Небо разлетается на искры, словно одуванчик ледяной,
Чей-то взгляд, отрывистый и быстрый, чувствую затылком и спиной.
Чёрный парус ноги обвивает, ветер пробирается сквозь грудь.
Что-то вслед бормочет мостовая, а о чём – немедленно забудь.
В Третьем Риме – длинные дороги: скачут по земле, и под, и над
Тонкие подкованные ноги запредельных бледных кавалькад –
По аллеям сада, где тюльпаны спят в апреле беспокойным сном
И разбитым голосом стеклянным золото считает в башне гном.
Белыми прикрыты пеленами, водные не видят зеркала,
Что весна за поворотом – знамя достаёт из серого чехла,
Что храпят невидимые кони, чуя неизбежный свой исход
И трещит под тяжестью ладони прежде пешеходным бывший лёд.
Но сегодня – царствие иное, светятся венечные зубцы
Умиротворяющим покоем, уводящим небо под уздцы,
И, когда сверну в одну из веток-переулков, кто-то на углу
Мне пошлёт под сердце напоследок белую калёную стрелу –
Будто одуванчиково семя прорастёт, заполнив трубки жил,
Потеряв себя, я стану всеми, кто во мне поодиночке жил.
Наступают снежные заряды, зная, что они обречены.
Обернусь лицом навстречу взгляду – и узнаю в нём глаза весны.