В детстве я была страшной растеряшей. Ключи от квартиры, как бы крепко их ко мне ни привязывали, терялись каждую неделю. Новую сменную обувь приходилось покупать раз в два месяца. А слёз, пролитых по пропавшей марке, недочитанной библиотечной книге, совсем недавно подаренной родителями серебряной цепочке и другим столь же ценным вещям, хватило бы наполнить небольшой бассейн.
Всё закончилось однажды двумя потерями вселенского масштаба. Сначала я потеряла голову. Впервые. Почти ни с того ни с сего. Просто, разомлев в залитом сумасшедшим весеннем солнцем классном кабинете, я немного задремала под монотонный голос географички и выронила ручку. А он поднял. Парень с передней парты, на затылок которого я имела счастье любоваться ежедневно, кроме воскресенья. И даже не подозревала, какое это счастье – смотреть на затылок Петрова! А теперь поняла, и все косилась краем глаза на покрасневшую тощую шею, торчащую из воротника синего школьного пиджака, на растрепанные соломенные вихры. И ощущала, что все вокруг изменилось, стало необычным и таким волнующим с того момента, когда он, передавая ручку, коснулся прохладными пальцами моей руки. Тут-то я и обнаружила, что потеряла голову. Нет ее на плечах – и всё! Дотронусь до пылающей щеки – вроде на месте, а все равно чуть-чуть нет. Ладно, подумала, дома разберусь, вдруг да отыщу пропажу. Может я её, как обычно дневник или пенал, забыла взять утром.
…И после уроков беспокойно металась по квартире, бешено скучала по Петрову, которого не имела шансов увидеть еще примерно 17 часов и 25 минут (он всегда к началу урока прибегал, а зачастую и опаздывал); никак не могла расстаться с Той Самой Ручкой и писала, прислушиваясь в отсутствии головы к взволнованному сердцу, душевные стихи:
Я каждый день тебя встречаю,
Я вижу каждый день тебя,
Но я тебя не замечаю,
Я не хочу предать себя… (и в таком роде ещё четверостиший шесть; полный вариант, к счастью, не сохранился)
А ближе к вечеру поняла, что мне не хватает еще кое-чего. Потерялось детство… Его не было нигде: ни в груде игрушек под столом, ни на полке с любимыми сказками, приключениями и красочной энциклопедией, ни в уютном гнезде, которое мы с соседкой Машкой устроили в кладовке… В коробке от зимних ботинок, где брат часто прятал от меня конфеты, не нашлось даже засохшей карамельки, что уж говорить о детстве…
Оставалась надежда, что его нашла и аккуратно положила на место бабушка. Она иногда заходила к нам и всегда прибирала разбросанные вещи. Но в глубине души я была твердо уверена, что детство ушло. Написало крупными печатными буквами на листике в клеточку: «Извини, мне пора! Я и так непростительно долго задержалось у тебя», потом передумало, порвало записку на мелкие кусочки и выкинуло обрывки в форточку. Погладило по голове растрепу куклу Настю, грустно улыбнулось и ушло…
С тех пор я перестала непрерывно терять вещи. И голова вскоре нашлась, ненадолго.
А детство так и не вернулось...