Не жаль себя в грядущей темноте,
где тени тень ответствует едва ли,
но только жалко, что уйдут и те,
кто жизнь мою собою отражали.
Лишь где совсем иссякну я в других,
оканчивается и моё там время.
А мир ничуть не сделается тих,
иными оглашаемый, не теми.
Придумают, домыслят, переврут
кружившие нас небыли и были,
по прихоти своей устроят суд
над теми, кто самих себя судили.
И приговор неповторимый свой
был времени смертельным приговором...
За всё мы заплатили головой,
покрыв себя и славой, и позором.