На ладони бабочка сидела,
Думала о чём-то – и ушла.
В памяти покинутого тела
Прорисован тонкий след крыла.
И, сближаясь, руки вспоминают,
Что они – летучи и легки –
Были мотыльком когда-то в мае,
Где поляны, дети и сачки;
А потом, когда их стало двое,
Пауки заштриховали сплошь
Каждую – болотистым покоем:
Ни дорог, ни лет не разберёшь.
И отныне, с каждым днём рожденья,
С лепестком оторванного «бы»,
Всё отчётливей несовпаденье
Отражений – жизни и судьбы.
Но однажды, изнурён веками
В лабиринте из колонн и ниш,
К тёплому ракушечному камню
Ты ладонь случайно прислонишь
И продолжишь путь – не сознавая,
Что идёшь уже не по земле,
А по травам и тропинкам рая,
Выросшим на радужном крыле.