Покосившийся дом и разбитый порог,
За столетья привыкший к шуршанию ног.
И рассохшийся пол и усталая дверь.
Кто был первым? Ушел и не вспомнишь теперь.
Потемневший колодец, холодная гладь
Так устали людей навсегда провожать.
Помнят бревна рожденье и гомон детей,
Яркий свет помнят окна. Улыбки, гостей.
Помнит ветхая печь и дрова, и тепло.
Помнят стены, как солнце струилось в стекло.
Стонет дом, что-то шепчет, как будто живой,
Но не дым, а туман над холодной трубой.