С приветом, милая моя, пишу тебе душой горя
Своё последнее письмо.
В нём сообщить хочу о том, что не виновен я ни в чём,
Но суд осудит всё - равно…
О чём я думаю сейчас, ведь недалёк уже тот час,
Когда за мной они придут, по коридору поведут…
Железом лязгнут гулко цепи, стальных решёток жуткий лепет
Напомнит злобно о себе.
И я, сцепивши сзади руки, войду в судилище разлуки
Навстречу праведной судьбе.
И там, в палатах мрачных зла, начнёт кружиться круговерть –
Осудит суд меня на смерть и окажусь я в кандалах…
Потом опять конвой придёт и к стенке мрачной поведёт…
Но мне не жаль прошедших дней, мне только жаль любви твоей –
Кипевшей бурною рекой, но стёртою судьбы рукой!
Я в грусти вспомню жизнь свою, как в первый раз сказал «люблю»,
Как руку милую твою впервые я поцеловал
И в знак любви тебе сорвал цветок прекрасный – нежный лотос.
Потом я вспомню дом родной, вечерний августовский зной,
Пшеницы море золотой, в которой я тебя ласкал
Когда так сладостно звучал полон забвения твой голос.
Я вспомню новогодний вечер, вино, в игрушках ёлку, свечи,
Твои трепещущие плечи в холодном полумраке стен
И глаз твоих лучистых плен!
О, как всё быстро унеслось в далёких наших дней преданья!
О, как всё быстро разошлось – остались лишь воспоминанья!
И вот сижу я сам не свой, в холодной камере сырой,
Обритый наголо, худой
В пижаме грубой полосатой, на тюфяке с прожженной ватой
С своими мыслями один…
Над головою красный свет печально светит tet-a-tet,
Привинчен к полу табурет,
Закрыта на день створка нар, махорки порченой угар
Коптит облезлый потолок и пустота…
Ах, если б мог я, вдруг, увидеться с тобой, мой ангел, милый, дорогой!
Ах если б мог тебя сейчас обнежить лаской своих глаз!
Обнять, прижать, поцеловать и всё, что думаю, сказать!
Но, видно, это не судьба и ты лишь только у гроба
Меня увидеть стоя сможешь.
Букет гвоздик на грудь положишь и перекрестишь моё ложе
Своею дрогнувшей рукой.
И по щекам твоим пурпурным слезинки скатятся на снег,
А на ресницах пухлых век застынет иней сном лазурным.
Ты постоишь вблизи немножко под разгулявшейся порошей,
Пока солдаты труп мой смёрзший зароют в землю – на покой.
Поставят грубый крест с берёзы, к нему прикрепят номерок:
Статья, дата рожденья, срок…
Потом уйдут согнувшись горбо, и ты одна с тяжёлой торбой
Пойдёшь, размазывая слёзы и тихо всхлипывая, прочь
И наших дней прошедших грёзы уйдут с тобою в эту ночь.
Потом пурга, ночной вокзал, твои печальные глаза,
Морозный поезд, весь в огнях, и фотография в санях –
Моя – «забытая» тобой.
Да, я останусь здесь, в тайге, в сугробе стоптанного снега,
С казённой биркой на ноге и болью грусти в мёртвых веках…
5.02.2004г.(реабилитация поэмы 1992г.)Влад Лавеш