Вдвоем под бледным огнем луны… Однако, черт, какова интрига…
Душа в объятиях сатаны, и он читает меня, как книгу,
и это, видимо, только он лукаво шепчет: «Не медли, крошка…
Кто этот мальчик-то?! Призрак, сон, и ты прихлопнешь его, как мошку!
Да знаешь, сколько таких юнцов? Чего ты тянешь, давай, скорее!»
…А я смотрела в твое лицо, и понимала, что не сумею…
Ну что еще он мне мог сказать… Да в общем, так, излагал немало…
А я смотрела в твои глаза и потихонечку пропадала,
и отпускала своих зверей, и улыбалась тебе несмело,
и прошептала б тебе: «Согрей...» - когда бы греться, увы, умела…
Я предлагала создать из тьмы и света замок для нас обоих -
но ты не любишь совсем зимы, мой нежный мальчик, почти что воин...
И что мне делать тогда, скажи? Под серенады слепых метелей
танцуют призрачные пажи - они, возможно бы, и хотели
увидеть властный хозяйский взгляд, а не безумства моих капризов…
но ты, наверное, слишком свят, ты не рискнешь… Посмотри, карнизы
хрустальных комнат моих уже давно украшены огоньками.
И замирают на вираже снежинки где-то под облаками,
ты видишь - их серебристый флер подкрашен розовым от рассвета?..
Читай немыслимый тот узор, о чем он? Слышишь ли шум - карета
уже въезжает на Млечный путь, она все ближе, и ждет нас кучер…
Готов ли, мальчик мой, ты шагнуть туда, где нас обнимают тучи,
где, даже жесту покорны, ждут армады слуг? О, тебе не снится,
что горизонта далекий жгут – давно ничуточки не граница
для грешных мыслей, но лишь луна, улегшись вычурно и небрежно,
расскажет, как иногда нежна бывает та, что зовется Снежной,
какой порою горит огонь за внешним льдом - до невольной дрожи…
...И я протягиваю ладонь, касаясь ласковой теплой кожи.