ИСПОВЕДЬ О СЧАСТЬЕ XI
АПРЕЛЬСКИЕ ТЕЗИСЫ
Как же тебе рассказать, что, когда ты обернулась, что-то сказала мне, сердце мое замерло,
волосы твои, подсвеченные бра, стали воздушными и нежными, лицо твое, наоборот - на контрасте, еще загадочней стало, глаза блеснули и спрятались в своей полутьме…
Как писать о тебе, как суметь донести до тебя мою любовь, как объяснить, что уже многие
годы только ты, только запах твой, дыхание нежное твое, прикосновение рук - это все да-
ет мне силы жить! Даже когда на миг пролетит между нами тень, даже тогда - ты прекра-
сна, даже тогда - любуюсь тобой. …И, касаясь губами рук твоих, целуя нежность кожи твоей, склонив перед тобой голову, я всегда знаю, что ты так же нежна и любишь меня и
ждешь всегда встречи со мной и даже, когда просыпаешься в глубокой ночной тьме, всегда ищешь меня рукой и, нежно коснувшись, ощутив, что я рядом - уснешь спокойно…
И в бешеном водовороте нынешних дней вдруг тронет мое сердце что-то ласковое и родное, и остановишься вдруг, как конь уздой на всем скаку остановленный, не по-
нимая, что же произошло… И тепло вдруг в душе…и понимаешь - ТЫ вспомнила обо мне, я вспомнил о тебе…И, чуть не бросив руль, судорожно звоню тебе, жду и жду, когда же, наконец, услышу: «Как дела у тебя, родной?». И как же ты узнаешь, всегда, что звоню я тебе, ведь звоню-то я на стационарный телефон…А когда ждем мы тебя с дочкой в машине, когда ты, наконец, просто летишь нам навстречу, тогда, наверное все видят, как прекрасна ты…когда любишь!
Вот так сижу за своим рабочим столом, что-то говорю, что-то подписываю, а вот эта
картинка- перед глазами…Жена моя, жизнь моя, как я счастлив!
Скоро опять 6 апреля… Как бы это упрямое время вспять повернуть? Хоть и не боюсь
уже ничего, а, все ж, желание жить все больше и больше… Страха нет, просто вернулось
детское - «как же это не будет меня?». Тогда это было страшное чувство, а сейчас просто
обидно - как же без меня? И живут во мне обрывки воспоминаний, то вчера, то сегодня
лица друзей всплывают в памяти. А многих уже нет… И не избавиться мне от чувства
долга какого-то перед ними и вины, особенно перед теми, кого уж нет рядом на этой земле…
Задумаешься… Совсем недавно жизнь, всем нам, казалась бесконечной, а сейчас уже немало друзей уже там, в далекой и бесконечно близкой вечности… Шестое апреля - как в песне «вот и стали мы на год взрослее». И не вспомнить уже, когда день рождения пере-стал быть праздником…
Март…Уже и синички звонко затинькали, а солнце будто торопится всем доказать-
возвращаюсь! Снег потемнел, появились прогалины под соснами…Сосулек уж нет, стаяло
все на крышах. В даль больно смотреть – уж слишком ярок этот бело-голубой снег. Вышел из избы, к стенке прислонился - теплая! Лицо солнышку подставил, млею от
счастья…
Мало – то как надо, лишь ощущение грядущего тепла, лишь запах весны, только – только
повеявший…А! И ты, ворона, так звонко каркаешь, пролетая, и вспыхнула вдруг в груди
неожиданная радость, еще не осознанная, неявная, но трепетно нежная, как весна! Рядом,
на речке, слышно как вода подо льдом журчит, и лед потрескивает. И хоть умом понимаю,
что еще и снег будет, и мгла пасмурная, а сердце уже ждет, просит весеннего настоящего
тепла и торопит время. И осознавая, что торопить время нельзя, не вернешь же его никог-
да, убежит навсегда, сердцем все равно - торопишь!
Я не люблю 8 марта – я принужденья – не люблю! Мне так приятно усталым, просто
никаким, возвращаясь с работы, вдруг вспомнить о тебе и купить цветы…А в лифте на
вопрос: «У Вас праздник?»- «Нет!». И недоумение на лице – цветы-то как ? А вот так!
Я не люблю 23 февраля- как мало мужчин , как мало в наше время настоящих воинов.
Примеряю на себя Подвиг, а в мыслях, совсем не так как в юности- смогу ли?... А в юно-
сти сомнений не было… Так кто же я ?
Я перестал любить Новый Год! Может лучше гулять от души с раннего утра? Может
все-таки лучше спать поздней ночью? Может не нужно вычеркивать из жизни минимум
полтора суток? Был бы молодой – нахамил бы такому вопрошателю…Но я ведь уже поч-
ти жизнь прожил… Так может не вычеркивать из жизни много- много часов? Может
от всей души жить, когда силы есть?!
Я перестал любить праздники… Особенно длинные. Так отдохнуть хочется от ничего
неделанья… Когда хочется не работы,- рабочих дней, а вот тогда заболеть и отдохнуть…
Я устал и не хочу жить по принужденью…Я так устал в нашей стране всегда, даже
в лучшие времена, жить по указке, я так устал от того, что рано или поздно, нашей стра-
ной правят люди в погонах! Хоть и бывшие… Бедный Ельцин! Как только его не полос-
кали СМИ !!! Пальцем никого не тронул! Бедные мы! Когда вдруг страх только стал ис-
чезать, опять пугливо оглядываться стали- честные, а сволочи опять все заполонили и
правят!!! А как же людям рассказать ? В юности я был патриотом…Теперь.. Будь прок-
лята эта страна, будь проклята эта мучительная боль от понимания, что ты ничего не мо-
жешь исправить… Как страшен мой возраст, как страшно понимать, что ты уже ничего
не сможешь сделать…И почему же моя Родина стала так омерзительна? И кажется мне,
что Родина, как и многие века назад, осталась Родиной ! И только люди, которые имеют
силу и власть, меняются, но, бедная Родина !, как мало их, которых можно чтить, уважать
и любить…Я устал жить, когда мне, маленькому , по меркам Государства, выкручивают
руки, когда все вокруг твердят одно: «Не надо лучше, не было бы хуже!».
Ну почему вся моя жизнь должна быть прожита с оглядкой! Ну почему Россия прев-
ратилась в единую? Она ж всегда была Разной и жива была этим! Почему опять я заду-
мываюсь, решив это напечатать, не о себе, о детях своих…
Совсем недавно я обиделся на своих старших детей…И обидел их, может незаслужен-
но…А теперь вот не звонят они мне и не слышу их: «Как дела, папа?». И что ж я вырастил
вас такими- беcкомпромиcсными, ну зачем все от себя передал? И, по опыту своему , знаю, что, если я не сделаю к вам шаг навстречу, то от вас дождусь вашего шага только через годы…Только дождусь ли?.. Все это уже пройдено и не скажешь уже ни маме, ни папе, что нет важнее ничего нашей любви, и стоишь перед их могилами, скрипя зубами от бессилия и кляня себя за глупость и упрямство свое прошлое…
Конец марта…Впервые в этом году, поворачивая с трассы, въезжаем не на ослепитель-
но белую деревенскую грунтовку, а грязно-желтое полотно дороги- весна!
Приехали вечером, скоро вроде и спать (а можно и рюмочку!), что-то сердце щемит,
может и правда рюмочкой залить? Весна весной, а ветер вдруг задул холодом. Рюмочку
с женой все-таки выпили, вкуснятиной разной закусили, еще выпили… Вот и печка стопилась, дочка сегодня рискнула закашлять, а завтра, уверен- даже намека на просту-
ду не будет… Ночью проснулся от того , что телик, поставленный на то, чтобы отключи-
ться через два часа, все сделал как положено, но там, в телике- кричали, и вдруг- тишина… Я и проснулся…Сердце щемит…
Утро…А я ведь почти и не спал. Дочка с женой мирно посапывают, раскинувшись в этом невероятном тепле бревенчатого дома, печка- чудо! Теплая еще. И забылись боли в сердце, заботы прошлые, о чем говорить - баню топить нужно! Сначала все-таки печь в доме затопил- день впереди, жене на ушко: «С добрым утром! Печечку не проворонь.». Молча со сна горячими руками обняла, прижала к себе, не отпуская, и : «Не волнуйся…». Ну и ладно. Распахнул дверь на улицу и обмер… Зима ! Снега –то сколько! Радость дочке…
Вот почему сердце-то щемило. Не молодой, погодка резко изменилась, а мне вот уже и нехорошо…Да ладно! Рюмочка все поправила. Пока с баней возился, разъяснило вдруг,
откуда что взялось- затинькало, защебетало, даже закаркало! Ах, ты солнышко, родное,
на минутку выглянешь, а счастья- море!
Вышел из бани, стою, в дом – ни шагу…Красота-то какая! И побежали струйки та-
лой воды с крыши, ну уж нет! Эта вода не пропадет, где только можно ведра подставил
и верю- после этой водички волосы будут нежные и мягкие…
С чего вдруг в голову пришла шальная мысль о том, что все могло быть по-другому?
Мне давно уже ясно, что жизнь- сплошные случайности и именно они, эти случайности,
сделали мою жизнь такой, какая она есть…Моя воля, мои желания- миф, все течет неза-
висимо от тебя…Когда готовился поступать в Горьковский политехнический институт,
жил на даче в деревне с тетушкой и сестренками двоюродными. Завидно мне было- лето,
сестры отдыхают на полную катушку (обе студентки), а я на веранде под пологом от ко-
маров повторяю все то, что учил многие годы…На каждый экзамен –неделя, это еще толь-
ко подготовка, а когда в институт буду поступать,- там еще по неделе. Иногда пытаюсь
взбрыкнуть, но сестры, умницы, мягко, но настойчиво- потом отдохнешь, вся жизнь впе-
реди…Лариска моя любимая и Ниночка, как я вам благодарен, это ж вы (гарантировано!)
меня ,просто сами, зачислили в институт! А все могла изменить только одна случайность...
Дни были жаркие и тетушка, заглянув ко мне, сжалившись, глядя на мои мучения, ска-
зала, что скоро обед и неплохо было бы в речке искупаться. Ах, какой это был бег- ветер
свистел в ушах, не вру. Не верится, глядя на себя сейчас в зеркало. На речке мостки- там
женщины деревенские белье стирали, чуть вдаль от них – глубина, я, молодой и глупый,
в миг мостки проскочив, взлетел над речкой и нырнул вертикально вниз. Пронзила меня боль до самых пяточек, стою вертикально головой вниз, голова просто вонзилась в дно,
чувствую, что ноги в воздухе, то бишь воды-то по пояс там оказалось…Под тяжестью ног
стало меня заваливать, а я не могу ничем шевельнуть и, чувствуя, что голову мою под тя-
жестью тела просто выворачивыает из песка и ила, сделал все, что мог- только кисти рук
шевелились и, как рыба плавниками, стал помогать себе выплыть…Мне повезло, меня пе-
ревернуло медленно и, на миг, лицо мое оказалось над водой. Вздохнул! И так еще раз было. Это на глубине небольшой- по пояс. Чудом меня на колени поставило (четко помню,
что ноги не мог согнуть в первые секунды) и, пересилив боль и какое-то странное онеме-
ние в теле, я приподнял голову над водой. Первое- воздух! Второе- сестренки на берегу,
улыбаясь, смотрят на меня! Они думали, что балуюсь, дорвавшись до водички. Все-таки, чуть-чуть, я им рассказал (потом). Не все. И, думаю, что это был впервые по- настоящему мужской поступок! Еще ужас в душе сотрясал меня, еще боль и онемение во всем теле не позволяли членораздельно что –то сказать, я, как мог, улыбнулся и, как мог, буркнув, что кушать пора- пошел. Я так ходил лишь несколько раз в жизни…на одной лишь воле и никто никогда не видел, что шел не я- одна лишь воля и стыд показаться слабым.
Вот одна из случайностей. Думаю, был я на грани- жизнь могла пойти совсем по дру-
гому руслу, а могла и вовсе не пойти…
Другая случайность. Стадо деревенских коров мимо проходило, а я, перед сестренками,
Яшку, быка, за рога схватил и к земле пригнул. Бедный Яшка не понял поначалу, а через
миг дикий яростный рев Яшки меня просто потряс, и не успел Яшка взметнуть рога вверх,
я, чуть опершись на плетень (в мой рост) одной рукой и не сломав его, хлипкого, вдруг оказался по другую сторону! Просто невероятный был полет!
Мог Яшка забодать? Мог! А случайность эта смешная и глупая ! Вот таких бы побо-
льше!
А из соседского огорода донесся до меня счастливый, просто взахлеб, смех моих сестер! Как верили они в меня, как верили, что все глупости, что я делал, делал я осознанно, с сознанием того, что я могу…Жаль, что не заметил в какой миг их сдуло к соседям- когда
я Яшку за рога схватил или когда Яшка возмутился…
Какой удивительный день! Я поступил! Я поступил в Горьковский политехнический
институт! Пришел домой, на улице жара, на балконе покурил и к телику, 1972 год- олимпиада, мой любимый баскетбол, наши очко проигрывают, и счастья как ни бывало,
всего три секунды до окончания матча, все…мы проиграли…
Диктор просит не выключать телевизор- выиграли! Вот это сюрприз!У американцев! Выиграли! Вот тогда я и поверил, что этот день всю мою жизнь будет мне напоминать – удача рядом!
Вот только биться нужно до конца…И помню я всю жизнь и жару этого дня, и счастье
мое, и даже запах ароматизированных сигарет Аида . И помню радость сестер и тетуш-
ки…И, самое главное, помню невероятное ощущение того, что впереди вся жизнь и
что будет она счастливой и помню, уже вечером, пришла какая-то грусть и опустошен-
ность…И на многие годы я пронес веру в то, что впереди вся жизнь и окутано это было всегда в легкую грусть, а теперь вот , когда прожито немало, пришла вновь та опустошен-
ность…Много пришлось пережить, много перегорело в душе и исчезло ощущение того, что впереди – вся жизнь! Что же там- впереди?.. Что же там…
Когда ушел в общагу студенческую, многое вдруг открылось в другом свете…
И ушел-то опять из желания что-то новое познать, ну вот просто так интересней каза-
лось. Стипендия, мамочка моя бедная, отрывая от себя помогала немножко, не взирая
на мои протесты, да и чуть что можно было к сестренкам наведаться. Но все-таки
узнал я, как на десять- пятнадцать копеек можно прожить несколько дней…На занятия
в институт к восьми утра, забежишь в буфет общежитский ( здорово-то как работал
тот буфет - с семи утра!) и, не раздумывая, стакан чая без сахара- одна копейка, два кус-
ка хлеба- две копейки! Итого- три. Вот так обычно перед «степкой» бывало…На за-
нятиях, в переменку, стреляешь у ребят покурить заглушая просто дикое желания по-
жевать чего-нибудь. Так денька два-три помаешься на одних «завтраках» и, сжав зубы,
только бы голова не кружилась, в порту таскаешь на себе мешочки, а мешочки те бывали
и под 90 кг, зато сразу деньги на руки. Почему-то мы всегда покупали несколько бато –
нов, шпиг венгерский, красный и белое сухое вино…Пару дней нас в институте никто
не видел - отъедались, шутка ли, ночь да день и пару «степок» на руки. И хоть это были
шальные деньги для нас, никто даже не подумал институт бросить, хоть и знали, какие
«шальные» деньги инженеры получают…Удивительное время. Только вот стыдно мне
теперь, что, получив в порту такие деньги, ни разу я не вернул маме ее жалкие,оторванные
от сердца, крохи… И не просто стыдно, боль на сердце…иногда страшная…
И вот только там- в общаге студенческой, я по-настоящему ощутил себя в студенчес-
ком братстве, только там я получил первые навыки взаимопомощи, только там, на всю
жизнь, я научился, посмеиваясь, смотреть на свои трудности и всем сердцем восприни-
мать чужую боль…А коль сердцем- так и боль уже не чужая!
Только там, в общаге, я научился тихо и спокойно, не моля о помощи никого, решать
свои проблемы, только она, эта общага, научила меня отвечать за свои поступки и ,самое
главное, в любых ситуациях, когда страх может тебя просто сломать, не ломаться! Много
было лихих студентов вокруг, но, зная меня, никто не посмел решать какие-то вопросы
со мной силой. А кто не знал, того ребята просто тормозили- много добрых друзей у меня
было. Но какая бы ни была эта жизнь жестокой, а иногда и бессердечной, осталась в моей
душе с детства и до сих пор живет любовь к людям, а кого полюбить не могу, к тем- жалость!
Случалось, после порта, мешков этих тяжеленных, поймешь вдруг, что до сессии
еще далеко, схитришь, понимая, что тебе все простят- все сессии на 4 и 5, вот тогда и
рванешь на поезде к другу своему, Вовке Семыкину- в Ленинград, вот тогда и понимаешь,
что такое- дружба! Когда Вовку моего хоронили (сердце), совсем еще молодого, у меня
хватило только сил на то, чтобы приехать на кладбище, стоял метрах в сорока от от мо-
гилы и не было сил подойти, увидеть Вовку- неживого…И не было никому дела до меня,
понятно, и только его сестра издалека несколько раз на меня посмотрела и, видимо, осу-
дила…Ну как же мне было ей сказать, что ноги не идут и все тело мое будто сковано
какой-то страшной силой! Уж много лет прошло, а я помню взгляд Володиной сестры,
осуждающий …За что? Был бы Вовка не так дорог мне, подошел бы…А он так и остал-
ся в моей памяти с улыбкой своей до ушей, широкоплечим, живым, короче- Семой!
И вот, когда Вовка меня встретит, без конца разговоры и разговоры и всегда- Эрмитаж,
просто невозможно было пропустить эти бесконечные выставки да и сам Зимний просто
грел душу…А сейчас мне греют душу воспоминания о Володе, Боже, как мало ты даешь
жить …
Когда, мальчишкой, попыхивая сигаретой, целился из поджиги, заряженной рублены-
ми гвоздями, в проплывающую мимо ондатру (много их раньше было на речушке Гзень
в Новгороде), просто оглох на левое ухо, а во рту, вдруг, остался только фильтр от сига-
реты, а рядом ржал от удовольствия парнишка, решивший из поджиги выбить у меня
изо рта сигаретку. Получилось… Повезло, не удосужился я ондатрой стать. Очень трудно
было ребят уговорить не бить этого парнишку, а он даже прощения не попросил… Не
стрелял я больше из поджиги по ондатрам и только через годы , став охотником, понял,
что любой ствол – не баловство! Случайность ? Конечно. Или уродом бы стал или вслед
за ондатрами…Даже не юность еще- детство! Вот сейчас и подумалось, чем же все-таки
детство отличалось от меня, нынешнего? В смысле вот этих случайностей…Маленький,
я творил кучу разных глупостей, на грани жзизни и все сходило с рук ! И не думал я, что
жить хочу и что поосторожней бы нужно…А ведь жил! Такой лихой бесшабашной жиз-
нью! А сейчас, взбрыкнул бы, по-молодому, а разум шепчет: «Стоп!». И вот это губит,
направляя , иногда даже бешеную разудалую энергию в тихое спокойное русло…