Дивен Бог в своих святых...
Пергамент кожи тихо тлеет под стеклом,
Глаза закрытые всевидят в двух мирах.
Окутанные мертвым полусном,
Вполуха слушаете о чужих скорбях.
Вместо могил - сусальный блеск и холод,
Ваши гробы давно в крестах чужих.
И непонятный к вам священный голод
Со временем, похоже, не затих.
Потомки тех, кто забивал камнями,
Пред кровью сохлою теперь молятся ниц,
Остервенело убивая сами
Из-за обрывков ваших плащаниц.
Вы путаетесь в смене показаний -
Не видя лжи, не слышите и слов,
И в сотнях просьб, смешных угроз, признаний -
О, сколько насмотрелись дураков!
Но может ли всего лишь искупленье
Той святостью на самом деле быть?
И что за дивная природа преступленья
Вас держит, людям помогая жить
В том мире, из которого до срока
Изгнали вас в немертвые цари?
Зачем кричат наивно и жестоко:
"Во имя Бога - чудо сотвори"?..
Вы улыбнетесь. Распишитесь: чудо.
И торговать душою - ни к чему!
Но человек бредет с улыбкой глупой
К любимому пороку своему.
Разочарованы... Сухие губы горько
Сжимаются под бисерным платком.
И думаете - Боже, нам-то сколько
Еще служить тебе? Ну а потом
Съедая время, вдаль ползут столетья,
И плачет Богородица с икон,
И мощи исцеляют все на свете...
И шёпот без конца со всех сторон:
"Прошу, прошу... прошу тебя!.." - и поцелуи
И нагревается дыханием стекло.
Их слушая, глядите в полнолунье.
И вам темно. Чуть страшно. И легко.