Никто не знал, что будет так смешно
Раскаяться в убийстве на погосте,
Никто не верил в глупое кино,
Когда ему вбивали в тело гвозди.
В желтую розу выдохшийся камфор
До покраснения вливали скозь шипы,
А смерть таилася змеей в одной из амфор,
Прокравшишь среди жаждущих слепых.
Кровавый смех летел по коридору,
Сопев, сквозь истонченные слова,
Никто не знал, что все случится скоро,
А лишь в костер подкидывал дрова.
И сонный врач, анализ крови бравший,
Промок до нитки, гвоздодёр согнул,
Бутоны наподобие улитки,
Пускали слизь, пока он не уснул.
В линейку след разлитого вина
Завернут, как колбасные ощметки,
Звенит в ушах, но кончилась война
Грязных пробирок и лысевшей щетки.
И мокрый кашель прыгнул на кровать,
Присвистнул в голос и остался стоя,
Никто не знал, что нотная тетрадь
Простой учет приемого покоя.