Принцесса была так молода, что не потеряла еще ни одной туфельки. «Ах, и вряд ли потеряю! Ведь мне уже целых четырнадцать лет!» - причитала она на сон грядущий.
Звали ее Ксенона. Просто старый король очень любил химию. И был инертен, как газ. От гелия его фантазия могла образовать только Геллу, которую лучше уж не образовывать вовсе. От неона – Неону (отрицание и местоимение) – это, простите, приговор. От аргона замечательно веяло Аргононой, но кое-кто мог бы и обидеться. Плутона и Радона не нравились тоже. Просто потому, что старый король ненавидел химию с самого глубокого королевского детства.
Оно было мрачным и хмурым, с единственной улыбкой соседки Ксюшки, которая «раз в крещенский вечерок» бросила туфельку в окно и чуть было не искалечила ей наследника престола.
___
- Король, король, а как ты к нам попал. В мороз, в крещенье, в Россию?
- Так вы же сами меня бандеролью выписали.
- Из какой страны?
- Из сна.
___
Когда король спит, страна остается без короля. И происходят самые большие чудеса.
Когда страна спит, король остается без страны. И думает о маленькой Ксеноне.
___
Тоненькая моя, маленькая,
Пусть он тебя не обманет…
Маленькая моя, тоненькая,
Пусть он в тебе утонет.
Девочка ясноглазая,
Пусть будет все, как сказано,
Пусть будет жизнь, как стих.
Пусть будет все, как хочется,
В эти сто лет одиночества
На двоих.
___
А Ксенона – спит она или не спит – думает только о туфельке, которую так и не потеряла.