8.БРАЧНАЯ НОЧЬ
“Девку в церкви обвенчали,
стала девка бабою;
если в церкви не венчать,
будет то же самое”.
(Частушка)
Желаний женских, как известно,
не разглядеть за полной тьмой:
они – мираж и, если честно,
малопонятны ей самой.
Вчера – одно; иное – ныне…
Здесь предсказуемости нет.
Вернуться к нашей героине
упорно требует сюжет.
Её дальнейший путь житейский
в верхах решили, наконец,
и бравый офицер гвардейский
повёл девицу под венец.
Зане сиятельный покойник
уже не мог чинить помех,
сыграли свадьбу и повойник
прикрыл невестин прошлый грех.
А чтобы с мужем богоданным
ночами сладко ей спалось,
царь наделил чету приданым,
какое под руку пришлось
Ещё в ушах трезвон венчальный;
ещё кружится голова,
но праздник сходит, быт печальный
вступает полностью в права.
От новоявленной дворянки,
за неименьем в доме слуг,
снять сапоги, смотать портянки
законно требует супруг.
Ему плевать какая мука
терзает хрупкую скудель:
«Чего валандаешься, сука?
Скидай рубаху и – в постель.
Шустри, не то – под зад коленом…
И где растят таких фефёл?
Вот наградил господь поленом…
Ну што царевич в ней нашёл?
Эх, поучил бы дуру жисти,
да завтра утром – в караул.
Ты амуницию почисти».
К стене приткнулся и заснул.
На сердце пагуба и стужа.
На теле след осклизлых лап.
Из горла доблестного мужа
разносится могутный храп.
В ночи Венера-заряница
плывёт над пасмурной водой;
заснуть пора бы, да не спится
на брачном ложе молодой.
На грудь плитой могильной давит
почти воздушный пуховик.
Глазами мёртвыми буравит
из недр подушки смутный лик
и неизвестно в чём причина,
но краем врезалась в бока
та невесомая перина,
которая, как снег, мягка.
А это что за русый волос?
В ночи чуть слышным ручейком
журчит под самым ухом голос.
И этот голос ей знаком.
Кого он ей напоминает?..
Но тот уже не оживёт…
А голос снова возникает;
её по имени зовёт:
«Я здесь, с тобой, моя касатка:
смерть разлучить нас не смогла».
Внезапно страшная догадка
её сознанье обожгла.
Среди орудий смерти лёжа,
осмыслив всё, что позади,
завыла грешница: «Алёша-а-а…
За что? О боже! Пощади…»