Ее рисовали мелом: четыре лапы и хвост.
И выгоняли под утро с подвалов и чердаков.
Она выходила гордо, во весь свой кошачий рост.
И жизнь продлевалась ровно на сто мобильных звонков.
А в небе крошилось солнце на тысячи рыжих птиц.
И плавился мир при звуке ее изящных шагов.
Она убегала Млечным от скучных холодных лиц.
И забывала масти своих заклятых врагов.
И Тот, кто любил ее имя, простил ей грехи…
А Тот, кто изысканной прозой беспечных лет
Писал ее «Жизнь», перешел на стихи,
Для пьесы придумав весьма небанальный сюжет.
Смешная привычка- все беды доверить судьбе,
А счастье? Кто знает, когда оно наверняка?
И вновь притвориться, что лучше самой по себе?!
До первой безумной…(а может не очень) любви...
А пока
Ее рисовали мелом: четыре лапы и хвост.
Но тенью ложилось небо на крыши домов.
Она выходила гордой, во весь свой кошачий рост
Под взгляды ревнивых кошек и вздохи влюбленных котов.