================== А В Т О Б И О Г Р А Ф И Ч Е С К О Е ==================
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . гаврюшкиным, разводящим в подмосковье карликовых пегасов, посвящается
Решил – всерьёз – однажды Классик: пора себя живописать – ничем талант не приукрасив и гений не направив вспять.
Итак, Георг сидит в постели и смотрит – дико – сквозь окно на странный мир, где еле-еле светает... – нет, ещё темно... – Где безутешные поэты, надежду потеряв – постичь стихослагательную Лету, пьют горькую, бросая клич своим читателям бездарным – георгов аццких не любить... Но ведь георгам эта карма – без разницы, – как целлюлит. С лучом экспрессий и трансфиксий – в психоделическую тьму Георг шагает, – независим, как Фауст, встретив сотону. О чём он думает при этом? Во что бывает погружён?.. Зачем пришёл учить поэтов – с какой начинкой пирожок им выбирать из кучи лирик, на Рифмы райском рубеже – как образы топить в сортире, как популяциям в ЖЖ – лошадок дохлых А4 дрессировать и объезжать, как куролесить на Стихире...
Но мы – к Георгу на кровать вернёмся. Трезвы или пьяны, поэты, как их ни крути, всегда – по сути – графоманы. Всем скопом сбившимся с пути – им нужен светоч путеводный, дарЯщий мудрость и восторг, свободу – душам несвободным... И здесь является Георг. Он – восходящею планетой – приносит им здоровый сон, надежду, веру, пистолеты и трепет эрогенных зон. Зачем кому-то пистолеты? – Чтоб застрелить себя верней, когда из зависти к поэту, добавив йаду в каберне, писательским – заразным – зудом, как триппером, поражены, приходят каины, иуды – занять места – в своей страны никчемных книжках и журналах, СП отстойных и ЛИТО, стремясь внести себя в анналы анальные. Коням в пальто не снились гадости такие...
Но это, кажется, любовь: встречай, немытая Россия – страна тиранов и рабов – приветы Чёрного Георга, взошедшего авророй над бнёй – поэтического торга и жёлчных муз-иродиад. На родине – не купишь снега зимой... Ах, дьявол разберёт! Как некогда сказал коллега, взор обратив на разный сброд: “Иных уж нет, а те – далече...” Он, будучи невыездным, не сознавал, что время лечит. Да ну, Сергеич, бог же с ним.
Прости их, Господи, за это: неймётся им, однажды став – коли получится – паетом (иль паетессою хотя б), они привыкли – великанов не видеть – (каждому своё!) Для бурь хватает им стаканов, а для черёмух – соловьёв. Они, как сущие балбесы, ваяют, строчат ерунду, – мечтая кёрлингом и сексом заняться в будущем году... Противные! Настырно лезут из щелей – даже половых! – толпой разнузданной нетрезвой...
Георг к такому не привык. Не зря темно в его оконце. Психоделическим путём он нежно извлекает солнце... Растём, соколики, растём! И сердце бьётся в упоенье: ведь Классик – он – почти что – бог!..
– Нет, лучше кушайте варенье и поправляйтесь.
Ваш Георг
___________________________________ ______________________________
Минипоэма из серии: «ОДИНОЧНОЕ ВОСХОЖДЕНИЕ НА МЕГАЛОМОНБЛАН»