/ Комар /
Неожиданно громко в сгущающейся осенней ночи хлопнула дверца “Folkswagen”а. Этот звук Стив не мог бы перепутать ни с каким другим на свете, равно, как и ошибиться в предмете, способном выдернуть его из полусна. БРУММ! Короткий сухой щелчок с небольшими аберрациями, которые привносит разболтанный дверной замок “Golf”а 1979 года выпуска. Скрипнула калитка , и в отдалении послышались мужской баритон и приглушённый женский смех.
Стив открыл глаза. Совершенно очевидно, что даже та дрёма, которая пару минут назад заслоняла своей безмятежностью сознание Стива, исчезла, и ждать её возвращения, при новом раскладе, придётся очень долго. Повернув на подушке голову, он посмотрел на экран монитора, где в беззвучном полёте порхали цифры, обозначающие реальное время.
“Половина второго ночи!, – раздражённо подумал Стив, - А завтра на работу в шесть подрываться!”. В надежде на увеличение звукоизоляции, Стив накрылся одеялом с головой, и попытался отрешиться от происходящего, хотя прекрасно понимал, что ничего подобного никогда не случалось, и сегодня врядли что изменится. Здесь нужно учитывать некоторые особенности человеческого организма. Когда затыкаешь оба уха, то где-то внутри включается некое подобие эхалота, которое сканирует пространство и натыкается на заведомо нежелательные звуковые эффекты.
За стеной, у соседа, вновь раздался женский смех. Теперь уже более отчётливей и громче. В сердцах Стив отбросил от себя одеяло. За стенкой послышались первые такты какой-то старой вещи из репертуара Саймона и Гарфункеля. “Если бы я был пьян – меня наверняка бы стошнило”, - вяло подумал Стив.
Сомнений на счёт ночной антерпризы соседа не было. Анахейм рассказал своей спутнице пару недвусмысленных анекдотов или небылиц из жизни старых больных гарпунёров( она уже вовсю заливалась смехом), включена тихая( по-мнению Анахейма), спокойная( опять же по его мнению) музыка. Все правила игры были соблюдены соседом в точности; даже бутылка “ Кардинала Мазарини” была предварительно охлаждена, если же таковой нет, то в альтернативе имелось “ ракетное топливо” в неограниченном количестве, дающее превосходный результат при любом развитии событий.
В комнате у соседа послышался натужный скрип продавливаемых разгорячёнными телами диванных пружин. Стив сел на кровати и невольно напряг слух. Сквозь льющуюся тихую(?!)медленную музыку проскальзывали шумовые эффекты непосредственно предваряющие слияние двух сердец, которые в итоге должны забиться в унисон через десять-пятнадцать минут. За последние десять дней это была пятая обладательница “витогезабьющегося вунисон” сердца. Анахейм был на редкость удачливым пикапером. Обладая внешностью раннего Алена Делона и шармом половозрелого Хавьера Бардена, Анахейм без особого труда мог склеить практически любую особь противоположного пола за десять минут, и привезти её в свою холостяцкую пещеру, которая тонкой стеной была отделена от комнаты воспитанного угрюмым аскетом Стива.
“ Прелюдия”, - зло и вместе с тем уныло подумал Стив. В мгновении ока по его телу пробежали тысячи мурашек, сердце забилось чаще, а сам он невольно придвинулся ближе к стене. – ‘ Боже Мой! Как же низко я пал!”,- взяв себя в руки вслух произнёс Стив.
Внезапно, от мрачных мыслей Стива отвлёк комариный писк. – Бред какой-то, - произнёс Стив, - на дворе конец ноября, а ему комары живые мерещатся. И, тем не менее, это был обыкновенный, мерзкопищащий комар. Лет десять назад, ещё учась в средней школе, Стив с классом и кланом москитов провёл двое суток в тайге. Это был первый и последний опыт такого рода. В ту ночь комары чуть заживо не сожрали тело Стива, и почти свели его с ума своим высокочастотным писком. “Всё ясно, как Божий день”, - промелькнуло в сознании Стива и невольно заставило его содрогнуться. Комариный писк повторился вновь. Теперь уже в паре дюймов от левого уха. Стив попытался схватить паразитирующее насекомое левой рукой, и, естественно, промахнувшись, грохнулся на пол.
Выругавшись отборным англосаксонским матом, он встал посреди своей комнаты и пристально обвёл взглядом освещаемое монитором компьютера помещение. Осматриваемое пространство было свободным – никакого движения. Ни звука.
“Так, - подумал Стив, - наверняка комара привлёк мерцающий дисплей. Надо выключить комп, и тогда комару ничего не останется, как дожидаться утра в темноте.”
Стив нажал кнопку Power. Комната погрузилась во мрак. Только серебряный диск луны робко заглядывал в его окно. Посмотрев на настольный будильник, Стив обречённо вздохнул – времени на сон практически не оставалось.
У соседа Саймон и Гарфункель завыли по второму разу. Значит, диск поставлен на непрерывное воспроизведение, понял Стив, и ещё неизвестно сколько раз за оставшуюся ночь придётся познавать тайну Парящего Кондора.
Стив решил больше не обращать внимание на внешние раздражители, и попытался сосредоточить всю ментальную энергетику в районе диафрагмы. “Я шар, - говорил он про себя, - Большой, тёплый шар. Я – маленькое Солнце…/ за стеной протяжно застонала входящая в унисон женщина Анахейма /. Мне тепло и спокойно, я засыпаю и ощущаю только… / диванные пружины захрустели как приминаемый торопливым ночным татем свежевыпавший снег /… расплывающееся по всему моему уставшему телу. Я – шар…
/ Пи-и-и-и!!!! / Шара больше не было. С глазами, полными решимости к беспощадной и яростной битве, Стив схватил одеяло и остервенело начал вращать им над головой. Подобно лопасти большого пропеллера, одеяло, описывая окружность, дюйм за дюймом пожирало пространство в комнате Стива. “Если кто и уцелел, то пусть это будет не комар! – зло подумал Стив, и, вернув одеялу прежнюю форму, упал на кровать. Его голова ещё не успела коснуться примятой подушки, как комариный писк раздался вновь. Нет слов, чтобы описать ярость, которая извергалась подобно вулкану Кракатау в груди Стива. – Вот ублюдок, - процедил сквозь зубы Стив, и в который раз вскочил с кровати. Он подошёл к выключателю. Яркий свет залил комнату. Пару минут Стив стоял неподвижно у двери , пристально всамтриваясь в столь знакомые стены, потолок, и прислушиваясь к звукам. Если бы кто вздумал в тот переломный момент неравного боя заглянуть в окно Стива, то непременно решил бы, что у неподвижно стоявшего человека, с синими “мешками” под глазами, началась “белая горячка”, или, что ещё невероятнее, лунатизм в прогрессирующей стадии. НИЧЕГО… Даже за стенкой у соседа, казалось, всё стихло. Ещё раз добросовестнейшим образом осмотрев свою келью, Стив щёлкнул выключателем и лёг в кровать. Надо было с лета оставить антикомаринный Рэйд , - подумал Стив, - Но кто ж знал, что комары будут в здравии за пару дней до Дня Благодарения! Может это новая разновидность? Эволюция породила комара-невидимку, в наказание за все грехи и беззакония, творимые по незнанию. Но почему свой карающий меч Господь решил обрушить на меня, а не на явного прелюбодея Анахейма?...
У соседа за стеной старый диван отказывался воспринимать оказываемое на него давление двух беснующихся тел. Заметно громче стала играть музыка. Этот мерзкий свист в чудовищной песне “Wind Of Change” попсовых Scorpions просто выворачивал Стиву внутренности, и заставлял стонать печень на всём протяжении своего звучания. Стив не понимал: как можно слушать такую срань, если Rolling Stones подарили миру “Miss You”, а Ramones зарядили его своей “нетленкой” “ Havana Affair”. В немой нелепости Стив скинул с себя одеяло, сделал три глубоких вдоха, и по старинной розенкрейцеровской методике начал считать кукольников Пирсона. После четырнадцатого кукольника Пирсона чуткий слух Стива уловил вибрирующий обертонами комариный писк. Наметившиеся было очертания очередного кукольника мгновенно растаяли. Стив решил идти ва-банк, провести разведку боем, нанести блицкриг невидимому агрессору. “Дождусь когда эта сволочь сядет мне на лицо( комар просто обязан сделать это!), и тогда – прикончу его”, - решил Стив. Он весь сосредоточился, и, собрав волю в прямом смысле в кулак, притворился спящим. Почему-то Стиву казалось, что комар должен думать(!), что он спит, в противном случае блицкриг был обречён на провал. Пи-и-и-и-и… Комар неумолимо, как смерть и неотвратимо, как уплата налогов, приближался. Стив приготовился отразить нападение. На самом высоком частотном диапазоне комариный писк, сверлящий самую сердцевину мозга Стива, вдруг оборвался. Стив понял, что насекомое, так сказать, “пристивилось” возле его левого уха. Левой рукой он, что было силы в нервнодрожащей конечности, наотмашь ударил себя по левой щеке, на 99% уверенный, что поразил супостата. Около минуты продолжалась индивидуальная контузия. Когда левая сторона лица обрела былую чувствительность, первое, что услышал Стив, был протяжный комариный писк, который, казалось, каким-то непостижимым образом просочился в сознание Стива и там доминировал, подавляя все естественные шумы. “Будь ты проклят!” – в сердцах подумал Стив. – Где ты, вампирский прихвостень! – чуть не заорал Стив, снарядом вылетая из постели. В его гудящей трансформаторной будкой голове созрел новый план. Он решил включить телевизор. Голубоватое свечение экрана должно привлечь кровососа. Это был реальный шанс завалить непрошенного гостя. Стив включил старенький SHARP. На экране хаотично движущиеся в броуновском движении “частицы” создавали рисунок достойный кисти Киндинского. Стив взял с полки свежий номер Newsweek и туго свернул его в трубочку. Затем сел на самый край кровати напротив телевизора.
Всё его внимание было приковано к мерцающему экрану. Прошло около десяти минут. Комариный писк не возобновлялся. И тут Стив увидел, как по экрану на длинных ножках семенило зловредное насекомое.” Valeat justitia!”,- победоносно подумал Стив и, размахнувшись, ударил по экрану SHARPa свёрнутым в трубку журналом. Но за сотую долю секунды до соприкосновения журнала с экраном телевизора комар покинул своё временное прибежище. Он снова перехитрил Стива. Но экран видавшего виды телевизора не выдержал такого яростного удара. Экран треснул, и маленькие паутинки трещин побежали от центра к его краям. Сквозь эти трещины, наружу, стали стремительно вырываться заключённые в лучевой трубке хаотично движущиеся “ частицы”. Сначала десятки, потом сотни, а через мгновение, сквозь увеличившуюся трещину, в комнату вылился целый сонм частиц. Они не падали вниз, они не поднимались вверх. Внезапно, в движении частиц появилась некое подобие организации. Они сгруппировались и ринулись на сидящего с открытым ртом Стива. Основной поток устремился в его рот, ещё два – в уши. Всё прибывающие потоки частиц бомбардировали обнажённый торс Стива. От основного потока отделились две небольшие струйки и бросились в широко раскрытые глаза. Стив, с полным ртом частиц, исступленно замычал и…/ БРУМММ. БРУМММ/… проснулся.
Он полулежал на кровати с журналом в руке. С третьего раза старый мотор “ Folkswagena” завёлся, и тронулся с места, увозя в своём чреве Анахейма и его ночную гостью на место её постоянной дислокации. “Я просто спал!” – с облегчением подумал Стив. Сердце его бешено колотилось, как будто кто-то ввел ему пару кубиков атропина пока он выпал из реальности. – Какой кошмар, - промолвил Стив, сбрасывая с себя сонное оцепенение. Второй раз за ночь его будили хлопающие двери соседской развалюхи. Во втором эпизоде Стив был даже рад такому пробуждению.
Стив подошёл к окну и посмотрел на удаляющийся автомобиль соседа.”Вот у кого ночь прошла на должном уровне!”- с завистью подумал Стив, - Никаких тебе комаров, никаких кошмаров. Только чуточку внимания – и, как результат, море наслаждения без опасения быть низвергнутым в геенну огненную по окончанию своего распутного земного пути. – Да пошли они все! – с тоской в израненной душе мысленно прокричал Стив.
Электронный будильник “Сasio” приятным зеленоватым светом показывал цифрами текущее время. 4:15 a.m. – увидел Стив на табло будильника. Мучительно хотелось спать. Глаза резало так, что казалось, что Песочный человек насыпал в каждый глаз Стива по доверху гружённому “ Harvester”у. Стив продолжал тупо смотреть на будильник. Что-то здесь было не так. Секунду назад цифры на табло показывали 4:15, а теперь – 4:45! Стив присмотрелся внимательней и увидел ЕГО! Комар переместился на изогнутых ножках от цифры 4, которую закрывало его тонкое тельце. Повинуясь инстинкту охотника, Стив не раздумывая, ударил журналом, который всё ещё сжимал в руке по сидящему на табло будильника насекомому. От удара будильник отлетел к стене. Внутри его что-то хрустнуло. Зато, на табло был отчётливо виден кровавый след – всё, что осталось от комара.
- Ха! – победоносно воскликнул Стив,- Я сделал его, я его сделал!
Шум, который произвёл ударяющийся о стену будильник, разбудил спящую в соседней комнате мать Стива. Тут же послышались грозные проклятья и грязные ругательства, которых, по мнению Стива, его уши не заслуживали.
- Что ты, ДРОЧИЛОВО, там делаешь?- кричала разбуженная мать.- Когда это всё кончится?!
- Ма, я тут это, комара прибил, - неуверенно пытался оправдываться Стив.
- Я тебе покажу комара, ****ина! Уёбывай на *** к ****ной матери!..
И ещё долго в предрассветной мгле раздавались сочные эпитеты и гиперболические сравнения, услышав которые сэр Даль пришёл бы в неописуемый восторг, и ту ***ню, что до этого понаписал выбросил бы к ****ям, или бы предал огню, как это сделал Николай Васильевич Гоголь со вторым томом “ Мёртвых душ”. По апокрифичному преданию Гоголь побывал в нашем времени, зашёл на сервер национальной поэзии, на стихи.ру, и, в конец охуев, обмотал себя с ног до головы пастой, и измазавшись соусами, повредился рассудком…
А Стив сидел, обхватив голову руками, и жалел комара. Ведь спорить с матерью было бесполезно. Это он ещё грудничком, в люльке усвоил…
el endo