Аньке приснилось, что кошка упала в колодец.
Она проснулась и несколько минут пялилась в темноту, но сон не уходил. Она только еще лучше представила и колодец на краю участка, и кошку, обычную деревенскую мурку, серую, полосатую, с остренькой мордочкой.
«Хорошо что колодец сухой», - подумала Анька. Вода ушла из него давным-давно, старые хозяева пробурили у самого дома скважину, которая поднимала с неимоверной глубины вкусную студеную воду. От нее приятно ломило зубы, Дима не разрешал пить ее сразу – всегда относил ведро в дом, согреться. Но Анька все равно пила, потому что в Москве такой вкуснотищи не бывает. А колодец так и остался на самом краю участка, почти у леса, черной дырой в земле, окруженной невысокой кирпичной оградкой. И теперь в него упала кошка.
Кошка прибилась к ним почти сразу. Сначала в доме поселились Анька с Димой, а через пару дней кошка. Аня встретила ее на крыльце, когда вышла во двор за водой. Обычно воду приносил Дима, но тут он уехал решать какие-то оставшиеся в Москве проблемы. Ане было тоскливо и скучно, а потом пришла кошка. Пришла и осталась. Сначала она не стала давать ей имя, думала соседская, в гости забежала. А когда оказалось, что кошка вроде ничейная, все равно называла просто Кошкой. Анька ее подкармливала и пускала ночевать в прихожую, но никогда не думала о ней как о своей кошке. Да и Дима наверно будет против, в городе он не хотел заводить никаких животных
«Наверно немного воды на дне еще осталось. Летом там гадко и слякотно, как в болоте. А зимой все замерзает, да еще сверху падает снег. Так что кошка не должна была разбиться». Анька слышала, что кошки всегда падают на четыре ноги, но слабо представляла, как это поможет, если падать с такой высоты.
Кошку было жалко. Она сидела в колодце и плакала, а потом перестала. Еще жалко было себя, потому что надо вставать, засовывать ноги в остывшие сапоги из тоненькой кожи, совсем не подходящие для деревенской зимы. Поверх пижамы накидывать Димину куртку, очень толстую и теплую, набитую гагачим пером. Выходить на улицу и плестись через весь участок к лесу и колодцу. В лесу наверно волки, а дорожку занесло снегом, так что ноги промокнут и она простудится. А может тоже упадет в колодец, как кошка. И будет там плакать, а потом перестанет.
И Диму тоже жалко. Он обязательно проснется, когда почувствует, что она ушла. Проснется и подумает, что она снова сделала что-нибудь… нехорошее. Будить его из-за кошки тоже жалко. В конце концов, он даже не знает эту кошку, решит еще, что Анька все придумала.
И тут Анька опять услышала, как плачет кошка. И тотчас у нее заболел живот, будто бы горячая рука схватила что-то внутри и пытается вырвать с корнем. К горлу подступил липкий ком, стало очень-очень страшно. Анька закричала.
Дима проснулся сразу, резко, как в фильмах ужасов, сел на кровати.
- Аня, Анечка, что случилось? Что такое?
- Кошка, - срывающимся голосом ответила она, - кошка упала. В колодец.
И тут Анька подтянула колени к животу и обхватила их руками. Она не могла больше сказать ни слова, только всхлипывала и стонала от навалившейся боли. Муж сгреб ее в охапку, укачивая как ребенка.
- Какая кошка, Анечка? Ну не плачь, все будет хорошо. Какая еще кошка?
- Кошка… в колодец… кошка…
Тут Дима взял ее за плечи и встряхнул. Анька резко вздохнула и замолчала, глядя ему в глаза.
- Аня. Ты. Ни в чем. Не. Виновата, - раздельно произнес муж, - наша дочь родилась недоношенной. Она даже дышать не могла. Врачам еле тебя удалось спасти. У нас будут еще дети. То, что мы потеряли малышку – это горе, но мы ведь справимся? Переживем? Я же с тобой. Только не пугай меня больше так.
- Она плакала, - спокойно ответила Анька, - я слышала, как она плакала. А если плакала – значит, могла дышать.
- Ты не могла слышать, ты была без сознания.
- Я была несколько месяцев связана с ней ниточкой. Я чувствовала ее, слышала ее. А потом она умерла. Для тебя ее еще не было, а со мной она была все это время. Моя девочка. Ей было больно, она плакала. А я не смогла ей помочь.
Дима молчал. От ее спокойствия было еще тяжелее, чем от ее истерики.
- А кошка упала в колодец, - неожиданно добавила Анька.
Он встал, схватил ее за руку и потащил к двери. Там осторожно одел, как маленькую, и они пошли к колодцу. У колодца вспомнили, что забыли фонарик.
Пока Дима бегал в дом за фонарем, Анька стояла у края колодца и прислушивалась, не скребется ли внизу кошка. Аньке было холодно, и кошке внизу тоже было холодно.
- Подожди немного. Подожди еще немного, - уговаривала Анька кошку, - сейчас придет Дима и спасет тебя.
Пришел Дима с фонариком и веревкой. Они долго светили во все углы колодца, но кошки там не было. Потом молча возвращались домой: Дима шел впереди, Анька за ним, стараясь шагать след в след. Также молча разделись и легли в постель. Анька прижалась к мужу и только сейчас почувствовала, что боль отпустила ее и больше не разрывает ей внутренности. И вообще стало так спокойно и тепло, как не было уже несколько месяцев. «С того дня как я потеряла малышку», - подумала Анька. А еще она решила, что если кошка вернется, она обязательно придумает ей имя. И Димка наверно разрешит ее оставить.
Утром, провожая Димку на работу, она увидела на крыльце кошку. Кошка была грязная и замерзшая, и еще сильнее отощала за последние несколько дней. Анька подхватила кошку, завернула в свой старенький домашний свитер и унесла в дом.