Среди обезглавленных ленью бесплодных недель
я помню одну, что сжигал огнём своей страсти.
Тогда, я помню, барабанила где-то капель;
и кто-то делил тотальную иллюзию власти.
Среди обескураженных новой волной политической лжи
я медленно шёл, спотыкаясь даже на ровных местах.
А мимо летело то, что кричали вожди,
и не было правды в этих красивых словах.
Оппозиция просто гнобила новых богов,
боясь потерять своё мнимое право свободы,
которым прикрывала теракты веков,
и жертвы постоянно в чью отдавала угоду.
А в неделю ту нигде не упал самолёт,
и поезд ещё не успел с рельсов сойти,
корму корабля не пробил обманчивый лёд,
убийства детей не успели произойти.
В ту неделю нигде не взорвалась ракета,
на мине нигде не успел подорваться сапёр,
нигде не возникли из здоровых калеки,
нигде тела не ласкал полночный костёр,
От выхлопных газов нигде не умер младенец,
он нефти отходов нигде не погиб водоём,
нигде не лежал свежий труп среди полотенец,
нигде наркотиков не прогремел угасающий гром,
никто не разбился в неделю ту на дорогах,
никто не был задушен или иначе убит,
и дети внимательно слушали все на уроках,
нигде не был подстрелен вымирающий вид.
Неделю всю ту я в нирване и эйфории
провёл, погружаясь в свой сон, словно дым,
в котором люди деньги и власть забыли,
в котором природа гордилась чадом своим...