Тихо и странно, как в ночь на каком-нибудь фронте.
Все – кто попрятался, кто безнадёжно свалил.
В Гамбурге – кризис, и даже собор на ремонте.
Гутен Вам абенд, любезный Святой Михаил.
Лица расплылись и стали похожи на морды;
Солнце палит и волнуется, как на сносях;
Лишь теребят по безликим квартирам аккорды
Те, кто ещё так недавно ходили в друзьях.
Мутно в душе, и никак не напиться спросонок.
Чай – как награда, весна – как дурманящий хмель.
Мир – это просто большой неуклюжий ребёнок,
Рвущийся в длинную очередь на карусель.
Там, с высоты, можно видеть дома на закате,
Там даже мамка и батя – размером с орех.
Чья-то судьба – умереть в одинокой палате,
Чья-то – в толпе, но с такой же отплатой за грех.
Тихо и странно… И жизнь – как помятая книга,
Что по маразму забыл прочитать Демиург.
Сердце – стучи – хоть до боли, до крови, до крика!
В городе N иль на трассе Москва-Петербург.
С грохотом только что в космос взлетевшей ракеты.
Или тихонько, как в мягком рояльном туше….
Сердце – стучи…
пусть хоть все мировые поэты
Скажут, что это – лишь очередное клише.
30.04.09