Космоса Бенедикт Варламович Туняеев поя-вился на Герде через пять минут. Тяжело дыша и вытирая ладонью мокрую лысину, он подошел к джипу и спросил:
– Что тут у вас?
– Да вот, – ответил ему капитан Гаверт, – сами смотрите.
– А мне первому не мог ты об этом доложить? – недовольно спросил Бенедикт Варламович, за-глянув в котлован.
– Что, – засмеялась донна Анна, – задал вам перцу директор?
– Кто такая, откуда вякает? – не понял Бенедикт Варламович, кто с ним разговаривает. «Вяка-ла» Анна из живота Максима. Впрочем, она могла «вякать» откуда угодно.
– Сам ты вякаешь! – «вякнула» она Туняеву его же голосом и из его, пардон, задницы. – А я говорю, – добавила своим бархатным голоском, шедшим прямо с неба из белого облака, проплы-вающего над ними.
– Это биокомп курсанта Лаптева, – поспешно заговорил Гаверт. – Ее благодарите за эти цилин-дры.
– Не люблю я эти биокомпы, – снисходительно сказал начальник научного отдела, – с их по-шлыми шутками. – И добавил невозмутимо: – Вечно от них одни только неприятности.
– Ну-ну, полегче на поворотах! – стал защищать свою донну Анну Максим. – Прошляпили, а теперь зло срываете.
– Что мы прошляпили, молодой человек?
– Цилиндры наши!
– А, цилиндры, – засмеялся Бенедикт Варламович. – Так они уже не ваши, а наши. А ну-ка, всем живо отсюда! Да-да, распоряжение директора. Объект засекречен. Доступа всем вам к нему закрыт… кроме, разумеется, капитана Гаверта!
продолжение следует