Тянулись лица под моим окном,
похожие на островки одежды
и было в них немного от надежды
и много от весны - одним пластом.
Еще потела влагою земля
и небо, как в большом телеэкране,
кроило день на островки желаний,
на то что до и после, без тебя.
Был день огромным пахнущим коржом.
Слоились голоса и шли колени
каких-то незнакомых поколений,
минуя тех, кого не бережем.
И все казалось радужным потом.
И облака и старая скамейка,
и даже лужа в форме телогрейки,
прикрытая неряшливым зонтом.
И не было - ни боли, ни войны
и не видны потертые портьеры
и только мир с оскалом бультерьера,
- глубокий шрам неубранной весны.