Приводим стихотворения третьего тура Первого Конкурса Авторов «Нового Конкурса» по группам. Стихи пейзажной лирики составили 8 групп по 6 стихотворений в каждой. Стихи по группам располагаются по итогам первого и второго туров, по сумме баллов, далее по ранее приведённой в правилах Нового Конкурса схеме – чтобы авторы одной группы второго тура не встретились повторно в группе в третьем туре (http://www.stihi.ru/2008/09/17/72, пункт 7), в группах стихи даны в алфавитном порядке по названиям. Судьи поставят оценки в баллах от 1 до 6 в каждой группе. Если в Вашем стихотворении допущены неточности или опечатки – сообщите по адресу newkonkurs.stihi@gmail.com , их можно срочно исправить. Просим не высказывать бурные комментарии по поводу стихов. Излишние замечания, если они нарушают инкогнито авторов или мешают проведению Конкурса, будут удалены.
Спасибо за участие в Конкурсе!
Группа 1.
Волшба
Ты постой у окна, помолчи.
Свет вечерний заря пролила.
Где- то там, в бесконечной ночи
Мчится конь, закусив удила.
Где- там, в нарастающей мгле
Пахнет медом таинственный лес.
Где- то там, на высокой скале
Спит звезда, что упала с небес.
Где- то там, на далеких лугах
Разговаривает трава
Ведьма с искрами тайны в глазах
Мочит в черной реке рукава.
Где- то там, а быть может, и здесь
Берегиня огонь развела.
Льется тихая, нежная песнь.
Мчится конь, закусив удила.
Ночь
Ночь.
Огонь.
Моя жизнь - твоя.
Белый.
Стон.
Отойди. Не я...
Север.
Мрак.
Снова зелень снов.
Гром.
Печаль.
Груз твоих оков...
Замок.
Бред.
Тени знают все.
Штиль.
Туман.
Бледное лицо.
Ветер...
Жар.
Все твои глаза.
Стоп.
Молчи!
А назад нельзя.
Семь...
Костер.
Царство наших грез.
Камень -
Знак,
Символ павших звезд.
Черный.
Яд.
Все еще придет...
Век.
Закат.
Сладко-гадкий мёд.
Октябрь
Шорох ломких листов,
А вчера было серо и мокро.
Но задумался дождь,
Непролитою каплей завис.
Раскатала ковры
Переливчатым заревом охра,
Приглашая пройтись
В золотистый земной парадис.
По-особому тихо,
Короткая пауза вздоха.
Невесомый хрусталь
В горьком воздухе пьяного дня.
Заготовить бы впрок
Эти дни, ну хотя бы по крохам,
Чтоб зимою они
Веселили, бокалом звеня.
Менуэт октября
Нескончаемо льется, и все же
Ничего не попишешь –
Изменчиво это туше.
Диким уткам с моста
Крошит хлеб одинокий прохожий,
И притихшему городу
Это сейчас по душе.
Последний стих
Последний стих и ночь перед глазами
глотает парк на завтрак небольшой.
Прошедший день до рвоты куртизанен:
всех поимел , поднялся и прошёл.
Прошёл и всё,
как будто сдал экзамен.
Парковка спит, и, ночь не разумея,
теперь кричит под окнами сверчок,
и, как во сне кустится ипомея
на облаках, поймавших на крючок
еще вчера
непройденное время.
Соседний дом глаза свои закутал
в район, седой совсем не по годам.
плывут ветра дорогой ниоткуда,
который раз неведомо куда
плывут одни
сквозь горы и цикуты.
А я живу по старому маршруту:
Из кабака во истинную хмель.
Мне так светло и горько почему-то
писать,
писать в полношной кутерьме
последний стих,
грядущую минуту.
С каждым часом к ночи холоднее
С каждым часом к ночи холоднее,
Плачет вечер, морщится и ждет.
И не тем еще переболеем, -
Полно! - поболит и заживет.
Ляжет снег, а поутру растает,
Стайками собьются огоньки,
В белом танце улицу состарит
Ветер с замерзающей реки.
Откружит и в подворотню юркнет;
Дразнит небо лунной запятой.
Вот уж осень подоткнула юбку
И босая побрела домой.
Истончившись, голые аллеи
По скамейкам потеряли счет.
И не тем еще переболеем, -
Полно! - поболит и заживет.
Февраль
Февраль - и запахи от снега,
И почерневшие дороги.
Но утром оставляет нега,
Едва выходим за пороги.
Февраль - и меньше топят хаты,
Ростки картофеля в подполье.
Проголодавшийся сохатый
Выходит к стогу сена в поле.
Сосульки - хрупкие, как "стопки",
И не сулят беды прохожим,
Прочны натоптанные тропки,
Земля без ран на снежной коже.
Пусть по ночам еще морозы,
Зима грозит метелью снежной,
Но тают на окошках розы...
И потепленье неизбежно.
Группа 2.
Бабье лето
Желтолистным днем сентябрь
путал солнце паутиной….
Непокорное лучами
убежало в куст малины.
Оцарапалось и блики
раскидало хрусталем.
Паучок проворно в сети
их заплел тугим узлом.
Ветер солнечные нити
по кусочку отрывал,
С золотистою листвою
в кружева свои вплетал.
Небо грустно песню пело
журавлиного исхода….
Снова томным бабьим летом
одарила нас природа.
Завьюжит
Хмурый зимний рассвет некартинно-похмелен,
Сизой дымкой щетины коснулся губы.
В ожидании хлопьев с заоблачных мельниц
Я шершавлю шаги по дорожкам рябым.
Мутно. Муторно. Небо набрякло тревожно
Гематомно-лиловым отеком пурги.
Жду, завьюжит, засыпет, как пьяный пирожник,
Всё вокруг белой пудрой холодной муки.
Лучше белым, чем пепельным и грязноцветным,
Лучше хруст, чем унылая слякоть и слизь.
Мне вметелив пощечину северным ветром,
Горсти первых снежинок стремглав понеслись...
Кто сказал Вам, что стоит берёза...
Кто сказал Вам, что стоит берёза?
Непрерывно движется она,
Смотришь, а другая уже поза,
И не знает летом даже сна.
И растёт всё выше и всё выше,
Тянется к погожим облакам,
Небо всегда будет её крышей,
В чем-то я завидую ей сам.
Может лишь немного я постарше,
Будто с нею брат мы и сестра,
Это время с нею мы на марше,
И привал нам грезится слегка.
Обниму за стан её могучий,
Глажу ей шершавые бока,
Может быть, сейчас расслышу лучше,
То, что я не понимал пока.
Мне всё время что-то говорила,
Шелестит июльская листва,
Может, говорила о любимом,
Может, признавалась мне сама.
Иль про то, как осенью наденет
Золотисто-желтый сарафан,
Голая зимой заледенеет,
Чтоб весной был соком её пьян.
Шепот листьев вдаль уносит ветер,
И берёзка, будто бы летит,
Ветвями, как крыльями завертит,
Кто сказал Вам, что она стоит?
07.07.2007г.
Малая Родина
Малая Родина – город забытых лиц,
Улочек, воробьёв в придорожной пыли.
От железных и лётных путей вдали,
И бесконечно далёк пряный имбирь столиц.
Церковь одна на всех. Рынок. Погост. Посад.
Старозаветной картины знакомое полотно,
Словно художником свыше запечатлено, –
Кистью классической многие лЕта назад.
Там не крюк сто вёрст и сто лет – не век,
На излучинах судеб, рек и дорог, –
Предначертано… да не вещан срок:
Пашне, лесу, и в Лету впадению рек.
От предместий до дальних станций,
Где «реформы» пока не видны,
Капиллярною кровью провинций,
Дышат ткани великой страны.
Ночное купание
Земля пустынна, ночь бледна
Недвижно лунное сиянье
В звездах - немая тишина
Обитель страха и молчанья
А.Блок
Звёзды. Ночь. Я
Вхожу в мрак воды
Оставляя одежды.
Полно-мочь-я
Мои так зыбкИ,
А мечты - так безбрежны…
Этой чёрной водой -
Той, что пахнет грозой,
Я отмоюсь от буднего праха,
И заставлю стучать
Моё сердце, кричать
От прохлады и страха.
Вокруг озера – лес,
И ещё - до небес
Великаны-утёсы,
Те - что видел поэт,
Уж которого нет,
Лик их дик, неотёсан.
С мрака-берега вой,
Вздох тяжёлый, глухой
И блестящие глазки.
Чьих-то чмоканье губ,
Пьющих воду, и груб
Хрип, движения вязки.
Я гребу среди звёзд,
Сновидений и грёз,
Млечный Путь - гладью пенной,
На дорожке Луны
Посреди тишины
Окуну себя в хляби Вселенной.
Художник
Человек - самое разумное существо на планете...
Человек - царь природы!"
Мокнут кисти в олифе прудов,
И кармина разводы плывут.
По зелёной грунтовке лесов
Вёл он росписи под хохлому.
Все затихло с зарёю вечерней...
Филигранно, искусной рукой,
Он серебряной лунною чернью
Инкрустировал сонный покой.
Этой чудной, божественной ночью
Вышел в осень я, будто на зов.
Я не царь, повелитель и кормчий,
Я - в картине... микронный мазок.
Группа 3.
Азов
Здесь нет утёсов диких скал,
Растущих ввысь, до небосвода,
Господь песок тут рассыпал,
По берегам… и прямо в воду.
С тех пор по наши времена,
Златым кольцом окаймлена,
Азова гладь. Она одна,
Подобна амфоре без дна.
Чуть осмелевший ветерок,
Подняв из глубины песок,
Его с лазурью замешает,
Окрасив воды в цвет дорог.
А коли шторм иль бури гром,
Азов как дьявол, стонет он,
Столбами молний освещён,
Нещадно топит всё кругом.
Отлогий берег станет дном,
От молний ночь блистает днём,
И катят волны напролом,
И ветер, дождь… Перун кругом!
Но как прекрасен этот шторм!
Какое буйство красок в нём!
Восторг и страх! Тобой пленён,
Азов, мой друг, я как Язон.
Назавтра ж стихнут все ветра,
Вода вернётся в берега,
И вновь спокоен, ласков он,
Азов… в который я влюблен.
Грибным дождем шумит Россия
Земля прохладна и ядрёна!
Чеканит осень твердый шаг!
Пурпурно-красные знамёна
Осины подняли в лесах!
Сентябрь, ваятель и воитель,
Калиф на час и там, и сям,
Примчал в подарок желтый свитер
Невозмутимым тополям!
Жара своё отголосила:
В шкатулке яркое колье.
А дождь, волшебным эликсиром,
Врачует раны на жнивье!
Спешу в рассвет за Синей Птицей,
Спешу, и кругом голова!
Как хорошо душе молиться!
Как высоко звучат слова!
Что по душе, то и красиво!
Да разве ж сердце обмануть!
Грибным дождём шумит Россия
И листопадом стелет путь.
Жизнь прекрасна
Жизнь прекрасна! Всюду краски.
Даже мухи на заборе
Воздают крылами ласки
И жужжат в игривом хоре.
Травы пряными духами
Опоясали дороги.
Да шуршат себе листами,
Теребя легонько ноги.
Жмурясь, часто выдыхая,
Вдалеке бежит собака.
Видно тени лишь желая,
Увлекает хвост куда - то.
Рыбки стаей, словно кони,
Собрались в табун игривый.
И резвятся на просторе
Меж коряг обросших тиной.
И проходят так мгновенья,
Чередой и друг за другом.
Нет теперь во мне смятенья -
Я иду счастливо с плугом.
13.05.08г.
Майский вечер
Плыли медленно синие тени,
День лениво катился в закат.
Ароматом цветущей сирени
Был наполнен заброшенный сад.
О любви загрустила гитара,
Мягко тронула душу струна...
И звенящие струи нектара
Сердце выпило залпом. До дна.
Ночь прохладный ковёр постелила
И расправила звёздный наряд.
Серебристою дымкой прикрыла
Свой бездонный, мерцающий взгляд.
День прошедший в семью принимая,
Потеснились в копилке года.
Синий вечер цветущего мая
Растворился во мне... Навсегда.
Осеннее
Дождь успокаивал волну-
Она вполголоса ворчала
И разбивала тишину
О бревна старого причала
И, как грабитель, нервный бриз
Пытался умыкнуть мой зонтик
Нечаянный сюрприз, каприз-
Клок синевы на горизонте
Насквозь промок мой старый плащ-
Наутро-легкая простуда
Ненастный день, осенний пляж,
Надежда слабая - на чудо…
Чужой мир тесен
Бывал я, помню, в разных странах,
Поездил я по городам
В Европе и за Океаном:
Чикаго, Бостон, Амстердам...
Холмы, долины, редколесья
Исколесил я вглубь и вширь,
И понял я: чужой мир тесен!
Куда просторнее Сибирь
С ее безбрежною тайгою,
Где птица, зверь иль человек
Способны чувствовать порою,
Как время замедляет бег.
Открытый всем ветрам и стужам,
Ласкающий земную твердь,
Который век живет - не тужит
Бескрайне-синий Селигер.
Нет краше Ладоги на свете,
Где духоносный Валаам
Готов раскрыть свои секреты
Пришедшим с миром кораблям.
За горизонтом потерялся
Соленый старина-Азов,
В тебе мальчишкой я купался,
И вот опять твой слышу зов…
Мне говорили: "Здесь же страшно!
Кругом бесчинства и раздор!
Беги скорей! Куда? - Неважно!
Но лишь бы только "за бугор"!"
Но на кого тогда я брошу
Шум подмосковного ручья?
Костра дымок? Прохладу рощи?
Ведь это ж – Родина моя!
Группа 4.
ветер
Как ведьма в балдахине сером
Спешит на шабаш колдунов,
Так ветер злой и суеверный,
Летит душой мирских лесов.
Свирепо глядя на опушку,
Бросая взгляд на темноту,
Он землю взял, как цель на мушку,
Одеждой сбросил всю листву.
Бросает камни вверх досадно,
Ответят громом облака,
Начнется буря, ну и ладно,
Пусть гнев свой выпустит слегка.
Он служит морю Посейдоном,
Исидой служит для небес,
Он развращает мир Тифоном,
Умом бессмертен, как Гермес.
Он бриз рождает океанный,
Он дарит голос всем волнам,
И в штиль он самый долгожданный,
Несущий жизнь морским мирам.
Он землю гладит, как ребенка,
Расческой чешет косы ив,
Спасает беглого котенка,
Что к лису в лапы угодил.
Он шепчет байховым верхушкам,
О наступленьи холодов,
Озерам шепчет, как подружкам,
О милости, свирепости Богов.
Ему завидуют утесы,
Он покоряет все моря,
Его подруги - лета грозы,
И одинокая заря.
Как по кладбищу
Я по жизни бреду как по кладбищу,
По пути обнимая кресты.
Положила тяжелую лапищу,
Мне беда, наложила бинты.
Слева совесть лежит, справа искренность…
А поодаль любовь и тоска…
Жаба-жадность-старуха… не выстрелить!
Пистолетом кружит у виска…
Спотыкаясь в телах не закопанных,
Близких сердцу любимых, друзей…
В грязь и мерзость ботинками втоптанных,
Руки в кровь, ноги до мозолей…
Им завидую белою завистью,
Хоть ты руки себе обескровь…
Руки тянут с какой-то ненАвистью,
Просят пить, но в моей фляге кровь…
Сзади кожа и волосы плавятся-
Мне в затылок нервно сопя
И кадилом маша, словно палицей,
Моя смерть догоняет меня…
10.01.2009 г.
Пейзажное
Дети после атомной войны
вышли на крыльцо за первым снегом.
Глупые, не ведают они:
Снег давно отравлен человеком.
Чёткие нейтронные следы
По молекулам, по клеткам прямо в кожу.
Это утро - глашатай беды.
И никто ребятам не поможет.
Серость солнца. пыли бахрома.
Тени скрадены.Цвета заплыли дымкой.
Одинокая берёза. Нет окна.
Голубь скоро станет мёртвой льдинкой.
Извратили принцип вещества
Радикалы ядерной атаки.
Жизнь угасла с белого листа.
И на детских лицах смерти знаки.
Почему?! Какой жестокий мир!
День!Мороз!Под снегом с головою!
это было...
Горьких слёз пунктир...
Навсегда метель тела укроет.
предзимье
/извините за название те у кого авторские на него/
это пока ноябрит и снежит - бабочек белых слёт,
солнце тусклее и как-то реже, но еще плавит лёд.
после - затянутся дни-морозы, как папиросный дым,
- горько и терпко, и кашлять прозой, не проломить воды.
каждый десятый - ходок по водам, каждый второй - Иисус.
стынь наотмашь в прогнозах погоды, крест - это только плюс.
минус на улице, минус в душах, нараспашку душа,
люди всё толще, проемы уже. заледенелый шар
- дальше от солнца, маршрут привычен, мне бы не соскользнуть.
сыто трамваи везут добычу может в последний путь.
ну, а пока ноябрит и снежит, нежно касаясь щёк,
и неотправленные депеши ветер кружит ещё.
Снег
Слишком медленно падает снег.
Чуть шевелятся мирные мысли,
словно глупые жирные мыши,
не сомкнувшие разве что век...
Это снег, он похож на гипноз.
Ощущаете лёгкий испуг вы?
С неба сыплются белые буквы,
залезают в карманы и в нос.
Не благая ли, спросите, весть?
Вот бы чудо, да чтоб между делом...
Что напишется белым на белом,
только в воздухе можно прочесть.
Снег. Ярославль. Среда
Снег выпал в Ярославле в среду.
На набережной снег и слёзы.
Тебе плевать что я приеду.
И всё равно что я замёрзну.
Я падаю
со снегом
вместе
И не могу остановиться
Снег на ресницах, слёзы в сердце.
Смеются золотые листья.
Смеётся солнце где-то в небе.
Я думала что всё исправлю.
Но потерялась в этом снеге.
Пропала в среду в Ярославле.
Группа 5.
Закрываю глаза и лечу
Закрываю глаза и лечу
По бескрайним небесным просторам
Среди гор громко я прокричу
Соколиным пронзительным стоном
В малахитовой цепи замру
Воздух горный вдыхая всей грудью
Окунаясь в просторы умру
Надышавшись тоскливою ртутью
От уральских границ тишина
Зазвенит в бесконечное эхо
Этот край покидала душа
Малахитовой цЕпи потеха...
Калимера, Кипрос, калимера!
Калимера, Кипрос, Калимера!
На рассвете небо стало морем.
Золотою римскою галерой
солнце поднимается к Босфору.
Калимера, Кипрос, Калимера!
Остров, где сошлись Восток и Запад.
Жарко на мозаике химерам,
удержать согласье в мощных лапах.
Калимера , Кипрос, Калимера!
Зеленеет миртом вечный Тродос.
И воспетые пером Гомера
горы исполняют с морем тодес.
Калимера, Кипрос, Калимера!
Петра ту ромио- бухта в скалах.
Там в попытке смыть на мысе кедры
море чуть себя не расплескало.
В памяти оставлю кипарисы,
предзакатный куполов экслибрис.
Уезжаю. Не грущу - нет смысла.
Не прощаюсь. До свиданья, Кипрос!
P.S.Калимера (греческое)- добрый день.
Кипрос- так киприоты называют свой остров.
Осенний лес
Осенний лес
и свеж, и тих,
Лишь хруст.
Не дрогнет лист
И не качнётся куст.
И эта тихая осенняя пора
Свой облик золотой
Уже сняла.
И снова лес стоит
Во тьме ночной,
Лишь где-то там...
Шумит поток речной.
Первый снег
Снег падал навеки
На сонные веки.
Остался ли? Стаял?
Не сдался, листая
Страниц желтых стаю.
Деревья стоят,
Ничего не тая,
Не стеснясь наготы,
Не стыдясь немоты.
Околесицы клочьев,
Червоточины сучьев
Среди серой могилы,
Где ржаво светило.
Свои мрачные очи
Показали мне тучи,
Не боясь высоты,
Но лишась красоты,
Да всё говоря:
«Мы ждем января!»
И верные ветры
Витают и вертят
Чернильные ветви,
Багровые лица,
Тем слиться и злиться,
И грязью умыться.
Конец вольным птицам –
Метелью забыться…
На алые реки
Снег падал навеки.
Что дальше?
Любовь, как солнце, в лес садится,
и гаснут тёплые лучи.
Среди деревьев сумрак длится,
но сердце он не омрачит.
Ночную краткую разлуку
костёр поможет пережить.
Для дружбы предлагаю руку -
любовь ушла, но светит жизнь.
Любовью нашей лес согретый,
и в древесине сохранён
бесценный каждый лучик лета -
теплом в костре вернётся он.
И мы с тобой в лесу огромном
под вечер жизни соберём
валежник чувств - необречённо,
по-пионерски разожгём!
Этот дождь никогда не кончится
Этот дождь никогда не кончится,
Что ты хочешь, проделки климата!
Направляет зима-погонщица
Стаю ветра туда, где примут - и
Принимаем на грудь, на легкие
Отголоски весенней пряности,
Упоение в птичьем клёкоте,
И мечтаем со всей упрямостью
О далёких и странных рыбинах.
Очень хочется верить, хочется!
Это важно, они могли бы нам
Скрасить города одиночество.
И, поверь мне, какая разница,
Если слышится, как отчаянно
Паруса с этим ветром дразнятся.
Корабли дорожат причалами
Амстердама, Стокгольма, Питера.
…Так и мы, порой, в этой влажности
Напридумываем эпитетов,
Оправдать прогноз эпатажности
Амстердама, Стокгольма, Питера...
Группа 6.
Вдруг зима стала доброй феей
Вдруг зима стала доброй феей
Залепила снегом дворы.
И как - будто уже добрее
Мягким пухом ее черты...
Все вокруг в огнях новогодних,
Приоделись в снег фонари.
И пушистые, мягкие хлопья
Будут падать до самой зари.
Вдруг зима стала снежной феей,
К празднику приодела дома,
Стала ласковей и веселее
Необычная фея-зима.
Дантов лес
Продираюсь сквозь жизнь, оставляю
На ветвях ее клочья души.
Дантов лес - узнаю я с печалью,
Поновленный на русский аршин.
Чем измерить пути человечьи?
Можно верстами, можно - вершком.
Я влекусь через чащу, и нечисть
Пробирается следом тишком.
Сквозь корявую прелость березок,
Сквозь прищур вурдалачий осин,
Через топь по настилу из досок –
Вот где ты, человече, один! -
Через ветер, от озера стылый -
Мне другого не будет пути,
Как, теряя последние силы,
Бесконечно по лесу идти.
Пояс я затяну посильнее -
Спрячь ухмылку, чащобная пасть, -
Лишь упорно идущий сумеет
Не застыть, не заснуть, не пропасть…
Где-то птица несмело запела,
Промелькнул меж ветвей рыжий хвост,
И в ладони я черпаю смело
Голубую энергию звезд.
Идеальная песня осенняя…
Вы парили хоть раз над сопками?
Над краснеюще-страстными кленами?
Вы цеплялись крылом за острые
Ветки елей, что снизу во'лнами?
Приходилось лететь с облака
За прозрачно-октябрьские дали?
В доносящемся с моря запахе
Вы морозные нотки искали?
Улыбались сегодня поутру
Тем прогалинам, что навязчивы?
Обнимая сопку продрогшую,
Замерзает же, ну хоть прячь ее...
Просветлевшим без листьев просторам
Вы дарили дыхание ветра?
Отражались в воде скалами,
Зная, зимнее рядышком где-то...?
Вы последними теплыми ласками,
Прикасаясь к янтарным искоркам,
Наслаждались у моря закатного?
И летали, как птица, низко так?
Вы познали одно из вечного...
Уникальное тонкое время...
Прозвучала в момент безупречия...
Идеальная песня осенняя...
Непокорные
Непокорные
В небо кронами
Дерева'.
В листьях спутана
Неприступная
Синева.
С моря дальнего,
Расстояния
Одолев,
Ветра вольного
В струнах стонами
Перепев.
В споре истовом
Станут мглистыми
Небеса,
Бурей вспороты,
Шиты золотом
Паруса.
В слёзах горечи
Позолочены
Покрова,
Плачем осени
Листья сбросили
Дерева'.
Предчувствие
"Предчувствую тебя..."
А. Блок
Почувствую осень , чудовищно близко,
Навязчивой гостьей заглянет она,
Ногами босыми, холОдно и склизко,
Легко проскользнет через дымку окна.
И влажные руки опавшей листвою
Опустит тихонько на плечи мои,
Собакой бездомной печально завоет,
Забвенья дождями меня опоит.
Вдвоем хорошо: и спокойно, и горько,
И тлением тянет, и вечностью льдин,
В тумане встречаем пропавшую зорьку,
Как пленника лампы встречал Аладдин.
Вот россыпь сокровищ, оставленных в спешке,
Трепещущий звук улетающих птиц,
Хотя я сама не участвую в слежке,
Но чувствую: осень течёт из глазниц.
28.06.07
Степь
Солнце присело на край небосвода,
Ночь и прохладу устало встречая,
Черных грачей необъятная свора
Сразу полнеба затмила печалью,
Желтых колючек острые иглы
Рдели на солнце, дрожа и играя,
Ветер промчался по теням их длинным,
В теплый песок семена осыпая.
Степь уходила далью пугливой,
В синем тумане скрывая дороги,
Где-то луна осторожно парила,
Чтоб не обжечь непривычные ноги.
Кажется, все настороженно тихо
Пряталось, отдыху день уступая,
Словно предвидя опасности лихо,
Словно последствия все понимая.
Но, будто парус, белело в бездонье
Девичье платье романтики первой,
Первой надеждой и первой любовью,
Не замечая ни игл, ни терний.
Группа 7.
Весна
Солнце, бросив лучи как монеты,
Одарило. К чему же манерность?
Мы срываем плащи и кашне.
Город горд, и с улыбками улицы
Расправляются, не сутулятся.
День пьянит точно брага в ковше.
Души в плен забирает нега.
Раздражительность канет в небо –
Небо цвета возлюбленных глаз.
Запах мокрой земли как пряность.
Осень помнится нам багряной.
У весны очень светлый окрас!
И рождение юной авроры.
Мы забудем все споры и ссоры,
Выпивая весну до глотка…
Весела, ты приходишь с прогулки.
Красота как цветущий багульник,
У тебя неподдельно редка.
По мокрой бумаге пишу облака я
По мокрой бумаге пишу облака я,
И солнца яичный желток в синеве.
Я кисточку в талую воду макаю,
И грежу зелёным (читай: о траве).
С реки воздух тянется - влажный и пряный,
Тягуче-ванильный душистый ликёр.
По берегу ветер, по-моему, пьяный,
Метёт прошлогодних листьев ковёр.
Весна - словно лета прозрачный набросок:
Палитра бедна, только контуры - в резь.
Над речкой качается мостик из досок,
Смотрящийся в водное зеркало здесь.
Он видит плывущую белую вату
И след самолёта, летящего вдаль…
Мой милый, наверно, сама виновата
Я в том, что картина наводит печаль?
Раскройте зонты: листопад!
Раскройте зонты: листопад!
Дождем ярко-рыжего цвета
визитные карточки лета,
не нужные больше, летят.
Наденьте пальто: холода!
Осеннего солнца улыбка
в тумане растаяла зыбком
осколками первого льда.
Размажьте по мокрой щеке
надежды на вечное лето,
которые теплились где-то –
и вытрите грязь на руке.
Оставьте надежды: увы,
но вновь неизменны итоги -
в грязи дураки и дороги
под сумрачным небом Москвы.
Сегодня умер дождь
Сегодня умер дождь и выпал первый снег
на запотевших окнах надпись светом
"ах если бы я мог коснуться влажных век
коснуться мертвых век и умереть при этом"
Сегодня умер дождь.Прощальная тоска
следы озябших ног как некое знаменье
Ах если бы я мог...
И тянется рука
прикрыть его глаза в прелверьи воскресенья
Сегодня умер дождь
но так же тесен мир
свисающие вихры поднебесья
Ах если бы я мог
но льет из черных дыр
и вновь как прежде дождь
по белой жести
Сквозь тонкую прозрачную вуаль...
Сквозь тонкую прозрачную вуаль
Луна глядит вокруг туманным взором.
Упрятав звёзды в облачную шаль,
Наводит грусть в душе немым укором...
Безлюден поздний вечер за окном...
Лишь окна, сговорившись, полны света,
За каждым - чей-то мир... уютный дом...
Но скоро всё погаснет до рассвета...
Ко всем заглянет сонная Луна -
Погладит и укроет покрывалом,
Укутает иллюзиями сна,
И сил навеет блеклым опахалом...
И, источая благостный покой,
Замрёт бессменным стражем в небе чёрном,
Упрятав думы где-то далеко,
И всё земное сделав отвлечённым...
Снегопад
Из тучи зёрнами попкорна
На город сыпал снег покорно.
Скорбели крыши по-японски,
Был белый матовым без солнца.
И нежный снег под каблуками
Навзрыд по-детски плакал:"К маме!"
Висела мама-туча низко
Гранитной стелой обелиска.
Из тучи зёрнами попкорна
На город сыпал снег покорно...
Группа 8.
Зимнее
Всю ночь кружила вьюга злая
у догоревшего костра,
себе постель приготовляя,
чтоб завалиться спать с утра.
Еловой веткой заметала
обрывки заячьих следов;
перины белые взбивала
вдоль тихих сонных берегов.
и улеглась, устав под утро
от глупых и пустых проказ...
И снег сверкает перламутром,
и лёд прозрачен, как алмаз.
Небо растворяется в закате…
Небо растворяется в закате -
Ни конца, ни края не видать.
С грустью покидаю альма матер -
Мудрость на свободу променять.
Блики угасающего солнца
Заплясали резво на полях,
Солнечные зайчики-червонцы
Прыгают в заснеженных ветвях.
Ветер, ты беснуешься свободно -
Принеся с собою холода,
Ты пришел сюда по глади водной,
А сегодня ты летишь куда?
Я пойду по рощицам уснувшим,
За тобою, в зарослях осин -
Закрути, разверзни мою душу,
Вдаль меня с собою унеси...
Под сырую гармонь...
Под сырую гармонь незатейливых туч
распевался рассвет, голосил без конца
то все разом часту, то частушки пошту
так, что капало красное солнце с лица.
И разнились деревья с холмами слегка
содержанием форм, и холодный ручей
оживал, и, казалось, что немочь слегла,
а не я. Ни сказать, ни подумать точней.
Чуть левее ручья, где тропинка теперь,
где не жжётся трава до замшелого пня,
я срывался, и солнце срывало с петель,
я катился, и небо катило в меня.
Не поверят, кому рассказать, не прове.
Чуть правее ручья рос ореховый нимб.
Я прикладывал пальцы к пустой голове,
Поклонялся ему, потешался над ним.
Кому небыль, что боль головная, кому
доверять, а кому опрометчиво льстить,
понимаю. Закат под лопаткой кольнул.
Это стих, это стих, это ль сти…
Снежинки
Поймайте на ладонь снежинку
И рассмотрите повнимательней
Как Бог рисует паутинку,
Сплетая нити по касательной.
Не повторить узор невинности
И чистоты прозрачных струй,
Замерзших по своей наивности,
Сорвавши неба поцелуй.
Тепло губительно. Хрусталики
Так быстро тают на руке!
Но с неба новые кристаллики
Спешат на землю налегке.
И нет полета грациознее,
И нет прекраснее падения.
Мне снится как прощанье позднее
Их бесконечное парение.
Это все твое
Две доски и три жердины –
Через речку шаткий мост.
Шесть опор, покрытых тиной,
На перилах пять стрекоз.
Из-под ног вдаль убегает
Темно-серая вода,
Водяной мальков шугает,
Щука плещет иногда.
Серебристые уклейки
Щиплют крошки от куска.
Ваты сахарной римейки -
Проплывают облака.
Перейдешь на левый берег -
Копны-домики вокруг.
Поспешишь по тропке через
Заливной зеленый луг.
Полдень. Жарко. Одиноко.
Шума нет: сплошная тишь.
Разбежишься ненароком
И по сену заскользишь.
Ты один на целом свете.
Воздух жизнью напоён.
Речка, травы, солнце, ветер –
Это всё твоё. Твоё!
Я люблю эту землю берёз
Слышал как звенел зелёный лес
И от этого слитного звона
От земли и до самых небес
Потянулись зелёные кроны.
Колокольчиков синих гряда
Словно море у самой дороги
Облаков белогривых стада
И дорога стелилась под ноги…
Я люблю эту землю берёз
Соловьиную песню на воле
Этот дальний узорчатый плёс
И травинку усталую в поле.