Три химеотерапии, переливания крови, огромные долги.
Надежда крошилась и превращалась в горькую пыль,
Пока последние насмешливые ручейки не исчезли между её тонких пальцев...
Она решила сражаться.
Она сняла нательный крест, убрала иконы.
Выбросила телефоны докторов и «целительниц».
Сомкнув истерзанные ряды, она пошла навстречу смерти…
Ловушка.
Остатки разбитых сил жизни оказались зажаты в узкой, мрачной каменистой лощине.
Смерть блокировала все выходы.
Смерть добилась подавляющего превосходства и продолжала стягивать резервы.
Смерть требовала безоговорочной капитуляции.
Смерть теснила со всех сторон.
Она собрала последние силы – 43 бойца, с чёрными от усталости и бессонницы лицами,
Она знала – больше у неё ничего не будет.
Русые волосы слиплись на лбу.
Впалые глаза сияли огнём неизбежной победы.
Она пресекала любые разговоры о сдаче,
Она отказалась от обезболивающего дурмана философий и религий –
Качали головами друзья
И пожимали плечами,
Осуждая её неразумие из глубокого тыла…
В узкой лощине, с горсткой жизненных сил,
Она прорывалась на юг.
И направление не имело значения.
И смерть не ожидала рукопашной.
Дрогнула, затрещала -
Снова познала, что значит
Железный поток человеческой воли!
Душным июньским вечером сестра привезла её в больницу.
Приборы исполняли заигранный блюз,
Монотонный.
Пылал на стене осколок заката.
В разрушенной боем лощине…
февраль 2009.