Шторы наискосок,
тёмный, прохладный шёлк.
Полная в небе луна
медленно сводит с ума.
И на душе темно,
если смотреть в окно.
Если дождаться утра,
станет светла душа?
Там, в переходе людном,
так от небес далеко,
голос услышу - "...трудно,
дай тебе дочка всего..."
И, не чураясь вложу
в дряхлую руку медяк -
"Бабушка, помолись...
старая..., знаешь как" .
Среди мельканья лиц,
слушая всхлипы струн,
взгляд потупив ниц,
вспомню вдруг, что умру.