(Если дочитаете до конца, буду благодарна за отзывы) Благодарю за помощь в создании «Пребывания»
свою школьную подругу Лохову Н.
Глава 1. Заявка на отдых
Ух, как давно это было!
Австралия. Что мы тогда могли знать о ней?
Кенгуру! – вот первое, что приходило в голову: там повсюду прыгают кенгуру, из кармашков которых выглядывают забавные мордашки их детенышей.
Море! Австралия на карте как большой остров. А значит, море. Океан! Смущали, правда, акулы, которые, как нам тогда казалось, только и делают, что шныряют вдоль берега, подыскивая жертву для своих коварных замыслов! Брр…
Джунгли! В Австралии непременно должны быть джунгли! А еще много разноцветных попугаев, обезьяны на лианах.
Ну и еще в школьном географическом атласе при желании можно было найти добываемые на материке полезные ископаемые, разглядеть особенности рельефа, но нас это не особенно увлекало. А вот побывать наяву! Мечта!
И тут подруга Наташка – мы с ней с яслей вместе, а теперь сидели за одной партой – сообщила, что ее папа уезжает на месяц в чудесный мир Австралии и у нее, кажется, есть шанс отправиться туда вместе с ним. Повезло!
Каково же было мое удивление, когда она предложила и мне с ними! Мои родители, конечно, были далеки от ликования, но после наших долгих уговоров и всяческих заверений Наташкиных родителей отпустить все-таки решились.
И вот мы в Дарвине. Не центр, конечно. Я-то в то время была уверена, что центр – это Сидней, а он находился совсем в противоположной части материка. Но Наташкин папа уверил, что здесь мы увидим Австралию совершенно в ином свете. Такой, какой ее видят они – аборигены. За этим диковинным словом мне сразу мерещились свирепые морды с выпуклыми глазами, острыми клыками, облаченные в тигровые шкуры и с дубиной. На самом же деле все оказалось намного симпатичней.
Нуго – австралийская девчонка – с ней мы познакомились во второй день приезда, когда выспались и пошли осмотреться. Она смешно семенила, подтягивая за собой большую кудрявую овцу. Овца упиралась, блеяла и никак не хотела идти за своей маленькой хозяйкой. Но девочка явно не привыкла сдаваться. Она что-то торопливо говорила мохнатой спутнице в ухо, надеясь, что та образумится и добровольно побредет следом. Овца моргала, делала пару шагов и снова останавливалась, чтобы пожевать какой-нибудь кустик. Девочка на нее непонятно ругалась и делала очередную попытку. Зрелище было довольно забавное, похожее на перетягивание каната. Потом Наташкин папа предложил ей помощь. Овца пробовала брыкаться, тормозила, воткнув все четыре ходули в землю, но, поняв по злорадной моське своей хозяйки, что все ее попытки тщетны, покорилась.
Так мы дошли до дома девочки. То ли по причине одинакового возраста, то ли из-за хорошего эмоционального сопровождения язык не стал для нас большой проблемой, и уже через несколько минут мы узнали, что ее зовут Нуго и что она – сестра дочери вождя небольшого австралийского племени. Племя Мунуки, что в переводе означало «бесстрашие», обитало недалеко от Дарвина, и Нуго пригласила нас погостить у ее родственников.
Не каждый день принимаешь такие приглашения! Уж отдыхать, так отдыхать! И мы с радостью согласились!
Глава 2. К цели
На следующий день все были готовы к отъезду.
Мы сели в такси и поехали до ближайшего населенного пункта, в котором надо было взять сопровождающего. В отеле нам предложили конную прогулку.
- О, нет! Увольте! - пробурчал Наташкин папа, - девчонки маленькие, упадут еще!
- У нас лошади смирные, специально обученные, не волнуйтесь! Даже младенец сможет ими управлять. А уж Ваши-то красавицы!
Мы были польщены, а папа переубежден.
Итак – к цели!
В проводники нам достался смешной курносый австралиец с богатой курчавой шевелюрой. Когда он смеялся, кучеряшки подпрыгивали в такт его подергивающимся плечам. А когда пускал лошадь в галоп – растягивались и снова сжимались, как маленькие пружинки.
Точной копией Жоха была дочка Козо. Очень живая мимика ее лица непременно подталкивала к тому, что мы как по команде начинали хохотать, когда она принималась что-нибудь рассказывать. Да и говорила она быстро и малопонятно, взмахивая головой и руками, отчего ее черные кудри подскакивали, раскачивались и лезли в рот.
Так что ехать нам было весело и интересно.
Мне досталась красивейшая лошадь – черная, как ворона крыло, у Наташи, в противовес, белая, как снег, только грива рыжая. У остальных же можно было изучать причудливый рисунок, который при движении складывался в замысловатые картинки. Я бы и смотрела на них все время, если бы не погожий денек и открывавшиеся нам то и дело чудесные пейзажи. Яркие цветы, разноцветные птицы, порхающие над неизвестными деревьями, ручейки и веселые курчавые ребятишки, бегущие следом за нами.
Жители деревень, попадавшихся нам по дороге, были приветливы, они обменивались с Нуго какими-то многозначительными взглядами и непонятными фразами и, а потом задорно белозубо смеялись. Все они были очень «легко» одеты, проще сказать – полуголые. На шеях их поблескивали не то бусины ягод, не то какие-то ракушки, не то еще что-то, издали напоминавшее клыки диких зверей.
Ехать пришлось достаточно долго. Мы, непривыкшие к верховой езде, очень устали. Все чаще стали делать остановки. Нуго срывала нам вкусные фрукты, поила ароматной водой из фляги и протягивала кусочки жаркого, припасенного на дорогу.
Только к середине следующего дня мы добрались до места назначения.
Навстречу нам выбежали темнокожие люди с копьями. Один из них с длинными черными волосами выступил вперед и поздоровался. Мы ответили по-русски. Мужчина повторил: «Здравствуйте». Это так комично прозвучало из его уст, что, не удержавшись, Наташка, я и Нуго прыснули. Все остальные тоже покатились со смеху! С этого момента стало понятно, что мы среди друзей.
Племя расположилось невдалеке от реки, которая, разгоняясь, низвергала затем свои потоки с большой высоты. О! Какой красивый это был водопад! Мелкие брызги летели во все стороны, словно пар поднимаясь от воды. А солнце в них отражалось радугой. Глухой шум доносился до места поселения и зачаровывал, гоня все мысли из головы. Диковинные растения, птицы и заразительный смех доброжелательных аборигенов. Оставалось только наслаждаться окружающей нас красотой дикой природы!
Поселили нас у тётушки Бальзы, которая очень любила детей. Ее домик был просторным – дети и внуки постарались для обожаемой старушки, хотя на старушку она совсем не походила. Это была совсем не та привычная бабушка в платочке в российском хлебном магазине. Это была небольшого роста пухленькая темнокожая женщина с короткими курчавыми волосами, большими добрыми руками и журчащим голосом.
Мы помогали ей по хозяйству, по большей части находясь вблизи хижины. Чуть дальше отходить было страшновато. Еще и в траве кто-то постоянно копошился.
Дети над нами постоянно подтрунивали. Они то уносились куда-то в лес, то вдруг выныривали из-за кустов с криком и с чем-то извивающимся в руках. Мы с визгом убегали обратно в дом, полагая, что это ядовитая змея, а потом оказывалось, что это просто палка. Взрослые их журили.
Вечером все собирались у костра и пели. Это было завораживающе! Голоса гудели, как стремительные речные воды, переливались, потом становились тише и, почти затухнув, вдруг опять нарастали!
На ночном небе танцевали яркие звезды, подмигивая веселым искоркам, взметающимся от костров. На темном фоне все выступы, все очертания казались пугающими таинственными существами. Ни шороха. Только мерный гул голосов, шум водопада, да треск сучьев, изредка подкладываемых «бесстрашными».
Глава 3. Похищение
Однажды утром к нам прибежала взволнованная каким-то событием Нуго. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, но чего хотела – не говорила. Кстати сказать, застала она нас еще «спящими». Очень уж славно было валяться на ароматных соломенных тюфяках и мечтать о событиях предстоящего дня. «Бесстрашные» же вставали рано и стразу принимались за дела. Кто в лес за фруктами, кто за водой, кто готовить – всем находилось занятие.
Нуго показала нам на ведра, что она захватила по дороге:
- Если через минуту вы не окажетесь на улице, водичка окажется на ваших спинах! Наташку это сообщение просто выдернуло из-под пледа, и она, визжа, как поросенок, поскакала умываться. Я не поверила, что Нуго может быть такой коварной! Ох, зря! Через мгновенье после моего неспешного потягивания меня окатило такой ледяной волной, что я взвыла и, фырча и отплевываясь, выскочила на улицу.
Погода радовала. Сквозь листву уже вовсю светило солнце. Когда мы отправлялись, то боялись проливных дождей, превращающих все тропки в липкую грязь, а экзотический отдых – в постоянное выжимание одежды (наверное, еще и по этой причине люди здесь ходили полуголыми) Так вот за время нашего пребывания в Австралии погода огорчила всего пару-тройку раз, а так температура – около 30 градусов. Хочешь – загорай, хочешь – купайся, а можно просто наслаждаться теньком под развесистыми пальмами, да еще и жевать при этом какой-нибудь сочный фрукт!
Итак, погода обещала погожий денек, а умытая Наташка хохотала, хлопая себя по животу, над моей скомканной подрагивающей фигуркой.
Нуго как ни в чем ни бывало подошла и спросила:
- Девочки! А почему вы почти не ходите гулять?
- Да, нам и тут хорошо, - скромно ответили мы.
- Но ведь вы приехали посмотреть! А что здесь вы видите? – не унималась подруга.
- Нуго, но ведь мы ничего и никого здесь не знаем, нам просто страшно, а вдруг нас кто-нибудь укусит? – решилась все-таки на откровение Наташка.
- … или вообще съест! – поддакнула я.
Нуго хмыкнула.
- А что же ночные вылазки вас не пугают?
А нам и невдомек было, что кто-то в племени знает о наших ночных вылазках. Ведь темно! Да еще и крались мы тихонечко, ни с кем не встречаясь по дороге, а после прятались за кустами…
- М.мм… - переглянулись мы с Наташей. А Нуго хитренько подмигнула и добавила:
- У нас тут уже все мальчишки в нетерпении! Очень хочется познакомиться с красивыми русскими девочками!
- О! Так они же нас и не видели совсем!
- Это вы так думаете! – хихикнула она и вихляющей походкой пошла прочь.
Вечером мы, как и раньше, решили полюбоваться на звездное небо, но не тут-то было!
На нас наскочили какие-то темные личности, завязали глаза (хотя мы и так ничего не могли различить во мраке), связали по рукам и ногам, зажали рты, взвалили на плечи и поволокли в ночь! На крыльцо выбежала неуклюжая, разбуженная криками, тетушка Бальза. Однако, увидев шествие, тихонько засмеялась и пошла ловить свой недосмотренный сон.
Глава 4. Коварный план (Наташин рассказ)
Когда нас схватили, я от неожиданности потеряла сознание. А может быть, это произошло еще и оттого, что меня обо что-то стукнули головой.
Когда я очнулась, все сидели в какой-то пещере. Было тепло, повсюду горели огоньки.
Надо мной склонились Нуго, Аня и какой-то белобрысый. Увидев, что я пришла в себя, Аня сказала:
- Ну, что, нас украли!
- Это Эйко! – представила мальчика Нуго, - Наташа! – указала она на меня.
- Нет, это ж надо! – закричала я. – Сначала нас связывают, неизвестно чем ударяют по голове, а потом еще и мило знакомят непонятно с кем! Не пойдет друзья!
Мальчик попытался подняться, но я в гневе толкнула его:
- Даже и не мечтайте! Уж я-то найду тропку, чтобы выбраться из вашего плена!
- Я тоже иду, - грустно согласилась Аня.
Потом мы поблуждали вокруг озера, что находилось прямо в пещере, поосматривали стены в поисках хоть какого-нибудь отверстия, пока, наконец, кто-то из ночных похитителей не ткнул нам пальцем в дырку.
Анька замешкалась, пытаясь то ли поблагодарить за подсказку, то ли попрощаться. Но я со злости так потянула ее за руку, что она ударилась лбом о низкий потолок.
Весь день мы просидели на чердаке тетушки Бальзы, не показывая и носу из дому. Ближе к вечеру все-таки не удержались – вылезли. Кругом никого, если не считать тетушки Бальзы и папы, которые громко болтали и смеялись.
И тут нам на ум пришел коварный план! Убедившись, что нашей отлучки никто не заметил, и с трудом узнавая дорогу, мы двинули к вчерашнему месту заточения.
Натыкаясь на кусты, и царапаясь о какие-то колючие заросли, мы то падали в овраги, то ползли по каким-то горкам и холмикам. Ну, прям шпионы! Периодически из кустов поднимались стайки пестрых птиц, которые перелетали на другое место и опять заседали в густой траве.
Вдруг послышались голоса. Мы затаились и прислушались. Говорил мальчишка:
- .. .это же здорово! И она мне понравилась! Мы обязательно подружимся, вот увидите!
Девчачий голос возразил:
- Когда ты, интересно, собираешься подружиться? Вчерашняя ваша с Эуди попытка провалилась с треском! Они уедут скорее, чем вы придумаете что-нибудь стоящее!
И девочка засмеялась. К ней присоединилась Нуго. А потом голоса начали удаляться, и мы продолжили наш путь.
Наконец показалась пещера! А вот и отверстие входа – Аня потерла лоб.
Заглянули, посвистели, погавкали, будто заплутавшие псы, – никого, кроме эха.
Войдя, для начала осмотрелись, а то вчера из-за бушевавшей ярости, ничего толком и не разглядели.
Неплохо у них тут все оборудовано. Какие-то даже шкафчики, что ли. А в них – посуда допотопная, конечно, но зато прочная и легкая. Дальше по всему периметру возвышения для лежанок, гамаки. Углубления для факелов и место для костра. Посредине – озеро. Вода, правда, холодноватая – солнцем не прогревается. Хорошее такое место для банды заговорщиков!
«Вот уж отомстим за себя!» - потерли мы ладошки. И принялись чудесить!
Сначала на тропинке у входа вырыли яму. Постарались сделать ее поглубже, а потом замаскировали травой и листьями. После высыпали из шкафчиков посуду и отправили ее в плавание по пещерному озеру. А уж потом в эти ящички напихали комья земли, мелкие камешки и прочий сор. Дальше в одну большую кучу навалили тюфяки, а с разных сторон от этого нагромождения протянули петли, продев их через кольца для факелов. Тяжеленькая работенка! Ну, и, конечно, если зайти и дать глазам привыкнуть к полутьме, то все наши ловушки были как на ладони. А вот если с наскока – берегись! На то мы и сделали расчет.
Глава 5. Расплата
Утром за нами зашла Нуго. Она сказала, что «бесстрашки» (так наших новых друзей прозвала Наташа) горят желанием покаяться за свой некрасивый поступок. «Ага, значит, еще не были в пещере», - решили мы и согласились пойти принять их извинения.
Наташа вся источала улыбки, сгорая от нетерпения увидеть наш план в исполнении. Я тоже внутренне ликовала.
Наши похитители оказались вполне милыми и симпатичными ребятами.
- Аня, Наташа, - представила нас Нуго. Когда она назвала мое имя, один из мальчишек, светловолосый, с большими темными глазами, сверкнул ими в мою сторону и улыбнулся. Я уже было начала жалеть о предстоящей мести, но Наталья грозно глянула на меня, как бы подтрунивая: «Ай-яй-яй! Ей подмигнули, она и растаяла тут же!»
- Это Джонон! – указала Нуго на симпатичную девочку. Джонон – дочь вождя и моя двоюродная сестра! - не без гордости заявила она.
Девочка радостно кивнула, тряхнув длинными светлыми волосами.
- Эуди, Эйко – братья, - представила Нуго улыбнувшегося мне мальчика и второго, чуть пониже ростом.
Наташа зарделась.
«О! Оказывается, ей самой приглянулся этот «бесстрашный» мальчуган!» - подумала я. Но, приглядевшись, поняла, что по нраву ей как раз тот, что пониже – Эйко. «Вот и славненько!» - решила я.
Потом были представлены Дзиноро – самый старший из всех, лет четырнадцати-пятнадцати – внук Ситао(одного из старейшин), Гридзоко – внук Каохану (тоже старейшина, муж тетушки Бальзы). Козо мы уже знали.
Все новоиспеченные друзья белозубо улыбались и настроены были очень дружелюбно. Мы мило болтали, пока шли и даже позабыли о том, что ждало всех в пещере, пока не приблизились к ней.
Первыми свое гостеприимство решили проявить мальчишки и двинулись вперед, полуобернувшись к остальной компании. Эйко наступил в яму, потерял равновесие и уцепился за брата, который тоже не удержался и грохнулся рядом.
Пока они пытались распутаться и подняться, девчонки со смешком обошли их и пронырнули в пещеру.
Кавардак сразу бросался в глаза. Мы с Наташкой отошли подальше и принялись наблюдать за разворачивающимися событиями, а Джонон и Козо в недоумении метнулись вылавливать посуду из озера. Ха! Не так-то легко это было сделать: тарелки крутились то вправо, то влево, а в руки не давались, отплывая все дальше и дальше от берега. Вот Козо потянулась и уже почти ухватила кружку, вцепившись в ногу Джонон, но не удержалась и повалилась в воду, увлекая подругу за собой. Брызгаясь и визжа от холода, они все же насобирали остатки, но вот вылезти! Края углубления, в котором было озеро, отсырели и покрылись скользким налетом. Поэтому с полными посуды руками девчонки то и дело скатывались обратно. На помощь им поспешили Дзиноро, Гридзоко и Нуго. Изрядно измочившись, они все-таки вытащили все и всех из воды и открыли шкафчики. Мамочки! Пыль, песок, грязь, комья земли полетели в лицо, облепили мокрые тела. Гридзоко попятился назад, споткнулся о груду тюфяков и угодил ногой в петлю. Он тер глаза и не мог понять, что же такое произошло. Дзиноро стал разгребать завал и угодил в другую петлю. Упав, он потащил веревку за собой и Гридзоко повис вниз головой под сводом пещеры, крутясь и вопя, однако, не забыв при этом захватить с собой один из тюфяков. Он висел, орал и тряс тюфяком, а мы с Наташкой корчились от смеха. Тут Дзиноро, отчаявшись развязать петлю, догадался перерубить ее копьем, которое никогда не выпускал из рук. И тогда потерявшая натяжение веревка взметнулась вверх, и Гридзоко вместе с тюфяком полетел прямо в озеро. Но мы этого уже не видели, так как, вдоволь насмеявшись, ушли на реку делиться впечатлениями.
Глава 6. Приглашение
Прошло две недели с тех пор, как мы прибыли на материк.
Я уже давно адаптировалась, мне все нравилось. Наташе тоже. Все нас удивляло и восхищало. Мы уже безбоязненно выходили из дому. То пытались помогать по хозяйству, то гуляли весь день, загорая и купаясь в реке.
За наш «реванш» нас уже давно простили. Точнее, мы были в расчете, поэтому дружно играли, резвились и знакомились с местной флорой и фауной. Пещера стала для нас штабом, где частенько велись разговоры о чрезвычайно важных делах или просто задушевные беседы.
Со всеми жителями деревни мы тоже познакомились и подружились. Да и было их не так много.
Особенно умилял нас с Наташей маленький сын вождя Иокачи. Такой же беленький, как и сестра, со светящимися черными глазками и бронзовой кожей, он никогда не унывал, бегал за нами хвостиком, но не надоедал, а веселил нас своей непосредственностью и показушной взрослостью.
Как-то раз ко мне подошел мой маленький дружок Иокачи:
- Приходите сегодня ты и твоя подруга Наташа к реке – у нас большой праздник: 6 лет с тех пор, как я появился на свет!
- Обязательно придем! – заверила я пацаненка и в честь даты 6 раз его легонько дернула за уши.
Иокачи засмеялся и убежал тянуть уши всем остальным.
Вечером к нам прибежали наши друзья. Но на что же они были похожи! Если бы вы только видели их наряды и лица! Я даже сначала решила, что это страшный сон, но когда нас куда-то потащили, поняла, что кошмарная явь.
Сами австрики (так между нами я называла их для сокращения) ничуть не смущались, наоборот, они даже гордились своим видом:
- Как моя прическа? – со взбитыми и переплетенными с травой волосами вопрошала Нуго.
- Восхитительно! – кивали Козо и Джонон.
- А как я? – смешно гримасничал размалеванный Дзиноро.
- ООО! – в восторге закатили глаза мальчишки, а девчонки стали прыгать и кричать загадочную фразу:
- Бютке, бютке, мала-мала бютке! (Еще не раз мы слышали это из уст наших друзей, но смысл этих слов так и не выведали)
Быстро темнело, но и без солнечного света было понятно, что наша процессия движется в направлении пещеры. Внутри было тепло, потрескивал костер. Мальчишки принесли еще ворох прутьев, подкинули их в пламя и сказали нам скидывать одежду и лезть в озеро.
Сами в это время они принялись выть какую-то песню и танцевать, закидывая ноги и смешно мотая головами.
Нет! Что-то нам совсем не хотелось раздеваться и залазить в холодную воду! Я так и сказала:
- Не заставите!
А они и не стали. Просто взяли за ноги, за руки, размахнулись НАМИ и закинули!
- А! Брр! – завопили мы, выныривая и отфыркиваясь.
А бесстрашки в это время раскидали горящие сучья вокруг озера и грели на них какие-то разноцветные смеси.
Интересно, как они планировали нас вытаскивать? Или, может, они решили, что мы, как йоги, будем по углям ходить босиком?
А в это время Джонон подошла к краю «берега» и плеснула свою бурлящую белую смесь прямо в нас. Хорошо, что мы успели нырнуть, зажав нос. А когда вынырнули – вокруг все клокотало и хрюкало. Правда, стало намного теплее.
И тут я увидела Наташу, с которой стекало что-то типа известки. Она моргала угольками глаз, а на голове красовался мыльный сугроб.
- А снеговик! – заорала она, увидев меня, и стала корчиться от смеха. В ее нынешнем виде это было так комично, что я просто затряслась в истерике. Наташка, видимо, решила меня перещеголять и начала падать в обморок. Конечно же, у нее ничего не вышло – она вновь возникла над поверхностью с новым еще большим сугробом на голове.
Тут вдруг пена стала таять. Бурлить и клокотать перестало, вода разгладилась, и мы увидели в ней свои отражения! Вот ведь интересно как! Тот, кто смотрел на гладь озера сверху, видел себя, словно в зеркале, изнутри же было понятно все, что происходит наверху.
И мы кое-что задумали!
Когда Нуго начала лить за борт из своей миски что-то желтое, мы снова зажали носы, нырнули, но вот появились уже совсем с другой стороны – там был наш тайный ход!
Глава 7. Тайный ход (Наташин рассказ)
Как-то раз мы с Аней валялись под раскидистым деревом и отдыхали. Палило солнце, шумела река, перекрикивались птицы. Меня стала одолевать дремота, когда вдруг к моему лицу прикоснулась чья-то ладонь и зажала мне рот. Рядом вскрикнула Анька. Я открыла глаза и увидела, что мы окружены какими-то людьми, с головы до пят облепленными грязью. Особенно ярко на этом фоне выделялись белки глаз и высунутые языки.
- Людоеды! – мелькнула мысль. И я, с силой оттолкнув руку, зажимавшую мне рот, подскочила и, как бешеная, понеслась прочь. Тут же за мной с воплем помчалась и Аня. «Грязнули» немного оторопели и языки спрятали. Но тут же спохватились и поскакали за нами. Мы бежали и бежали, пока не убедились, что наши преследователи не сильно-то и торопятся.
- Растягивают удовольствие! Хотят погонять нас, как кошка мышку, а потом – Ам! – зловеще зашептала мне Анька, - надо бы нам спрятаться!
Сначала мы подумали залечь где-нибудь между кустов, а потом решили, что у людоедов, должно быть, отличное обоняние. И они мигом нас вычислят. Поэтому крадучись двинулись к пещере. Однако, придя туда, убедились, что прятаться тут и негде! Только если под тюфяком или в шкафчике для посуды! Оставалась надежда, что эти грязные людоеды просто не знают про этот лаз. Но надежда быстро рассеялась, когда мы выглянули в «окно».
Окном здесь служило отверстие в скале в 20-30 сантиметрах от пола. Из него было видно тропку, ведущую к пещере, а если высунуть голову, то и водопад!
Так вот «грязнули» уверенно шли прямо по направлению к нашему укрытию.
- Почуяли! – в ужасе запищала подруга.
Мы еще раз осмотрелись.
- Озеро!
Часть его была скрыта тенью уступа. Мы, преодолевая дрожь, залезли в воду и, стараясь не колыхать ее, поплыли туда. Я уже потеряла Аню из виду, когда она вдруг возникла передо мной из ниоткуда и сказала:
- Я нашла выход!
Оказывается, под уступом было совсем не глубоко. А в стене угадывалась темная дыра.
- Нет, я не полезу туда! Мало ли что там! Страшно!
- Конечно, лучше быть съеденными! Мы туда заберемся, просто постоим, пока людоеды не убедятся, что нас тут нет, и не уйдут! Вряд ли им захочется здесь купаться!
- Ладно! Убедила… - проворчала я, когда «на пороге» вдруг возникли преследователи
Залезть в дыру не составило особого труда, так как она была достаточно широкой. Да и в высоту ее хватало, чтобы идти по ней не только не нагибаясь, а еще и вытянув руки вверх. Да, я не оговорилась, сказав «идти», потому что там был ход! Изнутри тянуло сыростью и затхлостью, но мы решили, что вернуться всегда можно и, не спеша, тронулись в путь.
Со стен и потолка свисала паутина, сочилась какая-та липкая гадость, пахло чем-то неприятным – было страшно до жути. Но еще страшнее было повернуть назад. И тут вдруг Анька взвизгнула! Эхо подхватило ее визг, исковеркало и понесло под потолком. Тут же сверху захлопали чьи-то крылья. И мы побежали, что есть сил вперед. Остановились лишь, когда почувствовали небольшой сквознячок.
- Ты чего завопила?
- Мне показалось, что я наступила на змею!
- Может на крысу? Вряд ли змеи живут в пещерах! Они в песке больше или в лесу!
- Много ты знаешь! А крыса – тоже! Ничем не лучше! Накинутся на нас целой стаей и съедят!
- Вот еще, выдумала! Ты лучше скажи, мне кажется или подуло?
- Мне тоже так показалось! Выход?
- Только бы он не сужался! Мне холодно, противно!
- И мне! Так хочется на солнышко!
И мы двинулись вперед. А через некоторое время увидели свет. УРА! Это был выход! Немного, правда, пришлось потрудиться, чтобы убрать растения, преграждавшие путь на волю, но по сравнению со всем пережитым это было совсем просто.
Часом позже, уже окончательно придя в себя, мы хорошенько разглядели, что открытый нами ход выводит к месту, где река разветвляется. Одна ее часть устремляла свой бурный поток к краю скалы, превращаясь в водопад, а вторая, немного сторонясь, все мельчала, сжималась, пока не превратилась в маленький ручеек, который терялся где-то в глухой расщелине, как полагалось раньше. Разубеждать кого-то, ни, тем более, убеждать в обратном мы не стали. Более того, копнув глубже, решили, что этот ручеек наверняка каким-то образом питает наше пещерное озеро, не давая ему пересохнуть.
Потом, сбегав за фонариком, мы еще раз прошли весь путь от пункта А до пункта В, разгребая палкой небольшие завалы и убирая со стен паутину. Вход при этом (или выход) маскировать нам практически не пришлось – уж очень удачно росло дерево – ни за что не угадаешь тут тайник, если случайно в него не залезешь!
Внутри нам стало понятно еще и вот что: то, что Аня поначалу приняла за извивающееся змеиное тело, было на самом деле все тем же ручейком. Быстрый и холодный, он бежал, оставляя на камнях скользкий след. Что ни говори – с фонарем жизнь показалась значительно веселее и оптимистичней!
Кстати, про людоедов-то мы совсем забыли! А вот когда выглянули из нашего нового укрытия, увидели и услышали, как все эти грязнули с отмытыми ныне лицами Эйко, Эуди, Нуго, Джонон и Гридзоко с удивлением пытаются определить, куда же мы могли пропасть. Сначала мы уж хотели поиздавать какие-нибудь ужасные звуки, чтобы проучить их за наш прерванный отдых, а потом решили, что этим поступком они подарили нам замечательную возможность открыть тайный ход, который обязательно когда-нибудь еще пригодится.
Вот и пригодился.
Глава 8. Подготовка (Наташин рассказ)
Аккуратно забравшись в отверстие нашего тайного лаза, мы нащупали фонарик, который оставили здесь в прошлый раз. Чуть-чуть пройдя вперед, включили его, и спокойно пошли к выходу, по дороге продумывая дерзкий план:
- Ань, ты помнишь, когда мы в первый раз здесь в темноте шастали, на нас из стен какая-то гадость лилась?
- Ну!
- Что «ну»? Помнишь или не помнишь?
- Ну, конечно помню! Такое забудешь! Сколько мы потом отмывались! Меня запах до сих пор преследует!
- Ха! Он тебя преследует потому, что ты находишься среди него! – захихикала Наташка.
- Ой, ну ладно, чего ты хотела этим сказать?
- Так вот! Бесстрашки нас напугали своим грязным видом даже днем!
- Так мы ж со сна!
- Со сна! Ёлка ты, а не сосна!
- Наташ, давай по делу, без этих своих…
- Хорошо. По делу. Предлагаю потереться здесь о стеночки и удивить всех нашим новым обличьем!
- Точно! Хотели маскарад – будет им маскарад! А впотьмах еще и интереснее!
И мы, морщась от противного запаха, стали бить руками по стенкам. Началось! Липкая, где черная, где зеленая жижа заструилась по нашим «отбеленным» телам. Растирая это по себе, мы в какой-то момент даже вошли во вкус и, хихикая, стали размазывать кашицу уже друг по другу! Вдоволь позабавившись, вышли на свет или, точнее, шагнули во мрак – солнце село.
Теперь надо было снова идти в пещеру, чтобы найти там наших друзей. Но делать этого нам не пришлось, потому как оттуда они уже вышли и спускались теперь вниз по тропке.
- Я в озеро нырял три раза! – потрясал копьем Дзиноро.
- Нет, не могли они утонуть! Там хоть и прохладно, но мелко. Да и плавают они нормально, - пожала плечами Нуго, - может, вышли как-то незаметно, когда мы отвлеклись?
- Нет, я стоял на выходе! Мимо меня никто не проходил, не пробегал и не протискивался. А пещеру я несколько раз обошел и заглянул везде! Но я могу и еще! – сказал Гридзоко.
- А я! Да я! Да, я могу весь лес оббежать, я могу… - не окончил Эуди и насупился.
- А уж я-то!!! – яростно бросил Эйко и так грозно посмотрел на остальных, что те невольно притихли.
- Хватит! – с важностью вождя пресекла дальнейшие бравады Джонон, - пойдем-ка лучше их поищем! Может, они уже и добрались без нас?!
И тут, даже не ожидая от себя, я вдруг завыла, как милицейская сирена:
- Миууу – Мииииуууу – мииуу!
А Наташка начала дико хохотать, всхлипывать и вытащила голову из кустов.
- АААААААА! Дьявол! – разом заорали Эйко и Эуди, прижались друг к другу, и стали потихоньку пятиться назад.
- Какой там дьявол? Зверюшка, наверное, какая-нибудь заблудилась… - стараясь скрыть свое беспокойство и показаться совершенно бесстрашным, тихо проговорил Дзиноро и схватил Козо за руку, тоже готовясь к отступлению.
- Да я сейчас нарву листьев, подойду с другой стороны, да как дам ему по голому заду! – храбро заявил Гридзоко, который стоял в стороне и не видел Наташку из-за деревьев.
Джонон посмотрела на него и улыбнулоась – ее единственную, казалось, происходящее только забавляет и ничуть не страшит. Гридзоко исполнился еще большей решимости:
- Сейчас увидите, как я его!
Он развернулся и пошел прямо ко мне. Сначала я перепугалась и уже собиралась упасть в обморок, но тут вспомнила свою задачу. Сделала как можно свирепей рожу, из острого белого щебня у моих ног наскоро соорудила себе подобие клыков и, когда мальчишка был уже совсем близко, с визгом выскочила перед его носом.
Он заорал и ринулся к остальным. Те оторопели и с места не двигались. Я же начала носиться, вскидывая руки к небу, и бешено вращать глазами, а потом, остановившись прямо перед ними, решила зарычать. Не знаю уж, какой у меня получился рык, но зубы из открытого рта повалились картинно!
Тут уж упали не только Джонон и Козо, но и Дзиноро с Гридзоко. А Эуди с Эйко, по всей видимости, просто сошли с ума. Они завопили и, отталкивая друг друга, принялись вползать на пальму, причем довольно быстро:
- Дьвол!
- Демоны!
- Это дьявол!
- Их два!
Это из-за куста выскочила Наташка с факелом и подпалила сухое дерево, на котором пытались скрыться наши герои. Те соскочили и, волоча за собой горящие листья, ринулись к пещере, но и там их постигла неудача. Споткнувшись о свои же миски-тарелки, братья упали во все ранее приготовленные разноцветные смеси! Вот уж красавцами они встали!
Мы же, вдоволь насмеявшись, наконец, решили рассекретиться и вместе с остальными пошли в пещеру. Австрики были повержены! Ура! Еще одна наша безоговорочная победа!
Все быстро утешились, опять стало весело. Нас усадили на тюфяки и стали кормить и поить чем-то сладким. Умм, как вкусно…..
Когда я очнулась, надо мной склонились Джонон, Нуго и Дзиноро, из-за плеча которого то и дело выглядывал Эуди и глупо улыбался. Эйко и Гридзоко стояли невдалеке и о чем-то оживленно беседовали. Периодически с их стороны доносился смех.
Я, еще не осознавая до конца, что я и где я, спросила:
- Что происходит? Что вы со мной делаете?
- Разукрашиваем!
- Зачем?
- Чтобы тебе можно было пойти на день рождения к Иокачи.
- А так нельзя?
- Ну, конечно! Там будут все великие люди, их жены, дети и вдруг появитесь вы!?
- Ну? – так и не понимала я.
- А то, что у нас традиционно на Дне рождения какого-нибудь великого человека все должны быть одеты, как подобает случаю.
- Погодите, так мы к Иокачи идем или еще к кому-то?
- Ты еще не пришла в себя, что ли? Конечно, к Иокачи!
- А он очень великий человек?
- Он же сын вождя!!!
- Ну и что? Он же не вождь!
- Чего ты заладила «ну, да ну»? – спросил меня Дзиноро.
Я не нашлась, что ответить.
Подошла Козо и сказала, что Наташа полностью готова к разукрашиванию.
- О! Я пошел! – крикнул Эйко и оставил Гридзоко в одиночестве.
Не смогли нас в озеро снова заманить, так опоили колдовским зельем! Эх, австрики!
Глава 9. Праздник
Мы пошли к реке. Увидев при свете факела свое отражение в воде, я сначала ужаснулась, подумав: « Это еще кто?». Поглядела на австриков. Среди них чудища не обнаружила, хотя они тоже не далеко ушли по своим внешним данным. Наташка – похоже, но не она… Наклонилась, пригляделась…
- Наташ! Что там за чудище в воде? У меня страшные догадки!
- Ага! Ты права! Это твое отражение!
- О!!! Я явлюсь к Иокачи таким страшилищем? Неужели, именно такой он хотел меня видеть на своем празднике?
- По-моему, я еще хуже!
- Ммм, ну…не то, чтобы…
- Понятно…Ободрила ты меня, подруга.
- Пора идти! Уже темнеет! – к нам подошли австрики. На мой взгляд, так уже было темнее некуда, и только факелы помогали нам не натыкаться друг на друга.
Двинулись. Наташа спросила:
- А подарок ему не нужен?
- Зачем?
- Ну, День рождения все-таки! У нас дарят подарки!
- А у нас лучший подарок – это танец!
- Книга… - шепотом по-своему закончила я знакомую с детства фразу.
Через какие-то заросли, траву, цеплявшуюся к волосам, колючки, кочки мы продрались на хорошо протоптанную дорожку. Пот тек градом, кожа липла от наложенной на нее «косметики», в глаза летела пыль. Мы устали…
- А скоро остановка? – то и дело спрашивали то я, то Наташа.
«Бесстрашные» не отвечали и шли вперед, как «неутомимые».
Вот, наконец, до нас стали доноситься звуки бубна, барабанов, разномастные завывания. Австралийцы остановились. Да так резко, что я чуть не влепилась во впередиидущего Гридзоко, а Наташка – в меня.
Перед нами росли какие-то не то деревья, не то кустарники с плоскими шершавыми листьями. Думаю, что за ними и начиналось основное действо, потому как все факелы были затушены, и нас тут же окутала мгла.
На миг все звуки смолкли. Может быть, мы подали сигнал? Но нет, раздался клич, и песни возобновились. А мы опять пошли.
Я зевнула. За мной – Наташка. Спать хотелось нестерпимо. Ноги отказывались переставляться. Куда мы идем? Пешком в Сидней, что ли? Упрямо перебарывая свой сон, я прибавила ходу и не заметила, как на несколько шагов опередила Гридзоко, который тут же схватил меня за руку и молча потянул назад. От резкого движения я пришла в себя и обнаружила, что мы подходим к поляне, на которой горят костры, бешено прыгают люди, а другие издают гортанные звуки различной тональности и ударяют в какие-то по всей видимости музыкальные инструменты. Нашего приближения они не заметили. Я хотела крикнуть сидящему в кругу Иокачи о том, что мы, наконец, пришли, но Эуди остановил меня.
- Почему ты не хочешь, чтобы он узнал?
Эуди таинственно приложил палец к моим губам:
- Суприз…
- Сюрприз! – поправила я.
И тут все, как по команде, встали на колени. Мы с Наташей тоже.
- Это зачем? – спросила она у Эйко.
- Так надо! – шикнул он.
- Ну, раз надо…
Австрики стали рвать траву под ногами и бросать себе на голову, а потом поползли к поляне. Мы – следом. Они остановились. Мы тоже. Они вскочили и с громким «мала-мала бютке» бросились вперед. Наташка, спотыкаясь и падая – за ними. А я зацепилась ногой за какой-то корень, который никак не могла с себя содрать, а бежать он мне не давал. Наконец, одолела! Ну, не то, чтоб совсем освободилась, но смогла ковылять, подволакивая за собой спутанную ногу. Потом вдруг вспомнила, что не посыпалась травой, упала, больно ударившись о камень коленкой, и, хрипя что-то типа «аты-баты», поползла, как раненый боец с корнем на ноге, в сторону остальных…
Всех моих приключений, казалось, никто и не заметил. Наташка стояла около вождя, а тот курил трубку. И как раз, когда я подошла, он выпустил облако дыма. Во рту у меня запершило, я скосила глаза и принялась кашлять. А вождь вдруг ударил себя руками по коленям и громко заразительно засмеялся. А потом пошел к танцующим, вскочил в круг и стал что-то выкрикивать. Остальные подвывали его словам и продолжали то раскачиваться, то дергаться в разные стороны, вскидывая вверх ноги и руки. В какой-то момент вождь обернулся и подмигнул нам с Наташкой. Мы решили, что это приглашение и двинулись к танцующим. Как ни странно, нас тут же приняли в свои ряды. А после подбежали австрики и тоже запрыгнули к нам.
От всего происходящего веяло таким волшебством, такой нереальностью, что у меня от счастья закружилась голова и задрожали колени! Я кружилась, приседала, кричала вместе со всеми, раскачивалась, смеялась и плакала одновременно.
Потом вдруг круговерть утихла.
- Наверное, устали, - подумалось мне.
Вождь принялся курить. Запах махорки или не знаю, чего они там кладут в эти трубки, был сладковато-древесным. Он глубоко затягивался, а потом надолго замирал, глядя куда-то в безграничное небо. Эх, красота!
За вождем следом принялись курить и остальные мужчины племени во главе с тетушкой Бальзой.
Эуди тоже расхрабрился, взял у отца трубку и – в рот! Весь покраснел, глаза заслезились. Но кашель сдержал! Просто подскочил и бросился к речке. Мне вдруг стало так жалко его глупого, что я побежала за ним. А Наташка – за мной. И мне это совсем не понравилось.
- Не ходи за мной.
- За вами?
- Я иду совсем в другую сторону от Эуди.
- Так я и поверила! – прищурила глаз Наташка.
- Ну, как хочешь, - и я решительно (с большой неохотой) повернула в другую сторону. Пройдя пару шагов, я оглянулась и никого не увидела.
- Следить за мной решила! Ладно, подружка! - повернула я обратно к поляне.
Посреди поляны сидел Иокачи и пел что-то заунывное. Когда я появилась, ему начали подтягивать несколько голосов. Наташа была уже там и тоже тихонько поскуливала. Я подсела к ним и тоже решила потренироваться в пении, но как ни силилась, к их заунывности примкнуть никак не могла. И тут вдруг ни с того, ни с сего, как запою арию Сусанина. Да так, что аж у самой уши заложило! Нет, такого я от себя точно не ожидала. А на поляне все затихли и, открыв рты, смотрели на меня. Иокачи первым закрыл рот и попросил спеть еще что-нибудь наше. Мы с Наташкой исполнили «Вместе весело шагать по просторам», потом «Чунгу-Чангу» и «Улыбку». Всем очень понравилось, но ария Сусанина, по-видимому, произвела просто неизгладимое впечатление на австралийцев и они попросили ее повторить.
Я «пробасила» самую нижнюю свою ноту и затянула:
- Ты вза-айдёёёёёшь ма-а-я заря!
Взгляну в ли-и-цо-о-о тваёёё…
Па-а-следня-а-я заряяяяяяя! – я обвела всех суровым взглядом из-под низко опущенных бровей, - Наста-а-ло время-а ма-аё…
Все зааплодировали, и на поляне вновь стало шумно.
Вождь ударил в какую-то железную тарелку, следом за ним сделали то же и старейшины племени. Меня, как, впрочем, и Наташку, подхватили под руки и потащили в круг. Там уже вовсю прыгал Иокачи. Мы стали соревноваться, кто поднимет ноги выше головы, а потом вновь пришло это сладостное ощущение счастья. Я закрыла глаза, и меня как будто понесло по течению. Раздавались какие-то тихие, нежные, ласкающие слух звуки. Было тепло и радостно.
Вдруг все смолкло. Мои руки остались свободными – их отпустили. Я подумала, что это ненадолго и глаза не открывала. Но ничего не возобновлялось. Вокруг не пели, не танцевали, за руки меня никто не брал. Вообще не было ни звуков, ни движения.
Потом вдруг шорох. Я открыла глаза. Костер бросал искры в ночное небо, и оно на мгновение становилось золотистым. Деревья пускали по земле длинные темные тени, которые тянули свои зловещие руки прямо ко мне… Я представила себя тушканчиком в объятиях удава и вскрикнула, вновь услышав шорох.
Подойдя поближе к костру, я замерла. Ждать пришлось недолго. На меня надвигалось что-то невообразимое! Огромные ручищи с растопыренными пальцами, ноги, каждое величиной со ствол баобаба – и это только тень! Я обернулась, от ужаса не издавая ни звука, и вдруг что-то блеснуло. «Нож! - подумалось мне, - конечно нож! Оно хочет меня зарезать и съесть!» И вдруг у меня прорезался голос:
- ААааааааааа! – совсем рядом завопила Наташка.
И тут же поляна вновь наполнилась танцующими. Откуда они взялись? И куда они до этого девались? И где чудовище, тень-то осталась?! Ага, чудовищем оказалась так же ничего не понимающая Наташка. Она видела меня и хотела спросить, куда все исчезли, как вдруг я заорала и она решила, что кто-то лезет ее убивать. Вот и завизжала в ответ.
Так обоюдным испугом и закончились все страхи этого дня, а ведь уже было далеко за полночь, а значит, начинался совсем другой день со своими захватывающими событиями.
Глава 10. Зоологическая экскурсия
Подходила к концу третья неделя нашего пребывания в Австралии. Погода, как ей и полагалось, была жаркая и солнечная. А у нас, наверное, шел снег, и дети лепили снежных баб
Я смотрела в окно. Невдалеке о чем-то оживленно беседовали Эйко и Эуди. Потом они, видимо, договорившись, пошли по направлению к домику тетушки Бальзы. Раздался стук в дверь. Наташа отворила:
- К тебе Эуди!
- А к тебе – Эйко! – я вошла в прихожую.
- Девочки! Пойдете сегодня с нами в одно очень интересное место?
- Куда?
- Увидите! Это наш зоологический пруд, - хихикнул Эйко.
- Ну, пойдем!
- Ох, мы вас так удивим!
Мы тут же переоделись и все в предвкушении вышли на улицу.
Мальчишки повели нас через какие-то заросли. Дорога была противная и нам совсем не нравилась. Земли совсем не было видно. То трава, то песок, то вообще какое-то болото… Нас бы гораздо больше устроила хорошо проторенная дорожка, но ожидание чуда все-таки было сильнее всяких неудобств. Да и красот было предостаточно! Мы даже видели коалу, которая лениво пожевывала листики эвкалипта. Запрыгали, захлопали в ладоши, ведь и в зоопарке никогда не показывали таких зверушек. Еще очень ждали встречи с кенгуру, но их почему-то не было. А мне так хотелось дать им кусочек сахара. Правда, Наташка, услышав это, опять начала потешаться:
- Ты же даже корову простую на привязи погладить боишься – вдруг лягнет! А тут незнакомая дикая кенгуру!
- А мне кажется, они добрые!
- Они – попрошайки! – сказал Эйко. Прикидываются беднягами и только и ждут, чтобы им что-нибудь дали! А вот если им кто-нибудь не понравится – лягнут почище коровы! Лапы у них, знаешь, какой силы?!
- А тебя, что, лягали?
- Его страус кусал! – засмеялся над братом Эуди, - когда он ему уздечку накинуть пытался!
Так, за разговорами, мы, наконец, добрались. И сразу в глаза мне бросилась яркая достопримечательность: три сросшиеся вместе пальмы. Я вообще очень люблю пальмы, поскольку для нас это диковина, а тут целых три, да в такой причудливой форме! Я уже начала представлять, как здорово было бы их зарисовать, когда вдруг почувствовала какой-то неприятный гнилостный запах. «Фи! Откуда этот аромат? Портит все впечатление!» – подумала я и стала оглядываться.
На пальме увидела гроздья бананов, стайку попугаев на соседнем дереве: «вот бы поймать одного, увезти с собой и научить говорить!». Вокруг росли красивые цветы, щебетали птахи, впереди блестела вода. Аромат улетучился. Я посмотрела на небо – ни облачка! Славный день!
- Закрывайте глаза! – скомандовали мальчишки.
Мы подчинились. Нас подвели куда-то к более светлому месту, судя по радужным пятнам, расплывающимся под моими прикрытыми веками. Было аж щекотно от предвкушения. Хотелось подольше так постоять, чтобы сюрприз был еще неожиданней. Но он и так сразил нас просто наповал!
Сначала я услышала всплеск воды, потом Наташкин визг, потом крики мальчишек и какую-то возню. Открыла глаза, и в горле что-то застряло: на Наташку надвигался огромный крокодил! А она от ужаса не могла двинуться, как будто приросла к земле. Эуди и Эйко в это время, крикнув «Бежим!», исчезли из виду, оставив нас наедине с чудовищем!
А Наташа все не умолкала, казалось, что все лесные обитатели слышат ее пронзительный визг.
Наконец, я проглотила вставший в горле ком и заорала дурниной:
- Беги, Наташка, беги!!!
И она понеслась к ближайшим деревьям! А я обернулась и увидела 3 ужасных морды, высовывающихся из воды, и не мигающее глядящих на меня. Тут же я обхватила какой-то ствол и стала проворно на него вползать. Но он кренился и нагибался и, уже будучи на «вершине», я обнаружила себя в пятидесяти сантиметрах от земли. «Интересно, крокодилы умеют делать стойку, как собаки?» – некстати пришла в голову дурацкая мысль. А чудовища уже выползали из воды, готовясь мною позавтракать.
И тут вновь появились бесстрашные братья. Я приготовилась к тому, что ими закусят передо мной, и закрыла глаза. Раздался хруст. Меня передернуло и, почти теряя сознание от леденящего ужаса, я решилась приоткрыть глаз, чтобы не упасть.
Мальчишки вытирали пот со лбов, рядом в агонии бился большущий крокодил, изо рта которого по рукоять торчало копье. Зверь месил хвостом воздух и клокотал. А я яростно подумала:
- Так и надо тебе, недруг хвостатый!
Мальчишки будто прочли на моем лице это злорадство, потому как дружно кивнули вправо от висящей меня: с той стороны подползало еще одно чудище. Холодные стеклянные глаза, мерзкое чешуйчатое тело, массивные лапы с огромными когтями и хвост - длинный драконий хвост! Тело мое покрылось испариной, стало хорошенько подташнивать, со лба струился пот, а ведь даже нечем было вытереть – руки с судорогой сдавливали ствол.
Подбежал Эуди и стал с силой стаскивать меня с дерева, но я не могла пошевелиться – ужас сковал намертво. Ему пришлось прибегнуть к щекотке для того, чтобы мое положение хоть чуточку изменилось. Потом он направил меня к трем сросшимся пальмам, но, увидев всю тщетность своих попыток, просто схватил и поволок к деревьям.
Крокодил медленно приближался. Он, видимо, считал, что уж кто-нибудь из нас обязательно станет его жертвой.
Эуди подсадил меня, и я стала карабкаться наверх, ни на минуту не отводя взгляда от голодного пресмыкающегося. Гадкое создание, очевидно, решило, что меня уже не достать, и потому принялось медленно поворачиваться, дабы положить глаз на кого-то еще.
Невдалеке стояли наши бесстрашки и обсуждали план дальнейших действий. К ним-то и двинул крокодил свое противное тело. Однако мальчишки решили с ним не связываться и умчались куда-то с быстротой молнии. Враг же распластался под деревом, опустив хвост в воду, и стал ждать.
Мне пришло в голову, что лучше бы взобраться повыше, как вдруг на меня что-то упало. На глаз свисла кожура от банана, а вверху кто-то захохотал дурным голосом. Я поглазела по сторонам, задрав голову. Чуть выше, на другой пальме, сидела Наташка. Она показывала мне на какую-то шкуру, которая сушилась на солнышке. Я не поняла. Наташка все так же многозначительно смотрела на шкуру. Я пригляделась внимательней: темно-коричневая облезлая шкурка с хвостом. Вдруг от нее странным образом отделилась кожура от банана и опять на меня! Шкура закачалась и превратилась в маленькую шуструю обезьянку. Она раскачивалась на лиане, дурно хохотала, причмокивала и, как заводная, дергалась из стороны в сторону. Мое внимание было полностью приковано к этому маленькому ловкому существу. Обезьянка же, обнаружив такой интерес к своей персоне, стала ходить по дереву на крючковатых задних лапах, издавая звуки, похожие на человеческие голоса. Она подпрыгивала, пританцовывала, потом вдруг упала, уцепившись за ветку одним лишь хвостом. Повисела. Вдруг неожиданно перенеслась на пальму, сорвала банан, съела… И шкурка от него очутилась у меня на лбу! Мартышка снова затряслась в хохоте, а я подумала: «Интересное дело! Она будет есть бананы, а я буду завидовать, да еще и коллекционировать их кожуру у себя на лбу?!»
Тут внизу раздались крики. Это прибежали тетушка Бальза, Ситао, Каохану и Дзиноро. Они отогнали хвостатого злодея от пальм, и он нехотя нырнул в мутную воду.
Мы с Наташкой не без труда спустились вниз и стали разминать затекшие конечности. Я взглянула на верхушку, туда, где мы только что спасались от крокодила. Давешняя подруга обезьянка скалила зубы в улыбке и махала нам рукой. Мы помахали ей в ответ и пошли прочь от этого «зоологического рая».
И почему у австриков все затеи оказывались какими-то экстремальными?
Глава 11. Соревнование
Я сижу на берегу около реки. Рядом Эуди рисует палочкой какие-то знаки. Мы молчим.
Из лесочка выбегает Иокачи, садится с другой стороны от меня. Предлагает:
- Искупаемся?
Я окидываю взглядом окрестности. Это замечательное место посреди леса. Река небольшим водопадом спадает с утеса, образуя что-то наподобие настоящего лесного озера. Течение здесь не сильное и глубина хорошая.
Мы просим его позвать остальных. Иокачи убегает. Потом кто-то сзади закрывает мне глаза.
- Эуди?
- Нет.
- Наташа?
- Нет, говорит Иокачи, - это папа!
Вождь отнимает руки от моих глаз, бежит к реке, прыгает в воду. Выныривает, отфыркивается:
- Уф! Хорошая водичка, тепленькая!
Я попробовала ногой воду:
- Ничего! Я – купаться, кто со мной?
Из лесу выбегают Джонон, Наташа, Нуго, Козо, Эйко, Гридзоко и мальчик в городской одежде.
Они тоже прыгают в воду, пытаются топить вождя, веселятся, брызгаются.
Я хватаю Эуди за руку, и мы присоединяемся к остальным.
- А я сейчас побегу и прыгну с утеса!
Козо пристыжено посмотрела на Дзиноро:
- Да ну?!
- Запросто! Кто-нибудь еще?
Никто не отозвался, кроме Иокачи. Но вождь Хотхейно сказал, что ему еще рановато, и у малыша тут же испортилось настроение. Он вышел на берег, но никто не пошел его успокаивать, знали: подуется немного и опять прибежит.
Тем временем, Дзиноро взобрался на утес и крикнул, чтобы все разошлись. Козо смахнула слезинку, сделала страшные глаза и попросила Дзиноро не прыгать, на что он ответил:
- Долг требует.
А потом подпрыгнул, перевернулся и стал быстро падать головой вниз. Козо зажмурилась. Раздался всплеск и Дзиноро вынырнул позади вождя. Козо тут же принялась обнимать молоца-храбреца, который чуть не лопнул от радости.
- А где Иокачи? – спросила Нуго.
Одновременно с вопросом раздался победный вопль Иокачи с вершины утеса. Лицо вождя при этом странно побелело и вытянулось. Он хотел крикнуть, чтобы сын не прыгнул, но было поздно. Иокачи уже летел!
Все сразу разбежались, девчонки заорали. Иокачи испугался, неудачно перевернулся, животом упал на воду и погрузился.
Вождь кинулся доставать малыша. Живот его был красным, из носа текла кровь. Мальчишка плакал. Вождь с сыном на руках пошел от озера прочь. Все хотели ринуться следом, но Дзиноро остановил. Сразу расхотелось купаться. Перед моими глазами так и плыло маленькое красное тельце Иокачи. Наташа и Джонон всхлипывали, и я присоединилась к ним. Вдруг все успокоились, увидав на вершине горы тетушку Бальзу, Ситао, Каохану и … сына вождя!
- Иокачи?!
Они взялись за руки, появившийся сзади вождь подхватил сына, и все свалились вниз.
Я от удивления не могла выговорить ни слова.
Кто-то засмеялся. Я оглянулась. Это был тот незнакомый мальчик. Он сказал:
- Меня зовут Джек.
- Очень приятно. Я – Аня.
Подошла Нуго:
- Это мой друг. Он приехал из города.
Раздались крики и визг Иокачи. Он старался утопить Каохану, плавая на широкой спине Ситао, но это ему никак не удавалось. Каохану ловко ускользал и выныривал с совершенно другой стороны. Места его будущего появления предугадать никак не удавалось.
Мы решили тоже испытать себя в поимке Каохану, но тот куда-то пропал.
- Он утонул, - полушутя-полусерьезно сказал вождь.
Иокачи повернул к нему свое удивленное лицо. И вдруг с утеса упал камешек. Все подняли головы и увидели там улыбающегося Каохану. Он помахал нам руками и, как стрела, ринулся вниз. Это было очень красивое зрелище. Перед погружением он вдруг сложился как будто вдвое и ушел внутрь, чуть всколыхнув речную гладь.
Раздались возгласы восхищения.
Тут вождь попросил нас немного подождать и все замерли, глядя, как он взбирается на самую вершину.
Вот он, наконец, добрался, раскинул руки в стороны ладонями кверху, что-то крикнул, и полетел. Сначала медленно, потом все ускоряясь и ускоряясь, он делал оборот за оборотом вокруг своих рук, и вот уже стало казаться, что это вовсе не человек, а колесо, отлетевшее от телеги во время быстрой езды. Все взглядом следили за чарующим полетом. А колесо вдруг стало вертеться медленней, вновь превращаясь в вождя, а потом разрезало воду, не издав ни единого всплеска.
Гул восторга пронесся над головами.
Когда бесстрашный вождь вынырнул, Иокачи бросился к отцу на шею.
Эуди и Эйко тоже решили показать, на что они способны. К моему великому удивлению никто останавливать их не стал. Только Иокачи смерил их презрительным взглядом и тихонько хмыкнул.
Я вдруг представила себе Эуди, висящего на одном из выступов в скале, и схватила за руку Наташу. Мое воображение передалось ей, и она так сжала мой мизинец, что чуть не вырвала его с мясом, когда я попробовала высвободиться.
Однако мальчишки не полезли на самый верх. А вот позу для прыжка выбрали причудливую. Сначала Эйко встал на плечи Эуди, потом тот поднял руки и Эйко, схватился за них, сделав стойку ногами вверх и спиной к нам.
Эуди улыбнулся, обнажая белые зубы, подпрыгнул, и… они стали переворачиваться в воздухе. К нам лицом оказывался то Эуди, то Эйко, то Эуди, то Эйко, а прямо перед водой они распались и нырнули.
Мы с Наташей стали громко кричать «браво» и хлопать, отбивая себе ладоши.
- А давайте устроим соревнования по плаванию?! – предложил Джек.
Все переглянулись, а вождь присел на корточки и сказал:
- Что ж, соревнуйтесь!
- А вы?
- А мы уже старые! – засмеялся он. А потом вдруг взглянул на солнце, вскочил, шепнул что-то Иокачи и убежал.
- Что он сказал?
- Будь умницей и не балуй, я – скоро.
Тут подала голос тетушка Бальза:
- Доставайте свои лодки и соревнуйтесь!
Дзиноро осуждающе посмотрел на нее:
- Бабушка, зачем ты открыла нашу тайну?
- О! Тоже мне, тайна! Девчонкам вы бы и так сказали, а мне уже Нуго сообщила! – промолвил Джек.
Тогда «бесстрашки» повернулись к Нуго и смерили ее презрительным взглядом.
Девочка сначала покраснела, а потом не выдержала и, всхлипывая, помчалась прочь.
- Дураки! – вырвалось у Джека, и он побежал следом за ней.
Настроение упало.
Я фыркнула и отвернулась. Наташка сделала то же самое.
Ко мне подошел Эуди, взял за плечи и развернул к себе:
- Она ведь открыла нашу тайну!
Я дернула плечами, сбрасывая его руки:
- Ну и что? Тетушка Бальза сделала это первой! Что же вы, обзывайте ее, скажите, что она не верно поступила! – во мне закипала жажда справедливости.
- Нуго никто не обзывал! Сама поняла, что не права.
- Ха! – сказала Наташа и пошла в том направлении, в котором скрылись Нуго и Джек.
- Ха! – сказала я и, сверкнув глазами, направилась за ней.
- Ха-ха! – скучно засмеялся Иокачи и отправился следом за нами.
Не успели мы скрыться в кустах, как Козо подошла к Дзиноро и ткнула его пальцем в живот. (Я так предположила, что это была пощечина.)
- Что вы все на меня накинулись? Я только поддерживаю нашу клятву! Кто клялся не открывать наших тайн без общего согласия? Вы клялись! А теперь я вам виноват?
- Дзиноро правильно говорит! – поддержал брата Гридзоко.
- Ну и держитесь за свою правду! – сказала Джонон и ткнула Гридзоко пальцем в живот, да так, что тот поперхнулся и еле устоял на ногах.
А в это время тетушка Бальза смотрела на все происходившее с наимилейшей улыбкой. А ведь это именно она была виновницей всего происходящего! Она как будто специально хотела поссорить австриков и, когда ей это удалось, открыто радовалась своей удаче.
Ни с того, ни с сего я побежала к Наташке, схватила ее за руку и потащила к тетушке Бальзе. А потом вдруг как ткнула ее пальцем в живот!
Она этого явно не ожидала. Однако быстро сориентировалась, сгребла нас в кучу и стала размахивать нами в воздухе. Я даже как-то потеряла себя на время. А когда вернулась в этот мир, увидела Эуди, который, улыбаясь, помог мне подняться с чего-то жесткого. Тетушка Бальза сидела прямо за моей спиной:
- Ну, что? Пришла в себя? Другие-то быстрее отходят – засмеялась она.
И только тут я заметила, что, оказывается, мы уже в лодке и плывем по реке.
Эуди пояснил мне, что идёт соревнование. На первой лодке – вождь с Иокачи, который очень силился помочь, но лишь мешал отцу грести. На второй – мы: я, Эуди и тетушка Бальза. Мои сотоварищи активно работали веслами, напрягая мышцы. Я тоже схватила парочку и стала месить воду, но мои усилия были равносильны помощи Иокачи. На третьей– Эйко, Джек, веселая, как ни в чем ни бывало, Нуго и Наталья, которая уже даже не пыталась делать вид, что гребет. Она только настороженно поглядывала в сторону соперников и досадливо причмокивала, если кто-нибудь начинал их обгонять. На четвертой лодке слаженно работали Джонон, Гридзоко, Дзиноро и Козо. Пятой управлял Ситао. Шестой – Каохану.
Борьба была нешуточной! Первыми шли Вождь с Иокачи, потом Сиатао, Каохану, после – мы, а затем и все остальные. И тут вдруг тетушка Бальза бросила весла. Мы начали безнадежно отставать. Тогда Эуди выпрыгнул из лодки и стал ее подталкивать. Это как будто помогло, и мы помчались быстрее.
Увидав такой поворот событий, Джек тоже скользнул за борт. Ну, где ему тягаться с Эуди! Я, проплывая мимо, показала им язык! А Наташка попыталась схватиться за нашу лодку, но чуть сама не вывалилась. А тут уж и финиш!
Первым пришел вождь. Потом – наравне Ситао с Каохану. Дальше мы! В общем, как плыли, так и доплыли! Только третья и четвертая лодки поменялись местами.
Выйдя на берег, Гридзоко и Дзиноро упали без чувств. Оказывается, гребли в основном они, а девчонки подталкивали лодку сзади. Но в определенный момент вдруг оторвались, и пришлось возвращаться за ними.
Тогда вождь вручил им главный приз, который получил сам – целую сумку орехов! Сначала мальчишки отказывались, но потом все же взяли и предложили всем угоститься.
Иокачи запальчиво выкрикнул, что без его помощи вождь бы не справился, поэтому несправедливо отнимать у него приз! И я решила отдать ему свою дыньку. Глаза мальчишки загорелись, и он уже было протянул руку, как вдруг увидел взгляд отца. Отойдя немного в сторону, мальчик смущенно спрятал руки за спиной:
- Лучше сама кушай, мне не хочется…
Вождь громко засмеялся. Иокачи удрученно посмотрел на него и увидел, что тот достает еще одну дыньку и парочку манго:
- На?
Иокачи никак не мог решиться, но как только протянул ручки к фруктам, вождь снова убрал их за спину:
- Ты же не хочешь?
- Да… - малыш надул губы. Из его глаз готовы были выкатиться две огромные слезины, но он шмыгнул носом и сдержал их.
Вождь снова протянул сыну манго. Иокачи не двинулся с места. Мне стало жаль мальчонку! Я взяла его за руку, отвела в сторону и отдала половину своей дыни.
Он взял и разревелся.
Так прошел еще один день.
Глава 12. Дорога
Утром к нам пришел вождь Хотхейно. Он долго и оживленно беседовал с тетушкой Бальзой, а, выходя, со смыслом подмигнул нам. Мы с Наташкой переглянулись и тоже высыпали из дома.
На улице громко разговаривали наши друзья. Нуго шепнула:
- Мы едем в Дарвин встречать Новый год! Вы с нами?
- Новый год? Летом? – опешили мы.
- А что не так?
- У нас – зимой!
- У вас и так зима! – крикнул Гридзоко, - Так, что, поехали? Не пожалеете!
- Конечно, поедем! – такое приключение мы пропустить не захотели.
Очевидным становилось лишь то, что обратно вернуться мы уже никак не успеваем. Поэтому решено было быстренько промчаться по домам, дабы попрощаться с доброжелательными жителями деревни. А те с неунывающим видом заверили нас, что еще свидимся. С тем и поехали.
Лошади несли нас через заросли, а из моих глаз струились предательские ручейки. Было нестерпимо жаль покидать эти замечательные места, которые успели стать нам родными. Я потерла нос, глянув тем временем на Наташу. О, да. Ее одолевали те же самые мысли. Печальная и растерянная, она молча смотрела в одну точку.
- Иоганна! – вдруг закричал Иокачи и стал показывать куда-то вверх.
Мы повернули головы.
- О! Это всего лишь подруга Иокачи, - сказал Ситао, а я почему-то кожей почувствовала шкурку банана на своей голове.
Проведя рукой по лбу, я ее там, конечно же, не обнаружила. Но Наташка, заметив мой неосторожный жест, засмеялась, догадавшись о моих подозрениях. Да, да! Знакомый клокочущий смешок раздался со стороны Иокачи, и мы увидели на его лошади мартышку «от крокодилов», которая многозначительно доедала банан. Тут уж засмеялись все, вспомнив нашу с ней первую встречу. Обезьянка же, радостно оскалилась, перебралась ко мне за спину и принялась строить какие-то замки на моей голове. Она то жужжала, то фыркала, то причмокивала от удовольствия. А я уже представляла себе что-то похожее на «взрыв на макаронной фабрике».
Доделав работу, моя новая приятельница скокнула к Наташе и зааплодировала себе – мастерице. Но тут же присвистнула, увидав Наташкины волосы, доходившие почти до пояса. «Ух, есть, где разгуляться!» - так и говорил ее радостный взгляд. И, вновь подкрепившись бананом, «парикмахер» принялась вершить.
После всех трудов мартышка снова переметнулась на лошадь Иокачи и заклокотала. Я посмотрела на Наташу и чуть не умерла со смеху! Все волосы были взбиты в «гнездо». В них на японский манер было вплетено несколько палочек, и венчала всю эту пирамиду, что бы вы думали? – шкурка от банана!
Но тут Наташа узрела шедевр на моей голове и задергалась в конвульсиях; ее даже пришлось схватить покрепче, чтобы она не свалилась с лошади. Обезьяна замесила мою шевелюру в котлету, а все дырочки замазала землей. И в довершение ко всему – шкурка от банана!
О, ужас!
Я попыталась разодрать прическу, но ничего не вышло – она высохла и зацементировалась. Затекла шея и голова стала чесаться. Решено было сделать привал около речки, чтобы все могли привести себя в порядок.
Но как только мы с Наташей принялись смывать шедевры, обезьянка с грозным повизгиванием направилась к нам. Однако Иокачи ловко перехватил ее по пути и что-то зашептал ей в ухо. Обиженная зверушка как-то сразу сникла. А потом и вовсе повисла на дереве сохнущей шкуркой.
Распутывать пришлось долго и когда мы закончили, очень устав, все, наоборот, успели отдохнуть и были готовы продолжать путь.
Тревожно оглядевшись и не заметив преследования со стороны наглой попутчицы, мы немного успокоились и завели разговор:
- А скажи-ка мне Наташа! Ты не жалеешь, что поехала сюда?
- Нет, конечно! А ты жалеешь?
- Тоже скажешь! Мне здесь так нравится! Столько друзей, столько впечатлений!
- Да, хорошие люди! Мне тоже они нравятся.
- Кто? «Бесстрашные»?
- Ну да!
- А кто больше всех?
- Ой, да все интересные и замечательные! И Нуго, и Джонон, и Козо, и Дзиноро, и Гридзоко, и Эуди, и Эйко…все…
- А чего это Эйко самым последним?
Наташа слегка покраснела:
- Просто так сказала…
- Нет, Эйко надо было назвать первым! Он такой классный! – не унималась я.
- Ну, да, классный! Тебе же, вроде, Эуди нравится?
- Ну, Эуди – само собой, а вот Эйко…
- Прекрати!
- Хи-хи… - захихикала я.
А к нам тут же подъехали Эйко и Эуди:
- Вы не о нас, случайно, говорили?!
- Нет! Вовсе нет. Мы разговариваем о Новом годе!
Эйко недоверчиво посмотрел на меня, потом на Эуди и, не выдержав, рассмеялся. Видимо, они слышали больше, чем мы думали. Наташка тоже прыснула, а мы с Эуди переглянулись и, немного замедлив ход, поехали сзади.
- Вам уже совсем скоро уезжать. Я буду скучать, - грустно сказал Эуди.
- Не надо о грустном, Эуди. Мне тяжело думать о расставании. Давай лучше о чем-нибудь другом. Ой, смотри, смотри!!!
- Куда?
- Да на хвост!
- На чей?
- Ну не на мой же! У лошади Иокачи!
- Ха-ха-ха!
Услышав наше заливистое ржание, путешественники то и дело в недоумении останавливались, но, увидев причину смеха, сами принимались хохотать.
А на хвосте лошади Иокачи, не обращая ни на кого абсолютно никакого внимания, болталась грязная обезьянка.
Глава 13. У Нуго
В городе Нуго просто силой заставила нас ехать к ней, сказав, что родители будут просто в восторге. Как ни странно, они действительно были рады. Расцеловавшись с вождем, нам предложили не просто заночевать, а и пожить тут время, оставшееся до отъезда в Россию. Мы с Наташей отказываться не стали. Мальчишки же отправились к Джеку.
Мы взобрались по винтовой лестнице и очутились в «царстве» Нуго. Это была широкая светлая комната с ковром посредине. Там вовсю гулял сквозняк, а в открытое окно гудели машины. «О, прям как у нас!» - подумала я, хотя кроме звуков с дороги, от которых мы уже отвыкли, ничего похожего не было.
Положив корзины с фруктами на стол в углу, я вышла на балкон. На улице шумно, душно – солнце так и печет. Я представила себя портящимся пирожком…
- Ну, что, устроились? – спросили вбежавшие мальчишки.
- Мы уже и перекусить успели! – добавил жующий Дзиноро.
- Вам не терпится! – заметила Джонон.
- О, нет, есть я не хочу, - сказала я. А Наташа добавила: - Поспать бы!
- Ну, тогда поспите, а ночью пойдем встречать Новый год!
Наташка тут же вскочила на кровать и принялась взбивать подушку. Какая прыткая!
- Ноги пойди помой – по грязи весь день ходила!
Подруга нехотя сползла с кровати и поплелась вниз.
Тем временем вождь Хотхейно и папа Нуго притащили матрацы аж на 6 человек.
Я тут же плюхнулась на один из них и увидела только, как рядом пристраивается Наташка. А потом я моментально уснула…
Глава 14. Волшебная ночь
Я чувствую, как кто-то дергает меня за левую, нет, за правую… нет, все же за левую ногу. Потягиваюсь и вскакиваю, открывая глаза.
Темнота.
- Аня! – шепотом зовет Эуди, и я начинаю потихоньку различать силуэты. Вот он, Эуди. Собираюсь к нему пройти, но тут же обо что-то спотыкаюсь и падаю. Ну, конечно! Это Наташа. Она треснула меня по ноге и сообщила, что слон бы и то на цыпочках прошел в отличие от меня…
- Ладно, пошли! – Эуди хватает меня за руку и тащит за собой, а потом вдруг добавляет: - Воздух или камень?
Я не поняла. Он повторил. Я опять не поняла. Эуди попытался объяснить:
- Я – воздух, я – быстрее! А ты?
Слышу, что Эйко спрашивает у Наташки то же самое. Она выбирает «камень» и Эйко, включая фонарик, начинает освещать ей ступеньки.
«Фи, мне и так уже все видно. Выберу-ка я «воздух» – романтика! А Наташке с «камня» все равно ничего не стало» - думаю я и говорю:
- Воздух!
Эуди хватает меня и скидывает куда-то вниз. Я решила, что переломаю все ноги, но лететь оказалось недолго, только вот плюхнулась в какую-то жижу. Всплеск, и рядом оказывается Эуди. Он светит фонариком: сидим в большой ванне с водой, из которой по приезду мы с Наташкой поливали друг на друга. Отлично!
- Ха-ха! – рядом хохочут Наташка и Эйко, - ну, что, поймала воздух?
- На! – Эуди протягивает мне полотенце.
Я беру, но оно выскальзывает и плюхается рядом.
Всем очень смешно.
Ладно! Я хватаю ведро, стоящее рядом, зачерпываю и целюсь в Наташку, но вся вода оказывается на Эйко. Тот выхватывает его у меня, но Эуди опережает его и поливает их обоих из шланга. Хе-хе! Там вода гораздо холоднее!
- Аааа! – визжат Эйко с Наташкой.
Отмщена!
Тепло. Одежда тут же сохнет, и мы седлаем лошадей. Разделяемся по двое. Наталья – с Эйко, я – с Эуди. Вождь – с Иокачи. Остальные сами по себе. Лошади, видимо, хорошо знают дорогу, а может, просто несутся за вожаком.
Вокруг ничего толком не видно, я что-то тихонько пою себе под нос. Эуди молчит. Но вот отчетливо становится слышен шум моря и появляется множество огоньков.
- Ну, теперь смотри в оба! – говорит Эуди и, спешиваясь, подает мне руку.
Впереди какие-то силуэты с факелами как будто скользят по волнам.
- Как это они? – спрашивает Наташа у Ситао, - Это они на лыжах, что ли? А где катер?
- Это они на дощечках по волнам катят! – говорит Эйко.
- Серфингом называется, - добавляет Эуди.
- А кто это? Спортсмены?
- Это Санта!
- Какая Санта?
- Санта Клаус!
- Дед Мороз? На дощечке? Мамочки!
- А что тебя удивляет?
- У нас в санях с оленьей упряжкой… - вспомнила я новогодние сказки.
- О! – смеется Ситао, - ты не находишь, что в санях, да с оленями им здесь будет мокровато?!
- Ладно, - соглашаюсь я, - а остальные кто, если не олени?! Чего их так много? Где главный, как понять?
- Это различные феи, волшебные эльфы, слуги Санты!
- И вы верите в эти сказки? – снова спрашивает Наташа у Ситао.
- Если это и сказка, то очень добрая! – многозначительно кивает вождь.
- А что?! – вклинивается Иокачи, - Они и колдовать умеют! Так здорово! Я сам видел!
- И мысли угадывают, - поддакивает Дзиноро и смотрит на Козо.
- Ну, твои мысли мы и так знаем, чем заняты! – смеется Джонон.
На ночном пляже много людей и у всех факелы. Но совсем не ярче от них – свет рассыпается какими-то пучками, что делает темноту еще более таинственной и загадочной.
Мы подходим к строению, похожему на футбольную трибуну, и начинаем взбираться по ступеням. Потом молча рассаживаемся. Кто-то больно наступает мне на ногу. Но бурное негодование застревает глубоко в горле. Все так необычно! Люди, как будто сговорившись, сохраняют эту говорящую тишину. Она как наваждение: пробирается куда-то в легкие и перехватывает дыхание! В голове пульсирует, сердце увеличивается и бьется-бьется, устремляясь наружу! А вокруг плещет море, разбиваясь в брызги о прибрежные камни. Будто тени, скользят по нему колдуны и волшебники. Факелы, которыми они размахивают, взбираясь на волну, очерчивают на фоне черного неба причудливые фигуры. Все чарует, манит…
Все. Волшебная ночь захватила в объятия, нежными крылами провела по моим волосам и унесла за собой в царство Морфея.
Глава 15. Потасовка
Проснулась я тогда, когда солнце стало разливаться красными пятнами под закрытыми веками. Да и то сначала долго щурилась, пытаясь отделаться от навязчивого сновидения. И вдруг подскочила, как ужаленная: «Новый год! Санта Клаус, чертики с огоньками! Где они? Неужели сон? Где я? Еще в Австралии? Да, еще два дня. Всего два дня и мы снова очутимся в царстве пурги и метелей. Там-то смену года я, несомненно, пропустила, но ведь постоянно одно и тоже: дед Мороз, Снегурочка, танцы под елкой, мандарины, серпантин… А здесь?! Как я могла забыть то, что происходило вчера? Почему в памяти всплывают только лошади, жующие траву в кромешной тьме?» И тут осеняет: «Проспала!? Не может быть! Какой ужас! И где тогда Наташка?» Оглядываюсь вокруг: пустая комната. Хотя, нет. Вон, под столом чьи-то ноги! Так и есть – Наташкины!
Я беру ее за руки и встряхиваю. Она вскакивает и вопит:
- Приказывай, дед Мороз, все будет сде… - не договорив, она смотрит на меня блуждающим взглядом: - а где дед Мороз, разве это не он хотел только что на меня на дощечке наехать?
- Не на санях?
- Какие сани?
- Значит, все-таки были дощечки… - почесала я во лбу.
- А где Новый год? – продолжает вопрошать Наташа.
- Ушел в другое измерение!
- В какую параллель? – тут она действительно начинает меня раздражать.
Заходит Джонон, прерывая наш занимательный диалог. За ней скачет Гридзоко и вопит:
- Ну, моя королева, ну один поцелуй!
Ого! Лихо хватил!
Следом в комнату входит Нуго с подносом фруктов и тут же, дурачась, заскакивают Эуди и Эйко с плошками душистой каши:
- Что, сони, прозевали Новый год?
- А что, Наташка тоже проспала? – разеваю я от удивления рот.
- Да! – сказала она гордо, - я даже не помню, как мы сюда добирались!
- А я-то хотела тебя расспросить, чтобы потом было, что рассказать дома! – чуть не плача от огорчения воскликнула я.
- Это на вас подействовали чары фей сна! – с уверенностью сказал невесть откуда взявшийся Иокачи, - точно, точно!
А Эуди добавил:
- Мы даже не можем вам толком рассказать, что было – надо смотреть все собственными глазами!
- Зря, что ли ездили? – чуть не вывалил кашу на пол Эйко.
- Ешьте, ешьте, а то, что проспали, можно исправить, вернувшись сюда на следующий год! Ты ведь сделаешь это, правда? – заглянул мне в лицо Эуди.
И тут каша все-таки пролилась. Горячая! Я почувствовала, как она стекает по моей ноге, и непроизвольно пнула поднос, стоящий на коленях. Фрукты полетели Наташке в подол. Эйко засмеялся, и Наташка кинула в него персиком, правда, не попала. Взяла следующий, но мальчишка, отставив тарелку, быстренько скрылся за дверью.
Запасшись дынькой и парочкой киви, Иокачи стал подкрадываться к двери в надежде, что вот-вот она откроется и снова появится Эйко. Но тут я, решив подняться, спутала все его планы. Бах! – поскользнувшись на каше, я грохнулась Иокачи в ноги. Малыш не устоял и полетел за мной, шмякнув дыню прямо на белые брюки входящего Джека.
- Ой! – только и вымолвил Джек, а из-за его спины появилась улыбающаяся физиономия Эйко. Он даже показал язык, поддразнивая нас всех, но тут Наташка попала в «яблочко»!
Как вы думаете, что тут началось? Нет, на самом деле перестрелка только затевалась, все попрятались кто – куда, вооружившись сочными фруктами, как вдруг появился Рив - папа Нуго.
- Так-так… - многозначительно сказал он, - это кто у нас безобразничает?
Все молчаливо уставились на Эуди – тоже мне, нашли крайнего! Но Эуди утвердительно качнул головой. «Вылизать!» - дал команду хозяин и удалился. Эуди обернулся в поисках помощи, но австриков уже и след простыл. Наташа и Джек потянули меня за собой, но я осталась.
Вдвоем мы управились довольно быстро. А еще я съела Наташкину остывающую кашу, оставленную Эйко. Вкусно!
- Так ты приедешь на следующий год? – вдруг неожиданно спросил Эуди, - Ты мне не ответила! - и так нежно и ласково посмотрел, что у меня что-то сжалось в груди. Захотелось его обнять и успокоить, но я только тихо промолвила:
- Не знаю, как получится…
- Почему ты не знаешь? Приезжай, мне будет очень одиноко!
- Но тебе же не было одиноко, пока ты меня не знал?
- Вот именно, что тебя не знал!
- Ладно, Эуди, я ведь еще не уехала! Пойдем к этим голодным бездельникам!
Выйдя на балкон, мы увидели Наташку и Эйко, которые поливали друг друга из шланга.
- Камень или воздух? – милейшим образом спросил меня Эуди.
- Я выбираю скинуть тебя отсюда! – не поддалась я, но Эуди оказался проворнее и мы вместе полетели в уже знакомую ванную.
- Ну, вам полюбился такой спуск, я смотрю! – сострил Эйко.
- Пойдем к морю?! Покупаемся! – предложила Наташа.
- Ты чего?! Там же акулы!
- Ну не везде же здесь акулы! Пошли!
Пешком мы, конечно, туда не пошли, мальчишки взяли двух лошадей и предложили нам устраиваться поудобнее.
Мимо домов, хуторов, каких-то парков мы двинули к лесу. А там случилось что-то совершенно непредвиденное.
Что-то хлопнуло довольно громко, и эхо разнесло этот звук далеко вперед. Птицы с криками сорвались с деревьев и полетели куда-то в другую сторону. А наши лошади вдруг рванули и стали ломиться сквозь заросли. Мальчишки, сколько ни пытались, никак не могли с ними сладить! А я-то считала австриков умелыми наездниками…
- Может, они хотят есть?
- Кто? Лошади? Они сытые.
- А вдруг они хотят именно травы?
- Ой, да они просто молодые и не объезженные, выстрела испугались!
- А это был выстрел? – округлили мы с Наташкой глаза.
- Ладно, пусть пасутся, - не стали мальчишки отвечать на вопрос, помогая нам спуститься и привязывая лошадей к дереву.
И мы пошли разглядывать какие-то красивые цветы и ягоды.
Вот уже и скрылась полянка, на которой щипали травку наши четвероногие друзья, как вдруг стало слышно их недовольное ржание и чьи-то приглушенные голоса. Братья сгребли нас в охапку и помчались обратно. Выбежав к нужному месту, мы увидели, как трое курчавых пацанов пытаются увести наших упирающихся лошадей.
И в этот момент меня посетила мысль. Странно, но она совершенно не касалась происходящего. Подумалось мне о том, почему у большинства австралийцев волосы темные и курчавые, а у наших знакомцев – светлые, почти белые. Размышления мои, однако, быстро прервали.
Эйко и Эуди, оставив нас, догнали похитителей, которые, казалось, уже и не спешили уходить, привязав лошадей и заняв угрожающие позы. Тогда бесстрашки вдруг присели шагах в двух-трех от конокрадов. Те тоже присели. Точнее, двое из них, а третий отошел в сторону. И вот, как по команде, противоборствующие стороны бросились друг на друга и стали биться. Они колошматились, как попало, да с такой силой, что эти шлепки по голому телу казались нам чем-то вроде треска падающих деревьев. В крутящемся комке совершенно не возможно было отделить своих от чужих. Только светлые пряди наших друзей иногда мелькали и давали нам надежду на победу.
Мы напряженно и недвижимо наблюдали за развитием событий. Как вдруг третий из курчавых, покинув место своей стоянки, побежал в нашу сторону. Наташка прижалась ко мне и шепнула:
- А мы ведь с утра еще ничего не ели… Да?
Она всегда умудрялась задавать очень подходящие вопросы, наверное, это мне в ней и нравилось больше всего. Однако, когда хулиган стал нас связывать, я не задергалась в попытке вырваться и убежать, а подумала как раз о том, удастся ли нам сегодня пообедать…Упорный похититель же потащил нас к лошадям, надеясь, видимо, забрать не только их, но и нас.
И вдруг раздался громкий хлопок.
- Выстрел! – подумалось нам с Наташкой.
Лошади снова принялись ржать, мотать головами и вставать на дыбы. Клубок из дерущихся распался. И тут на поляну выехал Джек на кобыле и с ружьем. Важно нахлобучив кепку на глаза, он спросил:
- Что здесь происходит?
А потом мотнул головой в нашу сторону:
- А ну-ка развяжи девчонок! Быстренько!
Третий курчавый принялся разматывать веревки, не забывая поглядывать на ружье.
Эуди и Эйко злобно смотрели на «спасителя». Мой австрик, не дожидаясь, пока меня распутают, бросился ко мне и помог подняться. По щеке у него струилась кровь, глаз был подбит, рссечена губа, содрано колено, все тело в ссадинах. Я обняла его – мне так стало жалко «бесстрашика»!
Эйко поплелся к курчавому, заканчивающему развязывать Наташку и звезданул его по курчавой башке. Тот обернулся, замахнулся и тотчас к нему на подмогу собрались бежать друзья. Эуди тоже вскочил на ноги, но всех остановил властный голос Джека:
- Пора бы уже прекратить! - он направил ружье на наших врагов, - Отправляйтесь туда, откуда прибыли. А вы, - обратился он к нам, - садитесь и поехали. У нас затевается пир, а вы тут развлекаетесь!
Оглянувшись, я не увидела ни одного из недавних противников: они исчезли так же быстро, как и появились.
Эйко, как оказалось, вывихнул ногу. Она распухла и болела, из носа текла кровь, а ухо было прокушено! Эуди и Джек помогли ему взобраться на лошадь, Джек взял ее за уздечку и повел за собой. Наташе пришлось сесть с ним. Настроение улетучилось…
Через полчаса мы прибыли. Эйко отправили к доктору, который сначала возмутился по поводу поздней к нему доставки больного, но потом добавил, что к концу недели будет бегать пуще прежнего. Эйко почему-то этому не очень обрадовался. Но Наташа, решив облегчить положение больного, поцеловала его в щеку. Мы с Эуди вышли из палаты.
Прошло несколько минут, и появилась веселая подруга. Нам она причину своей радости не раскрыла и, многозначительно пожав плечами, стала что-то напевать себе под нос.
Вернулись в дом к Нуго. Я думала, что там нас уже с собаками ищут, но нет. Все тихо и спокойно. И вообще нет ни души. Только папа Нуго и вождь Хотхейно играют на веранде в шахматы.
- А где все?
- Моя жена увезла их к Джеку. У него братик родился, - сказал вождь, не отрываясь от партии.
- Ну… Зачем Вы им сказали, Хот? Я им намекнул, что пировать будем, но причину-то они не знали! – появился насупившийся Джек.
- Вот молодежь! Из всего тайну делают! – оторвал глаза от доски папа Нуго.
- Я решил, что ты с ними уехал. Кстати, что с Эуди и где Эйко? – наконец, поглядел на нас вождь, предварительно поставив шах.
- Эуди подрался, Эйко в больнице. У него нога вывихнута!
Вождь радостно потер себя по коленям:
- Молодцы, пацаны!
- Я не понимаю тебя, Хот, чему тут радоваться?
- А чего ж плохого в том, что мальчишки лишний раз поупражняются давать отпор обидчикам?!
- Так ты же даже не знаешь, из-за чего они дрались и с кем?!
- Рив, мои мальчишки воюют только хорошо зная, кого имеют в противниках и уж точно не без повода! Ведь было за что лбы расшибать, а?
- Естественно! Нас чуть не украли! – воскликнула Наташка.
- Под «нами» подразумеваются лошади, - поправила я подругу.
- Ага, - поддакнул Джек.
- А ты-то чего там делал? – спросила, спрыгивая с лошади, незнакомая женщина.
Это была красивая стройная блондинка в солнечных очках и льняном брючном костюме. Если бы не бронзовый цвет кожи, ее вполне можно было бы принять за европейку, американку или даже нашу соотечественницу. Она привязала своего скакуна, сняла очки и улыбнулась нам:
- Конон!
- Это моя жена, - сказал вождь, продолжив атаковать белого шахматного короля.
- Наташа, Аня, - представились мы и пожали ее тонкую руку.
Женщина засмеялась, отчего стала удивительно похожа на Джонон, и обняла нас. Оказывается, мы еще не видели ее, а она о нас была уже прекрасно осведомлена. Наташкин папа гостил у нее в Дарвине. Он уехал после недельного пребывания в племени Мунуки, убедившись, что за нами присмотрят в его отсутствие. Наговорил, конечно…
- Так, что ты там делал? – повторила Конон свой вопрос к Джеку.
- На охоту ездил!
- Эйко так не думает… - попыталась Наташа озвучить кое-какие догадки, но Эуди не дал ей договорить:
- Ну, что, пойдем, нас, наверное, заждались! А может, и съели все!
- Нет, даже и не рассчитывайте! Уж если моя мама решилась всех накормить, то голодным точно никто не уйдет! – развеселился Джек и мы стали седлать лошадей.
Глава 17. После пира
Вечером мы сидели у Джека. Все наелись и не хотели ни двигаться, ни разговаривать. Развалившись перед домом, мы смотрели в костер, изредка подкладывая сучья или разрыхляя прутиком угли, отчего вверх взметались стайками веселые искорки. Солнце уже погасло, неуклонно приближалась ночь.
Джек играл на чем-то вроде губной гармошки. Потом вдруг Дзиноро принес гитару, и они вместе сыграли что-то веселое. Все растормошились, вновь начались разговоры, смех.
И вдруг, как ни в чем ни бывало, перед нами возник улыбающийся Эйко. Правда, он слегка прихрамывал, но вид его был все равно довольно бравый. Казалось, никто не удивлен его появлению. Выздоровевший же сел между мной и Наташей и они принялись о чем-то оживленно болтать.
Мама Джека принесла Эйко тарелку с дымящимся ароматным мясом и все загудели, так как от воспоминаний о превосходном пиршестве потекли слюнки, но толкать еду было уже просто некуда. Эйко, видимо, был уже знаком с разносолами этого дома, потому что захлопал в ладоши и принялся уплетать за обе щеки, то макая мясо в соус, то забрасывая в рот разноцветные кусочки овощей. И так он аппетитно все это ел и причмокивал, что Дзиноро не вытерпел и попросил еще порцию. Козо, опасаясь, как бы у Дзиноро не лопнул живот от переедания, закатила глаза:
- Куда ж в тебя лезет столько, обжора!
- Вот станешь его женой, не прокормишь! – заржал Гридзоко.
Тут снова появилась мама Джека и принесла нам фотографию братика Джека. Он был маленький, лысый и смешной.
- О! Джек! Вылитый ты! – захохотала Нуго.
- Вот еще! Он же лысый! – возмутился мальчик.
И тут я спросила:
- Джонон, а почему у вас волосы не черные и кудрявые, как у большинства, а слегка вьющиеся и совсем светлые?
Все посмотрели на меня с весьма странным выражением лица. Даже Эйко на краткий миг прекратил есть.
- А ведь и правда, почему? – присоединилась к моему вопросу Наташа.
Джонон немного помолчала, а потом ответила:
- Когда Австралию стали угнетать колонизаторы, они приехали в эту часть материка и взяли себе в жены женщин нашего племени, так как нашли их очень красивыми. Потом я не знаю, что было дальше, но старейшие считают, что Иокачи будет последним из многих. Если уж дальше и родится светловолосым кто, так лет через сто!
- Ох! Так ваш пра-пра-пра был знатным блондином? – улыбнулась Наташа.
- Ничего себе гены!
- Он еще и красавец был, их дедуля! – сказал Гридзоко, с нежностью поглядывая на Джонон.
- Ничего! Мы тоже неплохо вышли! – закончил есть темноволосый Дзиноро.
- О! Так ты не только обжора, но еще и хвастунишка?! – шутливо ударила себя по лбу Козо.
Среди ночи пир, наконец, подошел к своему завершению и живот от переедания у меня чуть не лопнул, тогда, как днем, чуть не отвалился от голода.
Зажгли факелы и пошли к дому Нуго. Пешком. Мальчишки вызвались нас сопровождать и по дороге пели песни, рассказывали всякие смешные случаи, а когда подошли к дому, оказалось, что там заперто.
Эуди схватил меня за руку и потащил по лестнице на балкон. Там в темноте мы смотрели на звезды, и он тихонько напевал мне на ухо что-то спокойное и нежное.
Последнее, что я помню, это открылась дверь в комнату, Эуди шепнул мне «Спокойной ночи, приятных снов», чмокнул в щеку и улыбнулся… Или это было уже во сне?
Глава 18. Перед отъездом
Следующий день весь прошел в подготовке к отъезду. Ребята показали нам несколько замечательных мест в городе. Тут же мы посетили дом вождя. Оказывается, он не все время проводил среди племени, а периодически наведывался в Дарвин. Жил, как и все горожане, ходил в брюках и шляпе.
Во дворе у Хотхейно и Конон был небольшой садик. Там мы нашли Иокачи, раскачивающегося на веревочной качели, с Иоганной на плече. Увидев нас, обезьянка обрадовалась даже больше хозяина. Она соскочила на землю и принялась кружиться, поглаживая себя по голове. Потом засмеялась своим особенным клокочущим смехом и как-то боком поскакала за дом. А оттуда вернулась уже с гроздью бананов. О, да! Но, нет! Она просто оторвала всем по банану и сама себе захлопала в ладоши. Мы рассмеялись, а вот ее маленький хозяин даже не обратил внимания на происходящее. Иокачи все так же сидел на качели и ковырял носком землю. Вождь не сказал ему о том, что мы уезжаем, но малыш и сам все понял по тем тщательным приготовлениям, которые проводились весь день. У них с отцом, как оказалось, даже вышел небольшой спор, в основе которого было отчаянное желание Иокачи проводить нас.
- Я все равно поеду, и даже не старайтесь меня удержать! – заявил он своим родителям. И даже участвовал в вечерних мероприятиях, пока не скуксился, и мама не уложила его спать.
Закатилось солнце. Наступил вечер. Наш прощальный вечер. Утром мы уже вылетали.
Лошади были оседланы и мы помчались в ночь. Я пожелала ехать впереди Эуди. Приятно было ощущать, что сзади сидит кто-то сильный, мужественный и бесстрашный. Пусть он еще мальчишка, но способен защитить и оградить от неприятностей.
Сначала все двигались скученно, но вот Эуди натянул поводья, потом тряхнул ими, пришпорил коня и что-то крикнул. Не знаю, когда мы оторвались от остальных. Я потеряла счет времени и просто растворилась в пространстве. Мы проносились мимо домов, скакали по берегу моря, брели по волнам, заглушая стуком сердец шум прибоя. Мы бродили среди деревьев, прислушиваясь к ночным шорохам, а после снова скакали. Чем ближе становился час расставания, тем горше становилось у меня на душе. Я вдруг осознала всю тяжесть потери. Как же смогу я без них? Как буду я там без этого всего? Без ребят, пещеры, природы, моря… У нас, конечно, тоже все это есть, но… Мысли начали цепляться друг за друга, путаться, в голове загудело, а из глаз заструились слезы. Я даже не стала их сдерживать. Они лились и лились, горячие слезы сожаления… Эуди, почувствовав это, приостановил лошадь:
- Ты плачешь? Не плачь!
Но у меня к горлу подкатил комок и я, обняв его, тихо всхлипывала на его плече, пока совсем не успокоилась. А Эуди правил лошадью и ласково поглаживал меня по спине.
И тут во мне проснулась тоска по дому. Как там мои родители? Мне захотелось разорваться, чтобы быть и там и здесь одновременно.
Подъехали. Остаток ночи в этом доме и все!
Но нет. Мы не легли спать. Ночные прятки! Это так здорово! (особенно, если тебя не спалят факелом) Сна ни в одном глазу. Мы бегали, смеялись, ловили друг друга, а потом просто сидели и тихонько мечтали.
Мы с Наташкой рассказывали австрикам про свою Родину. Им все было интересно.
- Спой песню, - попросил вдруг Гридзоко.
- Какую?
- А помнишь, у Иокачи на Дне рождения ты ее исполняла?!
Я стала судорожно вспоминать, что же я там исполняла, но на помощь пришла Наташка:
- Ну, этого, с усами!
- Арию Сусанина, что ли?
- Как раз я не слышал! – сказал Джек, - ну, давай, не отказывай друзьям!
- Давай-давай! – с улыбкой подбодрила Наташа.
И я запела. И все замолкли, и было такое впечатление, что даже сучья в костре перестали трещать. Потом по заявкам я спела еще раз и еще. Тут на пороге появился сонный Иокачи:
- Моя любимая песня!
Пришлось повторить еще два раза.
Так и просидели всю ночь.
Утром все поехали нас провожать. Мы прощались, а я лишь жила мыслью о том, что обязательно приеду на будущий год. На тот этап жизни это была моя самая заветная мечта, которой не суждено было осуществиться в последствии.
И встречая очередной Новый год, я на миг возвращаюсь туда...
Как ты там, мой Эуди, почему тебя нет со мной рядом милого, веселого, озорного и действительно бесстрашного…
Все вышеизложенное является художественным вымыслом автора.
1991 год.
Редакция – 1998 год.