А. Ахматовой
Была я девчонкой,
Когда ты жила.
Но тропку к тебе
Я тогда не нашла.
И был только томик
Стихов небольшой,
Вертинский всё пел
«Сероглазый король…»
И бабушка с песен
Писала в тетрадь,
Чтоб строчки твои
Мне потом прочитать.
Прошло много лет,
И вот снова с тобой,
То с «чёлкой атласной»,
То с дамой седой.
И снова стихи
Не дают мне уснуть,
И в жизни твоей
Мой запутался путь.
Что вовсе не так
Эту жизнь я прошла,
Великолепной,
Как ты, не была.
И мало сразила
Мужских я сердец,
И в веке ином
Мой звучал бубенец.
23 марта 2007. Загородная
* * *
Анне Ахматовой
Ты лилией белой плыла по течению,
Оборвана с лодки жестокой рукой.
И не было силы найти утешенье
И в жизни речной обрести свой покой.
Как дикий цветок, не имела ты дома.
Как лилия – ты не имела корней.
И только мелькали: Бежецк и Слепнево10,
Да сад Царкосельский средь белых ночей.
И стебель твой длинный зелёной змеёю
Слегка задевал чьи-то вехи в пути.
Ты в небо глядела цветком отрешённым.
И нам мимоходом дарила стихи.
iБежецк и Слепнево – места, где жил сын Ахматовой и
Гумилева – Лев, вместе с бабушкой Анной Ивановной Гумиле-
вой
"ИСКРА ПАРОВОЗА"
«И не бывать ему живым...»
А. Ахматова
16 августа 1921 год – вагон поезда
Когда ты искры паровоза
В вагоне грязном разожгла,
И строчки, как всегда крылаты,
В блокнотик дамский занесла.
Сафо11 в руках твоих дрожала,
И был вокруг не друг, а враг.
И над Россиею сгущался
Тревожный беспросветный мрак.
И смерть, как рифмы, ближе, ближе.
Ведь август – 21 год!
По лестнице спустился ниже.
Сказала: «Он на казнь идет...»
И предсказания Акумы
Сбывались чаще и быстрей…
Что ты не пропадёшь, сквозь слёзы,
Тебе неслось из всех дверей…
И позже, часто вспоминая,
Тот август – 21 год,
Когда ты мужа потеряла,
Тебя взвели на эшафот…
О Ниолае Гумилеве
Я рассказываю тебе,
Овладев рукою твоей,
О чудесной, как сон, судьбе,
О твоей судьбе и моей.
Н. Гумилев
Как я люблю конквистадора,
Все мило мне в его строках.
О путешествиях мечтаю
С улыбкой легкой на губах.
О с кем ты был так чудно нежен,
С кем побывал в садах Киприд?
И Родос слева с кем оставил,
И посетил волшебный Крит?
Кто так безумно женщин любит?
О ком мы грезим по ночам?
Конквистадора рог протрубит
И даст работу палачам.
Жаль, больше не родятся ныне,
Тебе подобные поэты.
Да и красавицы иные,
Серебряный век канул в Лету.
А музы? Йоко и Мадонна?
Какой они оставят свет?
И океан парфироносный
Волной с песка смывает след.
И женщины, с улыбкой Анны,
С «прозрачностью девичьих» глаз.
Еще на небе выжидают.
Не скоро ждать их среди нас.
Их выпестовать нам придется.
Среди жемчужин отобрать.
И в глубине каких колодцев
Алмазы редкие искать?
ОНИ ж оставили нам песни.
И только этим мы живем.
И смотрим мысленно на сферу,
Искрящуюся хрусталем.
Статуэтка Анны Ахматовой
Ты здесь так хороша,
И твой взгляд без кокетства,
Знаменитая шаль
Овевает твой стан,.
И змеиная гибкость
В изгибах прелестных,
И весь облик
Неслышно поет, как орган.
Твоя милая челка,
Как всегда безупречна,
Ты одета со вкусом
Пари от «кутюр».
И такую красу
Отдала ты беспечно,
Что б купить тот билет
В дорогой Петербург.
Мужа нет, ты одна,
Одинока, прекрасна,
И другого такого
Не встретишь ты вновь…
Он романтиком был,
Очень нежным и страстным,
Но и гордым он был,
И писал про любовь.
И осталось тебе,
И подруженьке Ольге,
Только тихо шептать:
«Сероглазый король»
Вы , как две статуэтки,
С изяществом тонким
Станцевали ту жизнь ,
Как игрок в карамболь.