Каким и был, ручей священный,
Ты все такой же неизменный:
Цветы и травки, и кусты,
И небо отражаешь ты.
Игривы струйки и свежи.
Такие ль мы идем, бежим?
Когда-то ты меня манил
И будто что-то мне твердил
Про сказки айной красоты...
Но что теперь лепечешь ты?
С тех пор прошло немало лет,
Остался только слабый след.
И, может, мне ты говоришь:
«Что-то очень ты мудришь...
И мне уже ты не дружок, —
И не садись на мой лужок.
Теку с дождей и из ключей.
Я — Божий, вот и все — ничей...
Я в сказках песенных затей,
Понятных только для детей,
Кто сердцем чист, душою прост.
И гражданин лишь мирных грез.
И ты, как я, всегда готов
Оберегать семью цветов».
«Ах, ручеечек, не сердись,
В цветы и камень заглядись.
И сказкой горки оглашай,
И тех, кто в горе, утешай.
Хоть мне прибавилося бед,
Я не оставил свой обет.
И пришел к тебе, дружок,
И присел на бережок...
Где все заветное вокруг,
А я — ваш детский давний друг...
Все больше горя на земле...
Печалей новых на челе
Легли морщинные черты,
Как в книге ветхие листы.
Повсюду распри и война.
Стихия злобою полна.
Сгустилась сумрачная ночь.
Кто в силах людям бы помочь?..
Прости меня, о, дух прекрасный,
Что в чувствах суетных своих
Я омрачаю говор ясный
И сказки светлых струй твоих.
Иду с тоской дорогой грешной...
И нет со мной друзей младых...
Давно живу я, безутешный,
Увы, без радостей святых.
Играешь музыкой, волнами
И вечно дивна песнь твоя...
Яви незримый образ снами,
Явись мне мирно, дух ручья...»