Тревога, тревога, тревога с утра, измятого, словно несвежие простыни,
и телеэфира продажная проза напомнит, кто нынче властитель и раб.
Пусть ком недоплат, недодач не достиг
смущенного сердца, ушедшего в пятки –
давно не живем, а играемся в прятки с законом отечественных парадигм.
Я свитком свернусь, сохранив письмена,
пергаментом высохну, стоя в Собесах,
кружимая бесами, падая в бездну, я буду стихами молиться, страна.