* * *
Бушует море за стеклом
иллюминатора стиральной
машинки. Бой добра со злом
творится в плоскости реальной.
Здесь грязь столкнулась с чистотой,
здесь чистота воюет с грязью,
как обкурившийся святой
и неподкупный Стенька Разин.
Глаза мои, мои друзья,
рабы тумана и лазури,
и лучше выдумать нельзя,
чем хванчкара и хачапури,
чем в полусне, уйдя в отрыв,
не попадая в тон, в мотив,
в локомотив, в презерватив,
с углём в груди, с опухшей веной
на лбу, в прострации и с пеной
у рта доказывать, что жив.
На безымянной высоте,
на Безымянке, на листе
бумаги, словно в Элисте,
где вряд ли кто меня отыщет.
Играют волны, ветер свищет,
трясётся чайник на плите…