Промокший асфальт пах разбитым арбузом,
Конфетные фантики вились у ног,
И я в пиджаке, по-ребячьи кургузом,
Бродил по Москве, как всегда одинок.
Во мне дребезжали уснувшие речи
Рисунками фраз на кроях чертежей,
Которые с каждым мгновение легче
Рассовывались по карманам ушей.
Казалось, уже никогда не забуду
Я эту гармонию вызревших строк.
И, злясь на тычки стихотворного зуда,
Не стал заносить их в блокнотный листок.
И вот за столом, принимаясь за дело,
Готов был забросить свое ремесло,
Увидев взамен стихотворного тела
Лишь жалкие крохи обугленных слов.