Пока они были людьми в запылённых сандалиях,
С мацовыми крошками в выгоревших бородках,
Людьми, не любившими кесаря, Рим и так далее,
Никто не назвал бы их предводителя кротким.
Пока они были ночною тоской Магдалины,
Заботой Каифы и черной мигренью Пилата,
Пока они рвали с опущенных веток маслины,
Никто не назвал бы их предводителя братом.
А Богом - тем более. Свет в запыленных сандалиях,
Мучительный свет и печаль на камнях Иудеи.
Пока они были томленьем, тоской и так далее,..
Никто не сказал бы, что имя Иешуа греет
Ночами безлунными. Только глухие сомнения
Двойным полукружием облик его освещают.
Нагорная проповедь. Адская мука смирения.
Ему ли не ведать, что только любимых прощают...