Свет потушен, казарма давно
Спит. Ребята умаялись очень.
Я в наряде, открою окно,
Я люблю эти звёздные ночи.
Море дремлет, а мне тишина
Навевает тоску и досаду,
Что то шепчет, казалось, она,
Не пойму только что, и не надо.
Вот и осень стучится в окно,
Бабье лето цветёт, увядает,
С веток листья опали давно,
Птицы стаями в даль улетают.
Улетают туда, где теплей
Ближе к Югу (скажи ка намилость),
Я южанин до мозга костей,
Не по мне Север – стужа и сырость.
Я, конечно, не нежный цветок,
Не взращён за семью я стенами,
Но всю службу послал бы, коль смог,
Я немедля к чертям с матерями.
По призванию я не матрос,
И скажу откровенно, не споря,
Мне милей твердь земли, шум берёз,
Я не верю в романтику моря.
Я не вижу романтики в том,
Месяцами гнить в толще пучины
Или вспыхнуть горящим костром
Из-за спички, зажжённой кретином.
Нет, такая судьба не по мне,
Мне б сейчас от Карпат до Памира
Прошагать с рюкзаком на спине
И подальше от всех флотов мира.
Вот приказом в Морфлоте служить…
И служу, свою думку лелея,
Как и все, я люблю тебя, жизнь,
Но придётся – отдам не жалея.
Кронштадт 10/VIII/1972 год