1.
Галлюциногенный полдень в окрестностях Вавилона
шевелит ландшафтом точно клопы - обоями.
Раскачивается кувшин на окне в столовой,
взвешивая перспективы... Переменив обойму,
оберлейтенант Штерн щёлкает зажигалкой,
сплёвывая дерьмо, доминантой гранатомёта
вдавлен в мамаев пах, прикуривает: Пожалуй,
Волга поглотит Рейн и... Шайссе, она проглотит…
2.
Скажем, Удмуртия, утро, рожденье бога:
сходу малюет звёзды, кометы, пульсары, о-да, пульсары!
землю, луну, Удмуртию, тут же сбоку
улицу имени, ящики со стеклотарой,
мать-проводницу, станцию Бологое,
папу - зачёркнуто, дядю Олега с водкой,
церквы с крестами, спасителя с бородою,
кремль, Москву, президента в подводной лодке.
Далее бог начинает расти, резвиться:
ясли, детсад, средняя школа №,
дети, семья, работа, распяли, спился,
пенсия, внуки, простата, зашился, помер.
3.
Вечер, Ижкар, Удмуртия, привокзальная пьяцца.
Или утро, Париж и улица Коминтерна.
Или Ур, середина нисана - не очень ясно,
где и когда - щёлкает зажигалка Штерна.
Вскрикивает во сне богородица-проводница,
трескаются яйца в гнезде у рухов,
Сарданапал совершает самоубийство,
дядя Олег роняет стакан на кухне,
и глиняный кувшин из вавилонского зиккурата
взрывается черепками в Ижевске. За ними следом
президентская подлодка пересекает линию невозврата.
поглотив и евфрат, и рейн
волга впадает
в открытое
небо
4.
И приидоша ко мне в келию два беса, один наг, а другой ф кавтане. И взем тоску мою, на нейже почиваю, и начаша мене качати, яко младенца, и не дадяху ми опочинути, играюще бо.