В горле солома сгорает от жажды.
В правый висок мягко входит отвёртка.
Ватная память с обвёрткой бумажной.
Тонкая корка телесной обвёртки.
Белая мышка не выйдет из норки.
Страшно толкать свою веру под горку.
Она собрала окурки, огарки.
Мышке не страшна зима…
А я к зиме ни рубахи не сшила.
Ни положила краюхи на полку.
А старые формы подходят паршиво.
Украду у мышки. Сбитая с толку.
Накормлю путника. Завяжу гладко.
Обогрею дитя и твои руки.
Вот так и вскроем вены этой загадки.
И даже ставня уже не стукнет.
Никто не посмеет держать мои пальцы,
Когда я вам сыграю слепую сонату
На клавиатуре телефонных станций.
За проводки, что вползают в палату
Дёргает кто-то мои руки и ноги.
Надвое делит. Вшивает остатки.
Мне кажется, я позабыла немного
И твоё лицо, и свои схватки.
Не финал, где боль. Он есть там, где нету.
Убираю руки с леденящих клавиш.
Ты выходишь в подъезд за вчерашней газетой.
Ты молчишь оттого, что пока ты не знаешь.
Завтра выпадет первый снег.
Завтра нальют через край в тело пены.
Завтра сколотим берёзовый терем
Там, где сегодня воды по колено,
Там, где сегодня мы просто не верим.
Завтра втроём постоим у дороги.
Завтра сожмём меж коленей свой ужас.
Выроем узкий тоннель через погреб.
Вырвемся, солнышко, мы на свободу.
17.08. 2005.