Почти плакала, ее руку нервно в своей сжимая.
Еле сдерживалась. - Ничего в жизни не понимаю
И не хочу понимать. От себя и от других устаю.
Вот бы взять себе жизнь другую – простую, твою.
Ты – лишь девочка, у тебя все искренно, все хорошо.
Ты нахмурила взгляд, будто дождик в глазах прошел.
Что случилось? Обида в школе? Платье не подошло?
Милая, это пустяки, не плачь, все, что было – прошло.
А она и не плачет. Сдерживается. Смотрит сверху вниз.
Что-то ищет в моих глазах. Понимаю: нет, не каприз.
Детство – не набор легких игр и обид. Детство – всерьез.
Детство – один большой обращенный к миру вопрос.
Испытующе смотрит. Слезы пряча, сразу хочет узнать
Что ждет там, где по-взрослому. Ей слезами нельзя отвечать.
Ведь ребенок никогда не представит, что проблемы мои
Мимолетны и невесомы. Он на плечи взвалит их, как свои,
И впряжется в горе мое, и будет не меньше страдать,
За удвоенное наше несчастье попросит весь мир отвечать,
И покажется, что весь мир состоит из моих, взрослых слез.
Так ребенок найдет ответ на незаданный, робкий вопрос.
Нет, так не хочу. Улыбнусь. Пересилю себя. Вот - смотри!
Будешь сильной и взрослой. А как же. Ведь все – впереди,
И обида – на миг, и несчастье – пустяк, вот и солнце опять
Впереди нас по лужам бежит. Так вперед же – его догонять!
И бежим мы вдвоем. Обе прыгаем, за руки крепко держась.
Она верит в меня, а я верю в нее. Нам вдвоем - не пропасть.
Обе - сильные. Обе – взрослые. И там, где могла быть слеза,
Расцветают в себя, в других и в весь мир поверившие глаза.