Предтеченская
По Предтече стал Иоаннович,
От акрид, до гнилых сухарей,
От власяницы к власянице
Жив, слава Богу - будешь бит.
Заповедной, верой народной
Тянется напосошковая Русь,
От Соловков до Оптинских старцев,
Да с Божьей помощью на святой Афон.
С материнским молоком из уст в уста,
Стал странен Град взыскуя,
Любовь, с трезвением приняв,
С презрением к себе.
Добротолюбием,
Тысячедневным камнем,
Томить томящего всю жизнь-
Люта зима, да сладок рай.
Оратай пашет, а зерно,
Оратай сеет, а зерно,
Не по больным зубам,
Не по больным…
Небитый плачет, битый спит,
Но исповедует во всём,
Исповедует во всём, зачем пришёл,
Зачем мирской печалью сыт.
Лампады теплятся в ночи,
Спас Нерукотворный на убрусе,
До Первообраза чрез образ,
До Первообраза чрез плач,
Который умывает лик,
Который скорбью рубит лаз,
Пещерный плач, пещерный стон
По крови наш - камнями на сухих плечах.
Смирением все капканы ржавы,
Чтобы в болезнь не обратился стыд,
Надеясь, что кому-то станет легче,
За милости в подвиге пребывших.
07.03.97.
О св. Лаврентии Калужском
«Дайте мне мою секиру вострую,
Нападоша псы на князя Симеона,
Да уберегу его от врага лютого,
От агарян пришедших на Калугу град».
Во овчинном кожухе, прикрыт рубахою,
Юродствуя шумел Лаврентий Божий раб,
И рекши: «Не боитеся», ободрил воинов,
Неведомо откуда перед ними став.
Князь воротясь, поведал бывшее,
Как праведник явился, и ворог отступил,
А Лаврентий паки обретеся в доме княжеском,
Буйствуя, шумел: «Сберёг я князя доброго».
Присно пожив во славу Божью,
Душу свою Лаврентий предал Господу,
И тело погребли многострадальное
Во храме Рождества Владычицы.
1996 г.
Белые Берега (Сибирский Тракт)
Белыми Берегами
Грают вереницы без ума
Пламенных крестит в голову
Обух Сарова.
Калитой сушняка
Испуга ров в локонах,
И всё мало нам порченым
Осинового колива.
Видно мало нам корченым
Корчемных зёрен прозорливых,
Беззубых пророчеств,
Нарочных этих похотей.
До жернова тучного
От скучных рубищ пострига,
Ссучились…
Прости Господи.
Белыми Берегами-
Канвой яловой поступи,
В петлю пажити под руки
Конвой еловой поросли.
Породили на свет
А он всё в землю клонится,
Мается по ночам,
Смеётся, бредит, молится.
Просится на тот свет,
Толочит толоконным лбом,
Рад Онежию блаженный
Как угрюмой нежити.
Помнит ряжёный свистопляс,
Лязг и шаги затакт,
Ряжёный свистопляс -
Сибирский тракт.
Помнит ряжёный свистопляс,
Лязг и шаги за так,
Ряжёный свистопляс -
Сибирский тракт.
Белыми Берегами-
Птичьей звёздной россыпью,
Вересковым перегаром дышат
В лицо душные ноченьки.
Да светлые оченьки
Ждут от Бога праздника,
От Бога радость,
И с Тобою я, так, и аду рад…как дурак.
В чадной копоти
Мне не видно Образа,
В стадном топоте Солнце в сердце,
Через живот полозом.
Колосом под косу,
Лохмотьями нашей любви,
От желторотых слов,
Да ты, уж не канючь, брат, коли выпросил.
Белыми Берегами
Избы поселян и дым столбом,
Мозоли рыбарей прячет в смех
Нисшедший суховей.
Мокрый кремень, темень,
Глаза то выколи,
И слеза до дна
Юдолью перехожею испитая.
Виснут мережи
И сродни мне пепел,
Как омочить персты,
Да в крахмальны пелены.
Даждь дождь, Спасе,
Земле страждущей,
Дождь в ушанке, мой духовный сад-
Сибирский тракт.
Даждь дождь, Спасе,
Душе страждущей,
Дождь в ушанке, мой духовный ад-
Сибирский тракт.
Белыми Берегами-
Во светлице поясной поклон,
На погосте два холма
Заплечною котомкою.
Запечный запах,
Обет сельного былья,
Да Ты ли это?...Нет…
Всего лишь шелест крыльев.
Лодки кверху брюхом,
Хоть выноси святых,
Кукиш в брюки, эх,
Ну что же ты…
Что ж ты режешь вены стрежня,
Тебе опешить бы давно,
Брешью худых сапог
Да накликанною верою.
Белыми Берегами-
Колымагою своих грехов,
Да, знаешь, и не мало уж,
Восковых свечных окурочков.
Отдавать земле тело,
А изнанку на руки,
Что-то уж не смело,
Раз и не пьётся и не просится.
Не кричи когда сбросится
Оторопью в полынью,
Небо твоё спелое,
Да потешное терпение.
Не ищи у неё
Рукавицы свои поутру,
Путами на ногах
Пропоёт Сибирский тракт.
Не ищи у неё
Рукавицы свои поутру,
Куколем на глазах
Отпоёт Сибирский тракт.
16.10.98.
Киржач
Эх, Киржачским хороводом
Песни нищие на паперти,
Обьюродевшие в корень,
Ты руби их, не жалей.
Я готов принять
Удел печальников-
Парное молоко
С землёю на зубах.
Без имени, без отчества,
Бесприютным рабом Божьим,
Насыпь свежую целую,
Видать следующему мне,
Благочестивым обычаем
Сбираться восвояси,
Выплесть поясок
Из последних дней,
Для последних дней.
Но, затворили свои двери
Перед просящим хлеба,
Стали жить да поживать-
Сошли с ума.
Всё отребья гнушались,
Да искали оправдания,
Исписали всё стихами-
Вилами по воде.
Мы с детских лет костром пропахшие,
Потерявшиеся в кочевьях птиц,
Клавшие отай поклоны истово,
Покривилися, да не в первой,
Не в первой меня отпаивать настоями,
Не в первой краюху льда за шиворот,
Как опрокинулась хоробрая дружинушка,
Да запекалася алая кровь на моих кудрях.
Да как же так,
Да мне бы на коленях,
Каждую былиночку к сердцу
Приложить-расцеловать,
Так и привык,
Что слаще мёда лебеда,
На том и споткнулись
Просветлённые головы.
1996 г.
О св. Андрее Тотемском
Из пределов Вологодских,
Из селенья Усть-Тотемского,
В монастырь Воскресения
Ко иноку Стефану,
Вопросить, как жить,
И как спасатися,
Пришёл Андрей, с желанием,
Душу из тьмы восставити.
И сподобился иного,
И ел лишь хлеб с водицею,
Снег, где ты ногою стал,
Болящего тотчас исцелил.
Как славна милость Божья
На уповающих и алчущих,
На жаждущих того,
Чтоб Он, всё наше зло простил.
1996 г.
Ярмо Печер
Свято-Успенские пещеры,
Сыро, по телу бьёт озноб,
Древний погост с деревянными крестами,
В Боге почившим чернецам вечный покой.
Самобезмолствующий
Растерял все понятия, боится молчать,
Нужда говорить, пещися о пище,
Прятать кистень, под рубаху, до дня.
Два дня ел мел, на третий слёг,
Всю ночь блевал - садись за стол,
Да и с гостинцами родня - любовь сильнее,
Стал, слаб и горд, и дурень что дитя.
С сандалий выросла трава,
Не у меня,
Ещё щенок…
Я бы здесь и затворился,
Но, как солёный камень,
И также, Лазарем в гноище,
Стонут, осквернены храмы.
Сретать порядочно, дай Бог вместить,
Но нахрапом не понять и не поймать,
За поклон бить поклон, вновь пресмыкаться,
Быдлом нечёсаным, надеясь, душу здесь спасать.
Под начал, на суровый искус,
Сохнут руки, ветреной юности,
Направи Господи, стопы по словеси,
Да не обладает мною всяко беззаконие.
Исчезоша в суете дни наши,
Человек мятется точно падла - тварь,
Всякое ныне отложим попечение,
В храме стояще, на небеси стояти мним.
Постом Великим,
Трещит и щерится по шву худой покрой,
Не заберёшь, по карманам, ты, весь этот мусор,
Душа, зачем спешишь в расход,
Твою храмину правит на супрядки
Железный дорожный посох…
Железнодорожный посох…
01.04. - 19.05.97.
Молчаливый скит
Седая сторона
В угрюмый дымник,
К огню
Протягивает укрух хлеба.
Калины дым
Ведёт свой сказ
О перехожем ветре.
Свет
Берёзовой лучины,
Над рукописною Псалтырью,
Встав на колени,
Слёзы льёт,
Обувшись
В онучи лесные.
Мороз,
Тупая дрожь,
Гудит вьюга
Знаменным распевом,
Под срубом
Из вековой сосны,
С резными иконами на стенах.
Молчаливый скит…
Молчаливый скит…
Молчаливый скит…
Молчаливый скит…
Поставь-ка, хозяюшка, квасу,
Да подай-ка мне гусли яровчаты,
Не воспеть ли нам землю святую,
Аль на Руси, нашей нынче не праздник…
А на Руси, нашей нынче не праздник…
1997 г.
Вяхирем под купола…
Вяхирем, под купола,
Размахнулась песня,
Светлым чином ангельским
Покидает клети.
Откровенное похмелье
Со свята источника,
Ликованье у порога,
Скорбью занемогших.
А чьи-то жизни унесла
Щербатая отрава,
Дней деньских, где скотский нрав,
Прозябает срамом.
Где воют суки, брешут псы
Страхом доморощенным,
Где, образ Божий в погребах,
Заживо хоронят.
Жальную думу затяну,
Мшаву раскорёжу,
Варнакам загубленным
Разобью колоды.
К кулешу молочному,
Со страннической ложки,
Как к груди матери припаду,
Едва чуть встану на ноги.
И вяхирем под облака,
Размахнётся песня,
Дураком прикинусь,
Если станет тесно.
Вяхирем, под купола,
Размахнулась песня,
Светлым чином ангельским
Покидает клети.
1997 г.
Настежь
Не ярмом
Перехожим заскрипели,
То я хрипел
Дрожав..
Ухожу, теперь,
Глотая соль распутий,
Пыль словесную отдав
За поношенное имя.
Гремят мои заплаты,
И шапка давит в землю,
Верижные обхваты
Белых-белых стен…
Гремят мои заплаты,
Парит темя купол неба,
В дар рваным языкам
Чистый колокольный звон…
Соловецким сидением
Плеши печатленные,
Тельник из веток
Как ни хорони,
От рослой опричины,
Хлёсткого дреколья,
В утро тяжкой дыбы,
Где, тяжкие во вся…
Гремят мои заплаты,
И шапка давит в землю,
Верижные обхваты
Белых-белых стен…
Гремят мои заплаты,
Парит темя купол неба,
В дар рваным языкам
Чистый колокольный звон…
Рай
Берёзовой Голгофы,
Наши с тобой
Благословенные объятия,
По горячему снегу,
По холодному уметью,
Во отшествии, суще,
Поверий рухлядь.
Гремят мои заплаты,
И шапка давит в землю,
Верижные обхваты
Белых-белых стен…
Гремят мои заплаты,
Парит темя купол неба,
В дар рваным языкам
Чистый колокольный звон…
Добрый человек,
Не гляди, я прокаженный,
Не то, сам
Пойдёшь настежь.
Поминальной кутьи
Не забывай по мне,
Крест сруби сосновый,
Там, где я усну…
Гремят мои заплаты,
И шапка давит в землю,
Верижные обхваты
Белых-белых стен…
Гремят мои заплаты,
Парит темя купол неба,
В дар рваным языкам
Чистый колокольный звон…
12.07.97.- 07.98.
Журавли
Сегодня улетали журавли,
Я силился вослед расправить крылья,
Холод сентябрьский просевал поэтов,
Поветрие сгребал на решето.
Сегодня улетали журавли,
Отпевая заупокойно листья,
Бельцы вольны заглушали стоном,
Исповедуя и плача не с листа.
Сегодня улетали журавли,
Не опускал я изумлённый взор,
Свою судьбу, узрев к лицу,
Кудлатую, с обугленным пером.
Сегодня улетали журавли,
Тянулся хмуро и сурово клин,
Рано сестра позолотила купола,
Что слов, лишь только, Господи помилуй.
Сегодня улетали журавли,
Сегодня верится, живётся не напрасно,
Раскрошенной, уродливой строкой,
По сказу детскому, заутра, псалмопеньем.
Сегодня улетали журавли,
Бросивших взгляд, заушала воля,
С поросших колоколен под покров,
Минувшей переклички перезвонов.
Сегодня улетали журавли,
Жизнь подрубала крылья новобранцам,
Кто жизнь губил, зря совесть застудил,
Кто под крыло святынь прорвал засовы.
Сегодня улетали журавли,
Я шёл, за ними потеряв запреты,
Шёл, провожая иль встречая,
Шёл, на выстрел коренной ватаги.
Сегодня улетали журавли,
Закром беспечный сыто матерился,
Отсевом, заправляя ждавших вести,
Бездарною боязнью в безнадёжность.
Сегодня улетали журавли,
Нельзя иначе, но не, потому что надо,
Сегодня…прохромав через жизнь,
Нельзя иначе, но не, потому что надо…
04.09.97.
Ругаться миру (Мешковина)
Святая мешковина,
Да цыпки вековые,
Как цепи на морозе
Ко грязной груди пристыли.
Чего искать, где рыскать,
Зачем стол накрывать,
Поднялся и пошёл
Ругаться миру,
Раз жил не зря,
То есть чего сказать.
В сугробе под ветвями,
Как травы подо льдом,
Плачет, плачет кто-то,
А ну посмотрим,
А ну посмотрим
Авось да прорастёт.
А ты крестись
Не спеши,
Здесь спокойно,
Светло, да просторно,
Батюшка Спас
На хоругвях,
Да степь ковыльная
Песнями манит.
Как обещать,
И не споткнуться,
Высеки лицо лестовкой-
Выбивай дурь с головы.
Тугим узлом
Вяжи свои страдания,
За бдения с яслей до гроба
Жди прощения…
Жди прощения…
Жди прощения…
А ты меня как не корми,
Я всё волком в лес гляжу,
Что под рубаху схоронил,
Так, то Отец благословил,
То Отец благословил
Нераскаянную грусть,
Нераскаянную грусть,
Даст Бог, раскаюсь-
Не сопьюсь.
1996 г.
Бродил чернец
Как бродил чернец по городу,
Затягивая ошейник ****ословия глаз да ума,
Из обоих глаз один на небо,
Ин на землю потупив опустив.
Как окружили чернеца да красны девоньки,
Что ж ты губишь, млад лета да во черничестве,
Ты гуляй, да пей нашу красу девичью,
Где ж то писано, чтоб живьём во гроб ложитися.
Уж ты Господи, Боже мой, Боже мой,
Того гляди, не погрешишь, так не покаешься,
А не покаешься, так и не спасёшься…
Но о том лучше помолчать до времени.
Да только бесу на руки такие праздники,
Да люду блудному милы такие праздники,
Но только песня совремённая,
Но только песня совремённая…
1997 г.
Домой
С этим выкриком
Приспела возвращения пора,
Только он оставался связующей нитью,
С клянчеством по городам.
Была ленивая улыбка на время,
Перед родным очагом,
Теперь я к нему со слезами приполз,
Еле-еле, домой…
Но там, где в грязи была святость,
Где одно и то же, что поэт, что смерд,
В цветах чёрного цвета,
Узрел я розы белые, выцветших лет.
Я стрелял и словом, и делом,
Рифмой выплетая патронташ,
Я был поэт, Бог весть, какого столетья,
Но я был не они, я был наш.
Я глодал от холода и ветра,
Что-то вроде сухарей,
Люди, река, два берега и дым,
И все как - будто из друзей.
Но эта кособокость одолела,
Где все слова через умозаключения,
Позор тебе мнящийся мудрым быть,
Но я ищу, от песен земных исцеления.
1996 г.
Боянов внуче
Вещие персты на живые струны,
Узорочье слов пей Боянов внуче.
Покосилась стать, собрать выбиты зубы,
Но, до смерти, не сломать закоснелым студом,
Поздно прикрывать рдеющие стяги,
Поздно коротать задушенными днями.
Мокроступом под дых вой аплодисментов,
Но солнце подхватило с мокрого рассвета.
В Дивень замурован вашими глазами,
Трижды прокусил стену топорами,
Полоны легенд разрешал рубцами,
Открестил четыре стороны словами,
Разгребал с души ягель коренастый,
Пропадал с сумой, до паденья, странным.
Отёр рукавом омуты дороги,
Да сыном воротился отхаживать судороги.
На захлёб речистый, гарь до мордобоя,
Выспрь оборотил долони до боли,
Влается складень на груди постылой,
Десно отмолил наветы родовые.
В межень сенокосов шёл благословляться,
Вадью захолустья зачерпнул, засватать.
По живой огонь зарился Ярило,
Но до сырых могил утро отаминил.
Вещие персты на живые струны,
Узорочье слов пей Боянов внуче.
1997 г.