Послушай, милая, я долго ждал ответа
На письма те, что я тебе писал,
Прими последнее с усмешкой иль с приветом,
Пойми, что в нём тебе я всё сказал.
Ты всё забыла. Помню летний вечер,
Неспешно надвигающийся мрак,
Твои бессильные опущенные плечи
И горечь в зацелованных губах.
О, эти губы! Горечью полынной
В последний раз меня вы обожгли,
В последний раз перед разлукой длинной
Глаза твои манили и вели.
Твои глаза, улыбкой согревая,
Сейчас мне часто снятся по ночам,
Ведь мы ценили, милая, родная,
Одну лишь страсть, всё остальное – хлам.
Одну любовь, любовью сыт не будешь,
Тоска в улыбке твоего лица,
Я знать не мог, как скоро ты забудешь
Всё то, что раньше грело нам сердца.
Ну что ж, забудь матроса в синей робе,
Ласкай других любя и не любя,
Но если вновь схлестнутся наши тропы
Напомню, кто был первым у тебя.
Кронштадт 29/VI/1972 год