Писать о маньяках не менее популярно, чем о вампирах. Достаточно прочитать какой-нибудь бестселлер или посмотреть документальный фильм. Все мы – маньяки. Даже твой сосед старшеклассник, что придумал подглядывать в чужие окна. Разница лишь в том, что жертва пахнет по-другому. И маньяк это знает. И он обязательно вернется.
Ты переходишь дорогу, голова заполнена обрывками неправильных глаголов и последних школьных сплетен. Тебя должен встречать твой парень, но он задерживается, и ты выходишь ему навстречу. Сзади ты слышишь густой и глубокий голос, ты летишь в этот колодец и путаешься в вязком «девушка». Тебя-то девушкой на улице окликать начали совсем недавно… Ты панически ругаешь себя, что как дурочка так глупо попалась. Справа от тебя стена, слева кусты, через дом – магазины, но это расстояние становится таким большим и бесфонарным, а твое тело таким непослушным. Спину сводит между лопаток, а ноги механически переступают.
Он смотрит на тебя. А ты дрожишь от раздавшегося над твоим ухом «девушка, вы – приманка для маньяка». Ты сжимаешь ручку сумочки крепче, потому что вспотевшие пальцы скользят, ты делаешь еще один шажок, он равняется с тобой и цепко хватает твое тонкое запястье, с которого и браслеты-то сваливаются «ну же, детка, ты же любишь играть». Т чувствуешь его взгляд. Он не раздевает тебя им. Нет. Ты уже раздета, и он, молча, созерцает тебя голую и сжавшуюся в комочек от ужаса. Тебе хочется к маме, хочется обратно в тот возраст, когда за тобой все приглядывают, но никто ТАК не смотрит. Большие дяденьки с умилением замечают твои тошнотворно белые носочки и вечные оборочки, но ты в надежной защите песочницы. Теперь ты – жертва «детка, ты уже играешь».
Ты вышагиваешь на негнущихся ногах с грацией цапли и никак не можешь пошевелить языком, приросшим к нёбу. Все потеряло ценность. Ты думаешь, что скоро ты очутишься в каком-нибудь вонючем подвале, родные, конечно же, хватятся, но найдут ли? Он открывает рот и ты думаешь, что сейчас он скажет что-нибудь гадкое, начнет пугать тебя своим детством, когда мама запирала его в темноте или украшала прищепками причинное место «детка, давай же поиграем». Он подталкивает тебя к дому, ты больно обдираешь плечо о шершавую стену и как зомби идешь дальше. Ты боишься. Он знает это. Ты стараешься вырвать руку, закричать, хоть что-то сделать, но это как во сне – страшная черноволосая тетка нависает над тобой, а твой я зык не слушается как назло, и мамочка не придет за тобой «детка, сыграй со мной».
Ты бессильно сворачиваешь, когда дорожка заканчивается, а его вкрадчивый голос до сих пор звучит в твоих ушах. Он выпускает твою руку, кивает твоему парню и преспокойно идет дальше. Ты замираешь, уткнувшись лбом в родное плечо, вдыхаешь знакомый запах и начинаешь хрипло подвывать от ужаса. Твой парень ничего не понимает, трясет тебя за плечи, ты морщишься и замечаешь ссадину. Он все равно вернется. По классике жанра.
Он знает, как ты боишься. И когда вечером звонит сотовый, ты думаешь, что это он. Он шепчет набившие оскомину по всем триллерам слова, кашляет и смеется-это твои друзья разыгрывают тебя. Ты медленно оборачиваешься к окну, к тому самому дому, где он тебя встретил «детка, давай поиграем». В окне напротив гаснет свет, снова включается, снова гаснет, и ты чувствуешь как под его пальцами щелкает выключатель и кажется, что это твое сердце бьется под его пальцами. Ноги немеют, а ночью ты пугаешься то фонаря, то подушки. Начинается паранойя.
Поздним вечером ты тоскливо смотришь на свою маму, которая собирается к подружке и криво усмехаешься: « Мам, а если маньяк». Мама улыбается: « Я расслаблюсь и получу удовольствие».
Откуда в этом тихом городе маньяк? Здесь все друг друга знают. Так почему же теперь тебе снится солнечный осенний парк, где из-под желтых листьев выглядывают чьи-то окровавленные руки?