В соавторстве с Андреем Туоми.
Едва заметная тропа ведёт к зимовью,
Что вьётся вдоль высокого обрыва.
К избе охотника, построенной с любовью.
Где жизнь его спасала и хранила.
Охотник молодой, но одинокий
Любил тайгу и тихие рассветы.
Еще не знало его сердце чувств глубоких,
Не мучалось вопросом и ответом.
Его тревожило присутствие волчицы
Матёрой, злой, необычайно сильной.
Не нарушающей его земли границы,
Но очень умной и неуловимой.
Следя за ним ежеминутно, неустанно,
Росло в ней незнакомое доселе -
Шестое чувство. Ей казалось слишком странным,
Волчице по природе, в женском теле.
Влекло к нему такое страстное желанье,
Когда бледнеют всякие инстинкты
Прижаться телом, обогреть его дыханьем,
И с ним блуждать в любовных лабиринтах…
Она к избушке подошла легко, несмело
Дверь настежь отворила, и в проёме.
На тело женское таинственно пролила
Свой свет луна в прозрачном окоёме.
Охотник вздрогнул... свет луны…Стена
И тень на ней в стремительном броске
Как молния... А лезвие ножа
Навстречу ей в безжалостной руке…
Упавшей стали стих дрожащий звук,
Нож на полу луна посеребрила,
А в тишине лишь сердца громкий стук
Подсказывал: нет, это не приснилось…
- Ты оборотень?
- Нет, я не волчица,
Я женщина. И преданно любя,
Как не умеет зверь, не может птица,
А я уже давно… Давно твоя!
Скользнув во тьме, она к нему шагнула,
И опустилась тихо на колени.
Лицом своим доверчиво уткнулась,
В мозолистые, теплые ладони.
В ту ночь они почти совсем не спали.
И страсти через край, в любви объятьях
Сплелись тела. И сумрачной вуалью
Прикрыла ночь их призрачное счастье…
Луна прозрачным отблеском свечи
Избу охотника лениво освещала,
Верхушки елей как булатные мечи
Любовь от глаз чужих оберегали…
Наутро же, едва рассвет занялся,
Зимовье вспыхнуло, сквозь треск и черный дым
Над сонным миром волчий вой раздался -
Два следа прятались под пологом лесным…